Весы смерти - Уилбур Смит

— Гэри! — крикнул Джейк, высовывая голову из люка.

Гарет взглянул на него ошеломленно и словно не веря собственным глазам. Разрывы снарядов оглушили его, и он не сразу осознал, что перед ним был Джейк. Джейку пришлось крикнуть снова:

— Да беги же сюда, черт возьми!

На сей раз Гарет сразу ожил. Он схватил раса в охапку, как ворох грязного белья, и побежал с ним к автомобилю. Снаряд взорвался так близко, что его чуть не сбило. Камни и комья земли загрохотали по броне.

Все же Гарету удалось устоять на ногах, и он передал раса в заботливые руки внука.

— Он в порядке? — тревожно спросил Грег.

— Его камнем задело, скоро оправится, — проворчал Гарет, на секунду опершись на броневик.

Дышал он тяжело, со всхлипами, волосы и усы были покрыты толстым слоем пыли, пот проложил глубокие бороздки на лице, покрытом коркой грязи.

Он посмотрел на Джейка.

— Я думал, ты не вернешься, — прохрипел он.

—Такая мысль приходила мне в голову.

Джейк вылез на броню и протянул Гарету руку, помогая ему подняться. Гарет задержал его руку в своей на секунду дольше, чем это было необходимо, и слегка пожал.

— Я твой должник, старина.

— Я тебе это напомню, — ухмыльнулся Джейк.

— В любое время. Когда угодно.

В эти минуты «Свинка Присцилла» геройски зарычала и рванула в сторону, противоположную итальянским позициям. Но сразу же мотор что-то забормотал, залопотал, громко пукнул и — умолк.

— Ах ты, сволочь! — произнес Джейк с большим и искренним чувством. — Не теперь, пожалуйста, не теперь!

— Это напоминает мне одну девчонку, которую я знавал в Австралии…

— Потом, — рявкнул Джейк. — Крути ручку!

— С превеликим удовольствием, старина!

Близкий разрыв сбросил его с предательского насеста на бортовой выступ. Гарет вскочил, изящным жестом поправил лацканы и неторопливо взялся за ручку.

Прокрутив ее целую минуту, как спятивший точильщик, Гарет, тяжело отдуваясь, выпрямился.

— Все, старина, я малость выдохся.

Они поменялись местами.

Джейк склонился над ручкой, не обращая внимания на разрывы снарядов и черные тучи пыли. Мускулы на его руках напрягались, когда он крутил ручку.

— Все — она сдохла, — минуту спустя крикнул Гарет.

Джейк упрямо продолжал крутить ручку, лицо его побагровело, жилы на шее натянулись, как синие веревки, и в конце концов он с раздражением бросил ее и подошел к Гарету.

— Сумка с инструментом под сиденьем, — сказал он.

— Неужели ты собираешься заняться срочным ремонтом здесь и прямо сейчас? — Гарет, не веря себе, обвел рукой поле кровавого сражения, итальянские орудия и рвущиеся снаряды.

— А ты можешь предложить что-нибудь получше? — резко возразил Джейк.

Гарет обреченно посмотрел на него, но вдруг расправил поникшие плечи, углы его рта приподнялись в обычной иронической усмешке.

— Смешно, что ты еще спрашиваешь, старина. Могу, вот именно… — И жестом фокусника он указал на видение, которое внезапно выплыло из облаков пыли и дыма.

Скрипнули тормоза, и «Мисс Попрыгунья» стала как вкопанная. Одновременно открылись оба люка. В одном показалась темная головка Сары, в другом — золотая — Вики.

Вики сложила руки рупором и, пронзая грохот разрывов, крикнула Джейку:

— Что с «Присциллой»?

Джейк, с багровым лицом, обливаясь потом, прохрипел:

— Просто выкинула одну их своих обычных штучек.

— Держите канат, — приказала Вики. — Мы вас вытащим.

В эфиопском лагере шумели воины-победители, они громко смеялись и страшно чванились. Восторженные женщины смотрели на них от костров, где занимались подготовкой вечернего пира. В больших черных чугунных котлах булькали разнообразные варианты вата, запах специй и мяса низко стелился в прохладном вечернем воздухе.

Вики Камберуэлл склонилась над пишущей машинкой в своей палатке, ее гибкие длинные пальцы летали по клавишам, выплескивая на бумагу накопившиеся слова. Она описывала мужество и боевые качества народа, который верхом на маленьких лошадках, вооруженный лишь мечами, нанес поражение современной армии, снабженной самыми устрашающими средствами ведения войны. Когда Вики была охвачена литературным пылом, она иногда упускала из виду мелкие детали, которые могли отвлечь читателя от драматического повествования. К такого рода деталям относилось и то, что эфиопскую конницу поддерживали броневики и пулеметы «викерс», и потому Вики обошла их своим вниманием. Она заканчивала репортаж.

«Однако как долго сможет сражаться этот гордый, простодушный и благородный народ с хищными кровожадными ордами современного цезаря, претендующего на создание империи? Сегодня на равнине Данакиль произошло чудо, но время чудес миновало, и сейчас совершенно ясно даже тем, кто связал свою судьбу с землей Эфиопии, что она обречена, если только не пробудится спящее сознание цивилизованного мира, если только голос правосудия не обличит тирана. Руки прочь, Бенито Муссолини!»

— Это прекрасно, мисс Камберуэлл, — сказала Сара, которая склонилась над пишущей машинкой, чтобы читать статью Вики по мере того, как слова ложились на бумагу. — Это так прекрасно и так печально, что мне хочется плакать.

— Рада, что тебе нравится, Сара. Вот если бы ты была моим редактором!

Вики вытащила лист из машинки и внимательно перечитала его, иногда вычеркивая какое-нибудь слово и вставляя вместо него другое. Наконец, удовлетворенная своей работой, вложила ее в толстый коричневый конверт и провела языком по его краям.

— Ты уверена, что на него можно положиться? — спросила она Сару.

— Конечно, мисс Камберуэлл, это один из самых надежных людей моего отца.

Сара взяла конверт и протянула его воину, который уже целый час ждал, усевшись на корточки возле своей оседланной лошади.

Сара что-то говорила ему с большим пылом и горячностью, он так же пылко кивнул ей в ответ, вскочил в седло и исчез в темном ущелье, где голубые вечерние тени уже окутывали постепенно скалы и острые горные вершины.

— Он доберется до Сарди еще до полуночи. Я велела ему не останавливаться по дороге. Ваша депеша будет доставлена на телеграф завтра на рассвете.

— Спасибо, Сара, дорогая.

Вики встала из-за складного стола. Когда она накрывала свою пишущую машинку, Сара пристально разглядывала ее. Вики уже помылась и надела единственное нарядное платье, которое взяла с собой, из бледно-голубого ирландского полотна, сшитое по моде — с низкой талией и юбкой закрывающей колени, но оставляющей на виду икры и тонкие изящные лодыжки, поблескивавшие в тонких шелковых чулках.

— У вас чудесное платье, — тихо сказала Сара, — а волосы такие мягкие и золотые. — Она вздохнула. — Хотела бы я быть такой же красивой, как вы. Хотела бы, чтобы у меня была такая же чудесная белая кожа.