Лита - Тамара Витальевна Михеева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Из «Дневника путешествий» Шарлаха Ал-Лари
Лес и холмы
Козы очень умные. Они делают вид, что им все равно, кто их выводит на пастбище, кто дает им воду, кто их доит, они вообще притворяются равнодушными и глупыми, но тот, кто общается с ними каждый день, знает: это не так. На самом деле они многое помнят и у них есть любимчики. Например, Лита. И они отлично знают, в какой день их будет пасти она, а в какой – этот желтоглазый мальчишка, от которого пахнет опасностью. К Лите они всегда бегут, радостно блея, и тычутся мягкими губами в ладони. Она гладит их и ведет на пастбище.
В древнем лесу было не так уж много полян, где козы могли бы вдоволь наесться, но недалеко от дома деревья расступались перед пологими холмами. На них росла только трава и низкие колючие кусты, на которых в начале лета распускались розовые и белые цветы, а осенью Лита с мамой и Ойрой собирали с них продолговатые темно-красные ягоды, чтобы заваривать вкусный напиток. Отец называл эти ягоды росалис и уверял, что они очень полезны.
Холмы тянулись неспешной грядой, будто складки на мягкой ткани земли. Огибая речной берег, они открывали небо, и здесь всегда бродил ветер. С южной стороны за холмами снова тянулся лес, и что за этим лесом, Лита не знала: ей никогда не разрешали уходить дальше четвертого холма. Однажды она спросила у отца про это место, и он сказал, что когда-то давно на холмах тоже рос ралутовый лес, но потом случилась война, и люди срубили деревья, чтобы продать их в другие страны и купить на вырученные деньги оружие. И с тех пор никакие деревья здесь не растут.
– Гета сильно рассердилась на людей за свои ралуты, – понимающе кивнула Лита.
– Да, это точно.
Если с холмов посмотреть на север, то в ясные дни можно увидеть заснеженные горные вершины. Они были очень далеко, их контуры сливались с облаками, и Лита никогда не ходила в ту сторону. Взрослые запрещали им с Харзой, да и горы казались чужими, холодными, они не тянули ее к себе, не то что холмы с их мягкими, плавными линиями, заросшие самыми разными травами, ягодами и цветами. Здесь в ней просыпалось какое-то особенное чувство, какое-то томление, похожее на зов, на тягу к дальним дорогам или подвигам. Лежа на теплой земле, она часто воображала, как на Альтиду нападут демоны или просто враги, вот хотя бы лумнийцы, про которых она читала в книжках, что у них дети с рождения ездят верхом и едят только мясо. Начнется война, и каждый должен будет стоять насмерть за свой клочок земли, и тогда она, Лита, возьмет меч (где-нибудь да отыщется меч, когда надо будет) и выйдет сражаться с врагом один на один, защищая вот эти холмы, и ралуты, и реку, и их дом, и всех ралинов, и маму с Кассионой.
Здесь Лита и Харза по очереди пасли коз, и здесь ее отец, Травник, собирал свои травы. Он говорил, что в лесу травам не хватает солнца и простора, они нежны и медлительны, и нужны для успокоения, для хорошего сна, их дают при лихорадке и нервных болезнях. А здесь, на холмах, растут особенные травы, они полны силы, и эта сила готова разбудить в человеке стремление к подвигам и открытиям, они лечат простуду и останавливают кровь из ран, в них надо купаться, если истощен долгой лихорадкой, и прикладывать к бессильным ногам.
Лита долго верила, что именно здесь, в холмах, и живет бог ветров Тимирер. Верила, пока не поделилась этим с Харзой, а он не поднял ее на смех.
– Дурочка! Боги не могут жить под боком у людей! Они живут далеко-далеко: Рал – в небе, Айрус – в глубине моря, а твой Тимирер – в самых высоких горах.
– А Гета? Гета живет рядом!
– О, ну да, конечно, и песенки на ночь тебе поет, будто ей больше заняться нечем! Гета живет в самых темных дремучих лесах, далеко отсюда.
– У нас тоже дремучий лес! – не сдавалась Лита.
– Ну уж! – усмехался Харза. – Да ты о настоящих лесах и не знаешь ничего, неженка!
– Сам неженка!
Они подрались тогда, и их, конечно, наказали. Лита не поверила Харзе, тем более что он, как и она сама, не был нигде, кроме холмов, ближайшего леса и берега реки. Границы их владений были строго очерчены, и ни Лите, ни Харзе не разрешалось за них выходить. Она не поверила, но все же крохотное сомнение закралось ей в душу. Так ли близки боги, как она чувствует?
Козы не задавались этими вопросами, они были благодарны Гете за вкусную траву на холмах и простор. Они радовались, что можно греть бока на солнце и пить воду из родников, которые прятались в неглубоких оврагах и не пересыхали даже в ларильский зной.
Из козьего молока Диланта с мамой делали сыр, а из шерсти пряли нитки, из ниток ткали теплые плащи на зиму, вязали носки. Ойра ходила продавать все это в город. Лита давно просила, чтобы Ойра взяла ее с собой, ей хотелось посмотреть, что такое базар и как живут городские люди, но ни мама, ни Вальтанас не разрешали. Это было обидно, потому что, хоть она и любила свой лес и холмы больше всего на свете, ведь так интересно посмотреть на весь остальной мир!
Лита выгнала коз из хлева, повела их на дальние поляны. Плохо, что не успела заглянуть на псарню, проверить, как там ее найденыш. Может, уже улетел, убежал по своим божественным делам. «Не обиделся бы, что я поселила его на псарне», – подумала Лита и провела левой рукой по лицу – от лба к подбородку. Этот жест прогонял проклятия, если вдруг на тебя посмотрит кривобокая старуха, или девушка с разными глазами, или перебежит дорогу черный заяц.
