Тайна Великого Посольства Петра Великого - Олег Гриневский

В Варшаву прибыл специальный австрийский прсдставитель с большой казной для подкупа. Но и французский король раскрыл свой кошелек. Он выложил три миллиона золотых, чтобы купить столько членов сейма, сколько не обходимо для избрания Конти.

Это и было сделано. Польская знать, включая влиятельную семью Сапеги, единодушно избрала французского принца. Избранник тотчас же прибыл в Данциг в сопровождении сильной эскадры, которой командовал знаменитый адмирал Жан Барт. В Польше началась смута. России грозили войной, а русскому резиденту в Варшаве Никитину - смертью. "Пойдем забирать Смоленск", - орали на всех углах сторонники французов.

Петр, который с тревогой следил за развитием событий в Польше из Пилау (в Бранденбурге), занял решительную позицию. Он приказал двинуть к польской границе стрелецкие полки под командованием князя Ромодановского. А 12 июня направляет послание сейму. Избрание французском принца, внушал он полякам, приведет к нарушению Польшей союзных обязательств и переходу ее на сторону турецкого султана и крымского хана.

"Посему, имея к государству вашему постоянную дружбу, мы такого короля французской и турецкой стороны видеть в Польше не желаем, а желаем, чтобы выбрали вы себе короля какого ни есть народа, только бы был он не противной стороны, в доброй дружбе и крепком союзе с нами и кесарем римским, против общих неприятелей Креста Святого".

Решительность Петра подействовала. А Август Саксонский попросту отказался признать решения сейма и вступил в Польшу во главе саксонской армии. Он опередил изнеженного барчука Конти и первым вошел в Варшаву, а заодно быстренько сменил веру - протестантскую на католическую. Правда, от него ушла жена, не пожелавшая менять религию. Но что жена по сравнению с польским троном! Да и в Варшаве полно красавиц. 15 сентября 1б97 г. польский сейм изменил свое мнение и избрал королем Августа, который правил Польшей 36 лет. А Конти, весьма довольный, вернулся к своему любимому делу - увеселениям в Версале.

В ответ на поздравления Петра Август обещал сохранить союз с Россией. Получив такое приятное известие, довольный Петр сразу же двинулся в Голландию.

Что ж, это была его первая дипломатическая победа.

* * *

Окрыленные этой победой, русские послы в Амстердаме уже прямо, без обиняков просят помощи деньгами, материалами и снаряжением для строительства большого флота, чтобы воевать с турками. В Голландии всего много, уговаривали они, а в Москве морских припасов нет. Все взятое будет возвращено или за него заплатят.

Но не тут-то было. Напрасно Головин с Возницыным твердили о христианской солидарности в борьбе против мусульман. Ушлые голландцы только посмеивались про себя над наивностью москвичей. Но в помощи твердо отказали.

Именно в Голландии у Петра зародилось чувство тревоги: что-то идет не так. На первый взгляд, все вроде бы нормально, и его замыслы укрепить антитурецкую лигу, даже при всей уклончивости европейской политики, отнюдь не выглядят несбыточными. Особенно на фоне тех событий, которые происходили осенью 1697 года. Вот факты.

В сентябре австрийский полководец Евгений Савойский нанес туркам тяжелое поражение в битве при Зенте. А месяц спустя в Рисвике под Гаагой Австрия и другие европейские страны помирились наконец с Францией. Казалось бы, все это должно играть на руку России. Австрия - главная военная сила Священной лиги сможет теперь целиком сконцентрироваться на турецком театре военных действий.

Но подспудно что-то явно затевается. Петр чувствует это. Вот и голландцы отказали в помощи... Откуда-то ползут липкие слухи о тайных сношениях австрийцев с турками. Свои сомнения по поводу замирения на конгрессе в Рисвике Петр поверяет в письме к Виниусу:

"Мир с французами заключен и три дня назад был отмечен в Гааге фейерверком. Дураки зело рады, а умные опасаются, что французы их обманули, и ожидают вскоре новую войну",

Так оно и оказалось. Русский тайный агент сообщил из Вены, что турецкий султан собирается прислать послов для переговоров о мире с Австрией. Это сообщение вскоре подтвердилось. 12 мая русский резидент в Варшаве Никитин переслал послание австрийского императора Петру, в котором сообщалось, что султан через английского короля передал предложение о мире. Австрия просила Петра назначить русских прсдставителей для участия в мирных переговорах с турками. Кроме того, были получены копии документов, которыми обменялись между собой Турция, Австрия, Англия и Голландия, начавшие разработку мирного договора.

