Блуждающая реальность - Филип Киндред Дик
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Как писателя-фантаста, меня тянет к таким идеям: в нашей области, разумеется, все знакомы с идеей «альтернативной вселенной». Некоторые из вас, уверен, читали мой роман «Человек в Высоком замке». Там описан альтернативный мир, в котором Германия, Япония и Италия выиграли Вторую мировую войну. Есть момент, когда главный герой, господин Тагоми, каким-то образом переносится в наш мир, где страны Оси проиграли. В нашем мире он оставался очень недолго, едва понял или догадался, что произошло, в ужасе рванул обратно в свою вселенную – и больше об этом не думал; для него, как для японца, наша вселенная оказалась хуже привычной. А вот для еврея она была бы бесконечно лучше – по очевидным причинам.
В «Человеке в Высоком замке» я не даю никакого объяснения тому, как и почему господин Тагоми проскользнул в нашу вселенную; он просто сидел в парке, рассматривал современное ювелирное украшение в абстрактной манере – сидел и смотрел, сидел и смотрел, а потом поднял глаза и вдруг увидел, что он в другой вселенной. Я не стал объяснять, как и почему это произошло, потому что не знаю – а искусственных «объяснений» не терплю. Да здесь и не может быть объяснения, ведь все мы понимаем, что сама эта идея – просто завязка для фантастического романа: ни одному человеку в здравом уме и в голову не придет хоть на миг вообразить, что такие альтернативные вселенные существуют на самом деле. Но давайте представим, хоть интереса ради, что существуют. Тогда как они связаны друг с другом – да и связаны ли вообще (и могут ли быть связаны)? Например (мне кажется, это очень важный вопрос), они полностью отделены друг от друга или кое-где пересекаются? Ведь если они пересекаются, то у проблем типа: «Где они существуют?» или: «Как попасть из одной в другую?» – появляется возможное решение. Попросту говоря, я хочу сказать вот что: если они в самом деле существуют и если в самом деле пересекаются, то мы можем в самом буквальном, самом реальном смысле в каждый момент времени обитать одновременно в нескольких мирах. И хотя все мы видим друг друга одинаково, как живых людей, которые ходят, говорят, действуют и т. д., – некоторые из нас могут в большей степени пребывать во Вселенной-Один (или на Дорожке Номер Один), другие – во Вселенной-Два, и так далее. Может быть, дело не в том, что различаются наши субъективные впечатления от мира, а в наложении друг на друга, в пересечении множества миров, так что, возможно, наши миры отличаются не субъективно, а объективно. А различия в нашем восприятии – уже следствие этого. Здесь добавлю еще одно предположение, которое меня завораживает: возможно, некоторые из этих наложенных друг на друга миров уходят из бытия, скользят вниз по латеральной оси, о которой я уже говорил, – а другие, быть может, движутся вверх, к более полному бытию. Эти процессы могут происходить одновременно и совсем не в линейном времени. То, о чем мы здесь говорим, – скорее преображение, своеобразная метаморфоза, которую глазами не увидишь. Но она очень реальна. И очень важна.
Размышляя над этой возможностью латерального расположения миров, множества наложенных друг на друга Земель, расположенных вдоль некоей оси, по которой человек может двигаться – неким таинственным образом путешествовать от плохого к терпимому, от терпимого к хорошему, от хорошего к прекрасному, – размышляя об этом в богословском ключе, быть может, стоит сказать, что здесь для нас внезапно проясняются краткие и загадочные речения Христа о Царстве Божьем и о том, где оно находится. Кажется, что на этот вопрос он давал противоречивые, сбивающие с толку ответы. Но представьте, просто представьте себе на минуту, что причина этого затруднения – не в желании с его стороны нас запутать или что-то скрыть, а в неадекватности вопроса. Говорят, он отвечал: «Царство мое не от мира сего», и еще: «Царство внутри вас». Или, возможно, «среди вас». Подумайте вот о какой возможности – от нее у меня захватывает дух: быть может, он имел в виду именно то, о чем я говорю как о латеральной оси перекрещивающихся реальностей, содержащей в себе весь спектр возможностей бытия, от неописуемо скверных до прекрасных. И Христос снова и снова повторял: объективных реальностей на самом деле много, они взаимосвязаны, живые люди (а не мертвецы) могут каким-то образом переходить из одной в другую – и самые прекрасные из этих миров и есть Царство Праведности, где правит Он Сам, или Бог, или они оба. Он говорил не просто о разнообразии субъективных взглядов на один и тот же мир: нет, Царство и было, и остается по-настоящему другим местом, в конце того спектра, что начинается с рабства и невыносимой боли. Его миссия была в том, чтобы открыть ученикам тайну путешествий по этой ортогональной тропе. Он не просто сообщал, что есть иные миры, – он учил, как туда попасть. Но этот секрет был трагически утерян. Его уничтожил враг – римская власть. Так что мы его не знаем. Но можем открыть вновь – теперь, когда знаем, что секрет существует.
Возможно, это разрешает споры вокруг того, будет ли Царство Праведности когда-нибудь установлено здесь, на Земле, или это место или состояние, куда мы отправляемся после смерти. Уверен, вам не нужно объяснять, что на протяжении всей истории христианства эта проблема оставалась фундаментальной – и неразрешенной. И Христос, и апостол Павел, судя по всему, не устают подчеркивать: явление Царства будет выглядеть как неожиданный прорыв в наше время, в наш мир, воинства Божьего. Затем, после волнующих и драматических событий, установится праведное Царство, тысячелетний рай – по крайней мере, для тех, кто выполнил домашнее задание и был внимателен на уроке… кто не уснул, как сказано об этом в одной притче. Новый Завет неустанно призывает нас к бдительности: для христианина, говорит он, всегда день, всегда свет, чтобы мы могли увидеть это событие, когда оно произойдет. Увидеть это событие. Неужели множество людей, которые уснули, были слепы или просто невнимательны – даже когда оно произойдет, его не увидят? Подумаем о значении этой мысли. Царство придет неожиданно (это всегда подчеркивается): праведники и верные его увидят, поскольку для них всегда день, а вот для остальных… кажется, здесь выражена парадоксальная мысль – вслушайтесь в нее и вдумайтесь: для тех, кто в Царство не войдет, оно останется невидимым. Я предлагаю эту идею, поскольку, говоря более
