Мартлет и Змей - Олег Яковлев

– Пять и четыре! – воскликнул лейтенант и закусил губу – его противник выдал неплохой результат.

– Ваш черед, сэр, – громыхнул сержант, передавая кости лейтенанту.

Ирвин взял кубики и зажал их в руках. Начал трясти… Сержант и два присутствующих рядовых подались вперед, затаив дыхание, и вот случилось то, чего они все так ждали. Кости со стуком покатились. «Шестерка» и «тройка»! Нет, это просто невероятно!

– Девять, сэр. – Тротт потянулся за костями. – Мой черед.

Игра продолжалась, и выигрышем должны были стать семнадцать золотых тенриев со стороны Ирвина Хелси и двенадцать – его сержанта. Играли на все. Это был финал схватки, и от него зависело то, к кому отправится недельное жалованье двух солдат.

И вот Тротт бросает… При этом он сделал странный жест – будто бы стряхнул кости с одной ладони другой, а не просто раскрыл обе руки, как обычно. «Шестерка» и «пятерка». Окружающие, не сговариваясь, присвистнули. Рядовой даже хлопнул сержанта по плечу, поздравляя.

– Рано радуетесь, – зло проговорил лейтенант и схватил кости.

«Двойка» и «четверка». Проклятие! Ну, что за невезение! Ирвин Хелси проиграл, но он не собирался так просто сдаваться:

– Вы видели, как он бросил? Нельзя так бросать!

– Лейтенант, вы проиграли, сэр, – сказал сержант и потянулся за выигрышем.

– Эй! Я все видел, ты бросил неправильно! – Хелси положил ладонь на рукоять меча. Солдаты застыли на своих местах.

– Все было честно, Ирвин, – раздалось из дверей. – Не дури ребят.

В проеме стоял широкоплечий человек в синем камзоле. На лице у него застыло выражение, к которому, как к винной бутылке, можно было приделать ярлык: «Темное. Густое. Недоброе». Командир гарнизона Бренхолла был человеком честным и справедливым, хоть и суровым. Правда, вся его честность изошла в тот день, когда господин барон едва его не убил, нанеся чудовищные ожоги, которые, как поговаривали в замке, выжгли с его кистей всю плоть, оставив лишь голые кости. С того дня в Сегренальда Луазара будто демон вселился: он не давал солдатам спуску даже за самое мелкое нарушение устава, хоть до этого, бывало, вообще закрывал глаза на такое, за что порка, колодки и каземат были бы в самую масть. Бытовало мнение, что это барон заразил своего родственника злобой и начисто выжег в нем снисходительность и понимание. Почему-то из всех, кто был знаком с Танкредом Бремером, никто не сомневался, что он на подобное способен.

– Сеньор маркиз?! – Лейтенант вскочил на ноги, густо краснея и пытаясь показать, что он здесь вовсе и ни при чем.

Всего за мгновение до этого сидевшие на лавке солдаты вытянулись в струнку, точно шуты из коробочки. Их побледневшие лица выдавали три составные части одной общей мысли, разделенной на три головы: «Ну, все», «Вот и попались», «Прощай, матушка».

– Все нормально, Ирвин, – расхохотался маркиз. – Чего это вы, ребята, так погрустнели?

– Ваша светлость, мы…

– Ладно-ладно, – успокаивающе поднял руку маркиз, заходя в караулку. – Не сбежали пленники господина барона, пока вы тут в тепле да уюте греетесь?

– Никак нет. То есть совершенно точно не сбежали.

– Ирвин, направь ребят вниз. Пусть стерегут зорче. Сам сын господина Бремера каземат квартирует, негоже, чтобы он выбрался каким-нибудь способом.

– Так точно, ваша светлость. Дирк, Демми, Тротт, вы все слышали? Исполнять.

Солдаты отвесили уставные кивки и, схватив алебарды, поспешили ретироваться из караулки. Ирвин Хелси остался с маркизом наедине.

– Если позволите, ваша светлость, я отправлюсь проверить караул на дозорной площадке, не прикорнули ли часом наши храбрые парни у зубцов.