Получалось, что Петра просто водили за нос. Австрия грубо нарушала договор о совместной войне против Турции, который она заключила с Россией немногим более года назад. Австрийцы, тайно сговорились с турками начать переговоры о мире и, соблюдая видимость политеса, приглашают Россию к ним присоединиться.

А голландцы и англичане, столь гостеприимно принимавшие Петра, готовили ловушку, в которую должен был попасть молодой и неопытный русский царь. Ему говорят любезные слова, но ни полслова о том, что английские и голландские дипломаты в это же самое время попросту сводничают, пытаясь склонить Турцию к миру с Австрией. Разумеется, Австрия согласна. А Россия? Пусть воюет, но воюет одна. Так даже лучше.

Это был наглядный урок европейской политики. На глазах у изумленного Петра распадался Священный союз против "неверных турок", который он так стремился укрепить. А взоры европейских держав обращались на своего христианского собрата - Испанию. В Европе происходила перегруппировка сил.

* * *

В Мадриде медленно умирал испанский король Карл II. Его слабеющая власть распространялась не только на Испанию. Испанская корона обьединяла, казалось бы, необъятное - большую часть Италии, Южную Голландию, обширные территории Южной, Центральной и даже Северной Америки, острова и архипелаги в разных морях и океанах. Это было самое богатое наследство, которое когда-либо существовало в мире, а детей у Карла не было.

В числе первых претендентов на испанское наследство выступала Франция. Король Людовик XIV был женат на старшей сестре Карла II Марии-Терезии, и, значит, их сын мог стать законным наследником испанских владений. Но у него был соперник - столь же законный и могущественный. Австрийский император Леопольд I был женат на младшей сестре Карла Маргарите-Терезии и также имел от этого брака сына.

В Европе запахло порохом. Франция и Австрия готовились к войне друг с другом. Европейские страны, затаив дыхание, следили за их борьбой. Но они не были сторонними наблюдателями. Кому бы ни попало наследство Австрии или Франции, мощь их настолько увеличится, что нарушит традиционное равновесие сил, которое поддерживало европейский порядок. Поэтому никто не желал, чтобы наследство целиком досталось одной державе. Каждый мечтал урвать хотя бы часть для себя в начавшейся общеевропейской свалке. Австрия спешила развязать себе руки от войны с Турцией. Англия и Голландия разжигали страсти, надеясь захватить заморские владения Испании, утвердиться на море. Польша, Пруссия, Швеция - все стремились к тому, чтобы получить свою долю наследства. Им даже было выгодно оставить Россию один на один с Турцией - пусть не лезут в европейские дела.

* * *

В запутанной европейской мозаике все постепенно становится на свои места. Картина проясняется. Вена - средоточие злоключений Петра. Именно отсюда, как круги по воде, расходятся все каверзы. И Петр, не жалея лошадей, гонит в Вену...

Однако богоданный союзник вовсе не спешил раскрывать объятия и крепить столь нужный обоим странам союз против Турции. В Вене творилось нечто непонятное. Дело, ради которого Петр спешил, на аудиенции с императором обсудить было никак нельзя. Но и переговоры не могли начаться, пока не состоится торжественный прием посольства. Прием же этот не мог состояться ранее приезда в Вену Владимира Борзова, который вез из Москвы драгоценных соболей для подношения по столь торжественному случаю. Но раз нет подарков, цесарский двор не мог составить церемонию приема послов. И так далее и тому подобное. В общем начиналась какая-то удивительная тягомотина с бесконечными спорами, приседаниями, заверениями в любви и дружбе.

И тогда Петр делает первый шаг - решительный и твердый, который во многом определил стиль Пстровой внешней политики. Не дожидаясь начала формальных переговоров, он направляет 21 июня главе ведомства иностранных дел графу Кинскому письмо с тремя краткими вопросами:

1. Каково намерение императора продолжать войну с турками или заключить мир?

2. Если он хочет мира, то на каких условиях?

3. Какие предложения сделали турки через посредничество англичан?

Так начиналась венская дипломатическая дуэль. Молодой Петр напорист и прямолинеен. Он убежден в правоте своего дела, выстулая защитником интересов христианства. Говоря сегодняшним языком, его позиции хорошо обеспечены пропагандистски, а юридически он опирается на русско-австрийский договор о совместной войне против Турции.