Такая разная любовь - Маргарет Пембертон

— Так давно? Должно быть, он женился очень юным. На вид ему не дашь и пятидесяти.

Две команды по четыре игрока резвым галопом возвращались на поле. Пони Руперта и Серены скакали бок о бок.

— Ему пятьдесят шесть. — Артемис услышала свой голос словно откуда-то издалека. Интересно, сколько еще зрителей считает, что у ее мужа любовная связь с Сереной Кемпбелл-Тинн? И как далеко зашли их отношения, если уже поползли сплетни?

Артемис взглянула на ближайшую к ней группку зрителей. Может, они потому не подходят к ней, что знают, кто она такая? Может, им неловко, оттого что она так некстати появилась на поле, когда Руперт и Серена играют вместе? Или же они, как ее соседка, понятия не имеют, кто стоит рядом? В конце концов, Артемис долгие годы не посещала матчей. Она даже никогда прежде не видела Серену Кемпбелл-Тинн.

В четвертом чаккере Руперт с Сереной упустили свой шанс, и команда противника дважды забила гол. В пятом чаккере команда Руперта по-прежнему отставала на два гола. Артемис и сама не знала, зачем она стоит и смотрит, как муж и его любовница носятся галопом по полю на головокружительной скорости, яростно выкрикивая друг другу слова ободрения. Она просто не могла повернуться и уйти, как бы ей этого ни хотелось. Артемис буквально приросла к земле.

Почему она всегда наивно думала, что это не повторится? Почему каждый раз ее охватывали ужас и изумление? Впервые Руперт изменил ей всего через несколько месяцев после смерти Дестини. А его последняя и самая серьезная связь закончилась три года назад. Тогда любовницей Руперта была Лидия Джерард, дочь герцога и жена одного из старинных приятелей Френсиса Шерингема. Отлично зная мужа, Артемис понимала, что, если бы Джеймс Джерард дал Лидии развод, они с Рупертом тоже мгновенно оказались бы в суде по делу о разводе. Возможность заполучить в тести герцога — слишком сильное искушение для Руперта.

Восемь игроков резвым галопом покинули поле для короткого перерыва перед финальным чаккером. Артемис давно перестала следить за счетом. Возможно, команда Руперта и выигрывала, но Артемис было решительно все равно. Она думала лишь о том, что если вдобавок к великолепному искусству верховой езды Серена Кемпбелл-Тинн числится в «Книге пэров» Берка, то эта Девица представляет реальную угрозу их браку.

Руперт всегда стыдился происхождения Артемис. В первые годы совместной жизни ему удавалось подавлять в себе это чувство, но время шло, и Руперта все больше раздражало и унижало, что имя его тестя ассоциируется со строительными площадками. Поначалу, когда Руперт считал жену самой красивой девушкой в Лондоне, он снисходительно относился к тому, что она не разделяет его увлечения лошадьми и верховой ездой, но все изменилось, когда Артемис начала набирать вес.

— Ну наконец-то! — радостно воскликнула женщина рядом с Артемис. — Последний чаккер, розовым придется забить два гола, чтобы выиграть.

Игра возобновилась. До окончания матча оставалось семь с половиной минут. Игроков и зрителей охватило лихорадочное возбуждение, но Артемис оставалась безучастной. Погруженная в свои горькие мысли, она едва замечала, что происходит на поле. Восемь игроков верхом на восьми пони гоняли клюшками какой-то дурацкий мяч, и Артемис решительно не понимала, что может быть захватывающего в подобном зрелище.

— Ох! Вот досада! — взволнованно вскрикнула женщина. — Вы видели, как он обошел Серену?

Артемис видела, как игрок из команды противника направил своего пони на лошадь Серены и столкнулся с ней, заставив наездницу резко изменить курс и свернуть в сторону. Артемис не знала, как называется этот прием, но страстно надеялась, что он заставит Серену вылететь из седла.

Еще каких-нибудь четыре или пять минут, и матч закончится. Что же тогда делать? Вернуться к машине и уехать домой, притворившись, что ничего не произошло? Или подойти к мужу и напомнить Серене Кемпбелл-Тинн, а заодно и всем, кто там будет, что Руперт — женатый мужчина?

— Левее, Серри! — внезапно крикнул Руперт.

— У него есть все шансы забить гол, — восхищенно сообщила соседка Артемис. — Неужели Серене удастся передать мяч? О да! Молодец, девочка! Я же говорила, у них потрясающая команда!

Похоже, остальные зрители думали так же. Все замерли в напряженном ожидании, и когда Серена успешно передала мяч, а Руперт мастерски принял подачу, публика встретила их маневр одобрительным ревом.

По взволнованным лицам зрителей Артемис поняла, что в игре, должно быть, произошел перелом, который она пропустила, и если Руперт забьет сейчас гол, его команда выиграет.

Руперт занес клюшку и вложил в удар всю свою силу. В следующий миг мяч влетел в ворота под приветственные крики публики.

— Вот это финал! Незабываемое зрелище, правда? — воскликнула женщина, сияя улыбкой. — Кстати, меня зовут Олуин Кент. Мой сын Ланс играл в команде Руперта Гауэра.

Руперт с победоносным видом подъехал к Серене и обнял ее за плечи. Она приподнялась на стременах и нежно приникла к нему.

— А я Артемис Гауэр, — представилась Артемис, следя глазами за мужем и лихорадочно раздумывая, что же ей делать. — Жена Руперта.

У Олуин Кент в ужасе отвисла челюсть. Артемис не стала дожидаться, пока Олуин начнет неуклюже извиняться, пытаясь сгладить неловкость. Она отвернулась и принялась пробираться к площадке, где должны были награждать победителей. Конечно, синее шелковое платье в горошек бросалось в глаза, словно дыра на картине, но Артемис не сомневалась, что муж до сих пор не заметил ее присутствия.

Руперт легко спешился. В розовой рубашке, белых брюках и сапогах для верховой езды он был необыкновенно хорош собой. Олуин Кент сказала правду. Он действительно выглядел на добрый десяток лет моложе своих пятидесяти шести. Его волосы, чуть тронутые сединой на висках, сохранили природный черный цвет, а тело благодаря постоянным занятиям спортом казалось худощавым и гибким. Артемис прекрасно понимала, почему молодые женщины так и липнут к ее мужу.

Под гром аплодисментов Руперт вышел вперед. Артемис отстраненно наблюдала, как мужу вручают приз. Ее не покидало ощущение, что перед ней незнакомец.

Артемис давным-давно перестала посещать матчи, не проявляя особого интереса к этой стороне жизни Руперта. Снова став матерью, все свое время Артемис отдавала приемным детям — Орландо и Шолто. Она предпочитала сама присматривать за сыновьями. Будучи главой торгового банка, Руперт часто принимал у себя гостей, и Артемис с удовольствием занималась стряпней. Ей нравилась такая жизнь, но домашние обязанности поглощали все ее время и Артемис никак не могла бы играть роль восторженной болельщицы, даже если бы ей этого и хотелось.