– Не спеши, Ирвин, дай ребятам передышку – мы ж не изверги какие, верно? Зубцы, они, сам знаю, мягче перины будут. Пусть все идет как идет. – Сегренальд Луазар уселся на скамью и поставил на стол перед собой то, что до этого держал в руке. Оказалось, что это небольшая клетка с тремя белыми голубицами.

– Какие красивые птицы, – услужливо восхитился лейтенант. – Позвольте поинтересоваться, сеньор маркиз, зачем они вам?

– Да вот выиграл в кости давеча у Олафа Бремера. Могу я тебе доверить тайну, Ирвин? Слыхал о «Блуждающем Трофее»?

– Конечно! – воскликнул ярый любитель игры в кости. – Но я и представить не мог, что это клетка с тремя голубицами.

– Я тоже не сразу поверил. Да, «Три голубицы мага Ронана Улинна» – это и есть легендарный «Блуждающий Трофей». Ты знаешь его историю, Ирвин?

– Конечно, милорд. Все ее знают. Это трофей, который переходит из рук в руки уже несколько десятилетий. Кроме тех, кто его выигрывал и проигрывал, никто точно не знает, что это, но выиграть его – поистине знак того, что ты удачлив, как сам Бансрот. Поздравляю, милорд, добрые предзнаменования с вами, раз вы выиграли его у господина Олафа.

– Благодарю, Ирвин, но знаешь… – задумчиво протянул маркиз, – почему бы нам с тобой сейчас не сыграть на него? Как считаешь?

– Но… это… – Глаза солдата округлились, а руки задрожали. – Как можно, сэр?! Говорят, равной «Блуждающему Трофею» ставкой является… жизнь.

– Чепуха, Ирвин, – расхохотался маркиз. – Это все сплетни. Легенды, чтобы подзадорить игроков и побудоражить их суеверные умишки. Неужели ты думаешь, что я убил бы Олафа Бремера ради трофея?

– Конечно, нет, милорд. Даже побоялся бы такое предположить, сэр.

– Вот и отлично. Что у тебя есть?

– Семьдесят пять золотых – скопил на службе у господина Танкреда. Но позвольте поинтересоваться, милорд, вам не будет жалко расставаться с самим «Блуждающим Трофеем»?

– Ха! Да он и создан для того, чтобы переходить из рук в руки. Иначе бы его не назвали «Блуждающим».

– И то верно, милорд. Вы совершенно правы.

– Ну что, играем? В случае проигрыша ты потеряешь лишь бессмысленные деньги, а в случае выигрыша обретешь ни много ни мало сам «Блуждающий Трофей»!

– Играем, сэр. – Лейтенант начал спешно отвязывать мешочек с накопленным жалованьем от пояса. – Я хочу проверить свою удачу на зуб…

– Вот и замечательно, Ирвин. Только должен тебя предупредить. Если выиграешь, спрячь клетку до конца смены где-то здесь. – Сегренальд Луазар оглядел караулку. – Если тебя с ней увидит господин Олаф… Впрочем, ты ведь знаешь нрав господина Олафа, верно?..

Маркиз вздохнул и сжал зубы. Сегодня он пришел сюда не выигрывать – он пришел проиграть.

Глава 7

Обман и стрелы

Стрелу мы ставим на кон,Когда играть садимся.И пусть то будет знаком,Что схватки не боимся.Стрелою шлём любимойПисьмо с признаньем милым.И с клятвой нерушимойВино мы пьем потиром.В руке – ладонь невесты,В другой стрела зажата.Семья и дом – насесты,Стрелы свобода – злато.– Ребенок плачет и кричит,Что делать, ты скажи!– А в колыбель, пусть там лежит,Стрелу ты положи!Порой откроешь ты сундук,Кафтан наденешь старый,И шляпа, и перо, и лук —Бывал же меток, право!Когда замерзну я – не плачь! —И вынесут меня,Ты в гроб стрелу мою припрячь —Всю жизнь со мной она.

За 3 дня до Лебединой Песни. Перед рассветом