Песчаные черви Дюны - Брайан Герберт

Однако на борту корабля-невидимки люди вырастили гхола из своего прошлого, то есть повторили его собственный план по выращиванию гхола барона и новой версии Пауля Атрейдеса. Эразм знал, что в нуль-энтропийной пробирке мастера Тлейлаксу хранится великое множество тщательно собранных древних клеток.

Эразм был уверен, что мастер сможет вернуть к жизни, восстановить прежнюю Серену Батлер, сделать то, что не удалось ему самому в его примитивных экспериментах. Эразм и Омниус усвоили достаточно информации о лицеделах для того, чтобы испытывать почтение к способностям мастера. Эразм точно знал, куда должен зайти, прежде чем покинуть корабль-невидимку.

Эразм нашел медицинский центр и аксолотлевые чаны, а также целую библиотеку исторических клеток, аккуратно каталогизированных и сохраненных. Если бы здесь были клетки Серены Батлер…

Эразм немало удивился, обнаружив в медицинском центре лихорадочно суетящегося мастера Тлейлаксу. Маленький человечек отсоединял системы жизнеобеспечения от аксолотлевого чана. Химические сенсоры Эразма уловили запахи химикатов, предшественников меланжи, и человеческой плоти.

Он улыбнулся.

— Должно быть, ты Скиталь, мастер Тлейлаксу! Как долго ты живешь.

Скиталь резко обернулся на голос, было видно, что он сильно испугался робота.

Эразм подошел ближе и принялся всматриваться в тлейлакса.

— Ты совсем дитя. Что ты делаешь?

Тлейлакс выпрямился.

— Уничтожаю чаны и меланжу, которую они производят. Я не собираюсь выдавать свои знания, использовать их, как разменную монету. Я не хочу, чтобы мыслящие машины и их прихвостни, предатели лицеделы, просто взяли их у меня — у нас.

Эразму не было никакого дела до аксолотлевых чанов.

— Но ты, кажется, еще очень молод?

— Я — гхола. Моя память восстановлена. Теперь я полноценная копия моих прежних воплощений.

— Конечно-конечно. Это такой замечательный процесс, сохранять себя неизменным в последовательности жизней гхола. Мы, машины, очень хорошо это понимаем, хотя наши методы сохранения и передачи данных намного более эффективны. — Он внимательно взглянул на генную библиотеку, в которой, возможно, хранились клетки… Серены Батлер.

Заметив пристальный интерес робота, Скиталь вскочил и встал перед стеллажами с пробами наследственного материала.

— Берегись! Ведьмы снабдили эти пробы высокочувствительными сенсорами, чтобы никто не мог прикоснуться к ним или их похитить. Библиотека, кроме того, снабжена устройством самоликвидации. — Тлейлакс прищурил свои маленькие, как у грызуна, глазки. Если мастер и блефовал, то весьма убедительно. — Стоит мне толкнуть ящик, как он весь будет залит гамма-излучением, достаточным для того, чтобы ионизировать и привести в негодность все клетки.

— Но зачем? — Робот был явно озадачен. — Зачем их уничтожать после того, как сестры Бене Гессерит отняли их у тебя и использовали в своих целях? Ты действительно хочешь встать на их сторону? — Он протянул вперед платиновую руку. — Вместо этого присоединяйся к нам. Я щедро вознагражу тебя за выращивание одной единственной гхола…

Угрожающим движением тлейлакс положил руку на один из многих контейнеров с клетками. Он дрожал, но вид у него был решительный.

— Да, я встану на их сторону. Я всегда буду против мыслящих машин.

— Интересно. Новые враги заключают необычные союзы.

Тлейлакс не шевелился.

— В конечном счете, мы люди, а вы — нет.

Эразм ухмыльнулся.

— А как быть тогда с лицеделами? Они что, нечто промежуточное? Эти хамелеоны намного совершеннее тех, которых удалось создать вам, это более совершенные биологические машины, чем удалось создать мне. Именно благодаря им, я и Омниус среди прочего являемся, по сути, величайшими из лицеделов.

Скиталь по-прежнему не двигался.

— И вы не заметили, что на лицеделов теперь нельзя положиться?

— Я могу на них положиться, они верны мне.

— Ты в этом уверен?

Робот, чтобы удостовериться в истинности намерений Скиталя, шагнул вперед и увидел, как пальцы тлейлакса вцепились в ручку шкафа с пробами.

— Остановись! — Робот повысил голос. Он отступил, перестав угрожать Скиталю. У него будет еще много времени для того, чтобы вернуться и еще раз испытать верность Скиталя. — Я оставляю тебя здесь, с твоими клеточными пробами.

Эразм ждал Серену полторы тысячи лет, пятнадцать веков, может подождать и еще немного. Сейчас же надо было возвращаться в машинный храм и готовиться к финальному шоу. Всемирный разум в отличие от Эразма не обладал таким долготерпением в достижении своих конечных целей.

