Синяя бабочка плетельщика судеб - Ариадна Краснопёрова

– Их делают по особому случаю, для самых дорогих гостей, – сказал стражник.

Кстати, они все были мне не знакомы... Новый «помёт»? И куда Гуахаро девал старых? Небось разбежались, увидев его за завтраком.

– И кто у нас дорогие гости? – ещё более подозрительно уточнил я.

Ради меня Гуахаро никогда бы не стал делать ворота, зная, что я гораздо больше люблю залезать в окно, нежели проходить в официальную дверь. Да он и сам их не очень-то уважал, предпочитая проходить сквозь стены и потолок.

– Посольство сильфов, – ровно ответил стражник.

Эрни издал какой-то трудноопределимый звук – то ли придушил в зародыше восторженный вопль, то ли поперхнулся от такой новости.

– Сильфов? Они поддерживают дипломатические отношения с Императором?! – Фани так широко распахнула глаза, что вполне могла бы сойти за соладорку.

– Ага, – Эрни оскалился так радостно, словно сам помогал эти отношения налаживать.

– А ты это откуда можешь знать?! – недовольно зыркнула на него аристократка.

– Так у императора же сын – сильф, – на голубом глазу выдал недооборотень.

Ошарашенное молчание можно было резать ножом. Удивлены были все, Фани, стражники... и я. Особенно я. У императора есть сын? Да ещё и сильф?! Откуда об этом знать Эрни?.. И только спустя пару секунд я догадался, что это он про меня.

Прикрыв лицо рукой, я глубоко вздохнул пару раз, восстанавливая душевное равновесие. Ну Эрни, это же надо было такое придумать... В страшном сне такое не приснится, разве что под «зельем волка»...

Отвесив ему смачный подзатыльник, я строго указал пальцем на его нос, давая ориентир для сгребания глаз в кучку:

– Потом поговорим. Очень серьёзно поговорим... А пока – молчи.

Эрни икнул, видимо осознав, что он ляпнул чего-то не того. А я с внезапной дрожью подумал, что как бы мне не пришлось самому сбегать и прятаться от невыносимой парочки из Гуахаро и Эрни.

– Извините, учитель... – волчонок виновато глянул на меня, потом на Фани.

– То-то же, – строго кивнул я и направился к воротам.

Но все эти треволнения оказались забыты, едва я увидел знакомый тонкий силуэт. Тот для таких важных гостей расщедрился на ворота, но сменить свой любимый халатик с тапочками даже и не подумал. Сначала я хотел церемонно поклониться, вежливо попросить крова и защиты, но... Но это же Гуахаро, плевавший на все нормы Гуахаро, стоящий в тапочках на снегу Гуахаро! Поэтому я позволил безудержной радости затопить меня и рванулся к нему на всех порах, подхватывая на руки почти невесомое тельце и стискивая его со всей своей богатырской силушки.

– Я рад, что ты наконец-то дошёл, – проговорил император холодно, но каким-то образом я понял, что он мне действительно рад. И что я правильно сделал, не став расшаркиваться. – Но у меня тут вообще-то посольство.

– Я важнее! – фыркнул я, продолжая нагло тискать Хара.

За спиной выразительно фыркнул Эрни – настолько выразительно, что не нужно было даже оборачиваться, чтобы представить на его лице выражение «ну, что я вам говорил?». Тихо пискнула Фани:

– Что... но... почему?!

– Соскучился, наверное, – радостно сообщил волчонок.

Я высвободил руку, снова продемонстрировал парню кулак. По случайности, именно тот, в котором ещё болталась голова. Получилось грозно.

– Да кто бы спорил... – вздохнул Хар слегка даже устало. – Морин, ты неисправим.

– А что такое? – замер я.

– Бабы. Ты даже с такой рожей умудрился закадрить бабу, ну что с тобой поделать?..

– Талант не пропьёшь! И вообще, рожа – это так, фигня, за минутку исправлю...

– Вот и займись этим. Где лаборатория, надеюсь, ты ещё не забыл?

– Как можно? – оскорбился я. – Как можно подумать, что я могу тебя сейчас отпустить!

Гуахаро мелко задрожал, хихикая. Но на его лице оставалось всё то же меланхоличное выражение.

– Вижу, подарочек мой тебе приглянулся.

– Ага, – с блаженной улыбкой согласился я. – Можно я одолжу у тебя одну из консервационных банок? – Я поднял голову повыше. – Хочу сохранить этот трофей для истории... Или вообще начать собирать коллекцию.

Фани оскорблено фыркнула – как кто-то, пусть даже и император, посмел заподозрить ее в чувствах к этому... нахалу! Эрни заёрзал на месте:

– Учитель... А можно... посмотреть?

– Лови! – улыбнулся я и кинул ему голову.

– Убил моего казначея и хочешь его голову в моей же банке сохранить?! – с театральным возмущением произнёс Хар

– Ага.

– Ну ты и наглец.

– Да ты чё? – удивился я, чуть-чуть подбрасывая его в воздух. После чего удобно устроил его на локте. Император был таким тощим, что сидел в руках как маленький ребёнок.

– Это и есть мой подарочек? – спросил он, глядя на волчонка поверх моей головы. – Надо бы его в криокамеру. Изменения стали совсем нестабильными, не хотелось бы, чтоб он испортился до того, как я смогу разобрать его на части.

– А девку бери в качестве казначея, она грамотная, – предложил я.

– Как предусмотрительно с твоей стороны... Хорош меня щекотать, – легонько стукнул меня по голове Хар. Я тут же убрал руку от бока, тихонько опуская её к тапочкам. – И вообще, отпусти меня, мне тут посольство принимать надо.

– Принимай, – радостно согласился я, ни делая ни единого движения, чтобы отпустить его.

– Учитель, а посмотреть-то можно? – снова подал голос Эрни, ничуть не испугавшийся угрозы криокамеры. Наверное, просто не знал, что это такое.

– Смотри, кто ж тебе не дает? – я широким жестом указал на голову Палана.

– Я же не про голову!

– Морин, покажи мальчику лабораторию, – попросил Хар. – Голову законсервируешь, волчонка сунешь в камеру, сам пройдёшь процесс регенерации третьей степени. Девушку проводят в гостевые покои.

– Помощь точно не нужна? – уточнил я.

– Ты уже помог. Теперь мне терпеть этих занудиков будет гораздо проще.

– А такие слова не вызовут дипломатический скандал?

– Отец этого молодого сильфа, – Гуахаро аккуратно указал пальчиком на центрального, с салатовыми волосами, – мой давний знакомый, очень адекватный мужчина, который не будет устраивать бучу из-за правды. Так что можешь меня отпустить, правда.

– А может я соску-у-у-учился...

– Пока не уберёшь шрамы, Великую Тайну не открою, – строго сказал император и тут же чуть не упал на землю. Но реакция у него была отменная: вместо того, чтобы шлёпнуться, он завис в воздухе.

А я уже подбежал к Эрни, схватил в одну руку трофейную голову, а во вторую – локоть парнишки и потащил его в лаборатории.

– Ай... учитель... не так быстро!

Как оказалось, бегать Морин мог так, что Эрни за ним еле поспевал.