Приходите, будем пировать и петь. Мы будем вместе пить и смеяться над нашими врагами.

Компьютерный всемирный разум послал свое воинство забрать Пауля с «Итаки» и доставить его в машинное гнездо, напоминавшее древний храм. Боевые роботы новой модели заполнили палубы корабля словно серебристые насекомые. Приблизившись к Паулю, один из них сказал:

— Идем с нами в главный храм.

Чани вцепилась в Пауля, как будто у нее, как и у роботов, были мощные стальные руки.

— Я не пущу тебя, Усул.

Он посмотрел на скопище механических убийц и сказал ей:

— Мы не можем помешать им забрать меня.

— Тогда я пойду с тобой. — Он попытался возразить, но она перебила его. — Я фрименская женщина. Разве ты сможешь остановить меня? С равным успехом можешь сразиться с этими машинами.

Скрывая улыбку, он повернулся к отполированным роботам, которые, щелкая механизмами, мелькали перед ним.

— Я пойду с вами добровольно, только если со мной пойдет Чани.

Пришедшая из своей каюты, где до сих пор на узком топчане лежало тело Алии, Джессика, не смывшая с одежды пятна крови, встала между Паулем и роботами.

— Он мой сын. Сегодня я уже потеряла дочь и не смогу вынести следующую потерю. Я иду с вами.

— Мы явились сюда для того, чтобы сопроводить Пауля Атрейдеса в первый храм, — сказал один из роботов. Его текучее лицо переливалось, как струи теплого каладанского дождя. — Других заданий мы не получали.

Пауль посчитал это согласием. По какой-то причине он нужен Омниусу, несмотря на то, что память еще не восстановлена. Все другие пассажиры были лишь попутным грузом. Неужели это он был причиной многолетней охоты за кораблем-невидимкой? Как такое возможно? Откуда мыслящие машины могли узнать, что он находится на борту? Пауль взял Чани за руку и сказал:

— Все это скоро закончится так, как будет угодно судьбе. Она привела нас сюда, как корабль, вышедший из-под контроля.

— Мы встретим судьбу вместе, любовь моя, — ответила Чани. Ему хотелось лишь одного — вспомнить все прожитые с нею годы, и чтобы она вспомнила их.

— А как же Дункан? — спросил он. — И Шиана?

— Нам пора, — в унисон ответили роботы. — Омниус ждет.

— Дункан и Шиана скоро все узнают, — произнесла Джессика.

Прежде чем уйти с роботами, Пауль задержался, чтобы взять криснож, сделанный для него Чани. Как фрименский воин он гордо носил этот сделанный из зуба песчаного червя нож у себя на поясе. Хотя это оружие было бессильно в борьбе с машинами, оно заставляло его чувствовать себя легендарным Муад'Дибом — покорителем могущественных империй. Но в мозгу его то и дело всплывала страшная картина — возникавшая то ли из памяти, то ли из предзнания: он лежит на полу в каком-то странном месте смертельно раненый, глядя на более молодую копию самого себя — торжествующе и злорадно смеющуюся копию.

Пауль прищурил глаза и постарался сосредоточиться на реальности, а не на вероятностях и судьбе. Идя за членистоногими роботами по коридору, он убеждал себя без страха встретить все, что уготовила ему судьба.

Прежде чем гхола успели покинуть корабль через вырезанное машинами неровное отверстие, сквозь цепь роботов прорвался Юйэ.

— Подождите! Я хочу… мне надо идти с вами. — Он замялся, ища причину. — Я лучший из всех врачей Сук, находящихся здесь. Если что-то случится, я смогу помочь. — Он понизил голос и добавил: — Там будет барон, а он очень захочет меня увидеть.

Борясь со своей неприязнью, Джессика все же не удержалась и желчно сказала:

— Помочь? Ты чем-то помог Алии? — услышав это, Юйэ отпрянул, словно она дала ему пощечину.

— Пусть он идет с нами, мама, — примирительно произнес Пауль. — Доктор Юйэ был верным помощником в воспитании детей прежнего Пауля, был их надежным наставником. Я бы не стал отвергать союзников перед лицом того, что нам предстоит.

Сопровождаемые роботами, они вышли на подвижную дорогу, которая понесла их по городу, как плот. Над головой мелькали какие-то летающие аппараты, похожие на летучих мышей, а вокруг порхали наблюдательные камеры Омниуса, следя под разными углами за пленниками. Оставшийся за спиной огромный корабль-невидимка был вписан в архитектуру машинной столицы. Металлические подвижные конструкции облепили корпус корабля, скрыв его от глаз, как коралловые полипы обрастают скрытые под водой каладанского моря остатки погибших судов. Здания, казалось, могли менять свою конфигурацию по любому мимолетному капризу Омниуса.