Отцы Ели Кислый Виноград. Второй Лабиринт - Фаня Шифман

Рувик молча заглянул через плечо Ширли, которая с лёгкой улыбкой на лице трудилась над очередной картинкой своего комикса. Парнишка ни слова не сказал, только загадочно ухмыльнулся. Затем, стараясь не глядеть на Ширли, вдруг резко вскочил, ушёл в свою комнату, откуда раздались аккорды его гитары и приятный голос, мурлычущий что-то неразборчивое. Ясно было, что парень глубоко погрузился в творческий процесс.

Ренана вздохнула, потянулась и встала: «Пора ужином вас кормить…» — и удалилась на кухню. Спустя полчаса, или чуть больше в салоне появился Рувик с гитарой: «Я тут новую песню написал. Хотите послушать?» — «Ну, давай… пока разогревается… Медленно что-то сегодня… — посетовала Ренана и пояснила: — Мы с Шир из общаги на время сюда плитку притащили».

Рувик склонился над гитарой, взял несколько аккордов и, глядя куда-то в пространство, вдруг запел на какой-то полузнакомый мотив:

Ты слышишь? — Звенят Колокольчики радости, Рассыпав по небу искорки радужные!

Флейты и скрипки смеются, свирели

Им отзываются звонкими трелями Мелодия струилась спокойным игривым ручейком. Вдруг Рувик, дойдя до этих слов, бросил на девочек многозначительный и суровый взор и энергично ударил по струнам.

Аккорды грозно загремели, голос, напротив, приобрёл таинственные, вкрадчивые интонации, а левая ладонь принялась отбивать рваный ритм по корпусу гитары:

«Ну, вот, распищались, — бормочет ФАГОТ, — Вот я вам устрою НАОБОРОТ!» Смотрите — ввинтилась в небо ВОРОНКА Фаготьего хохота грубого громкого, Тотчас затянуло в ВОРОНКУ эту Радугу звонкого яркого света!!!..

ВОРОНКА — в полнеба, грохот, шипенье…

Кайфует ФАГОТ — верх наслажденья…

Горько рыдают в устье ВОРОНКИ

Флейты, свирели, колокольчики звонкие…

НО!!! Во власти ФАГОТА — сегодня полнеба!

А завтра — посмотрим!.. Что бы там ни было, Зловредный ФАГОТ завинтится в ВОРОНКУ…

А нам — наше небо, яркое, звонкое!!!

Закончил он песню звонким мажорным аккордом.

Ширли застыла, переводя взгляд с Рувика и его гитары на свои рисунки. Парень чуть заметно кивнул и подмигнул ей, после чего снова склонился над гитарой, нежно перебирая струны. Шмулик захлопал в ладоши: «Молодец, брат! Я предлагаю ввести сюда мою партию! Можно сначала флейту, а потом, в последней части… да!

Угав! Лучше всего угав! — он должен быть солирующим! Я уже себе представляю, как это должно звучать… После ужина займёмся! Поедем в йешиву завтра рано утром…» «А что? — с интересом спросила Ширли, стараясь не глядеть на Рувика; голос её чуть-чуть дрожал: — Ты уже освоил угав на уровне, как я понимаю?» — «Ведь Ронен просил его пока не использовать!» — вмешалась Ренана. — «Это вовсе не значит — не тренироваться и не осваивать! Гидон просил не выступать на людях, а тренироваться — это совсем другое дело! Мы им занимаемся всё время, потому что… — он помолчал, потом заговорил, понизив голос: — хотим выставить его на Турнир…

Поговаривают, что хотят запретить шофары. Ты же знаешь, какая мощная антишофарная пропаганда развернулась в «Silonocool-News»! А насчёт угавов — ни слова!» — «Вот именно — пока что, Шмулон! — веско проговорила Ренана. — Это пока — потому что о них не знают. А если узнают… Ух!» — «Вот это и будет наш сюрприз народу — прямо на Турнире!..» — «Разумеется! Как на том концерте! Вот уж был сюрприз, так сюрприз! — засмеялась Ренана, но тут же посерьёзнела и тихо произнесла: — Но я вам советую это дело засекретить…» — «Ты права, сестрёнка…

Мы бы без тебя и не догадались», — иронически закивал Шмулик.

«А вы знаете, какой повод они нашли, чтобы закрыть нашу студию «Тацлилим»? У-у-у, очень интересный! Мол, мы не соответствуем современному культурному уровню… отсутствие космического и всепланетного видения… ни масштаба, ни полёта». — «Это означает: мало силуфокульта…» — угрюмо заметил Рувик, глядя в сторону. — «Действительно: мало! — усмехнулся Шмулик. — Ну, и вот… А мы с ребятами решили выйти на сцену.

Поэтому работаем всё время, готовим наш… «Типуль нимрац»! Если, конечно, удастся…» — «Нет, какая всё-таки глупость! — сердито воскликнула Ренана. — Какое их дело, сколько у вас силуфокульта! Как могли закрыть частную студию? А кто оказался инициатором?» — «Ты не поверишь, Ренана! Зомбики!.. Мы им мешали!

Они начали строчить жалобы, доносы, против нас настроили журналюг из «Silonocool-News»…

Что ещё надо… — откликнулся Шмулик. — Я уж говорил брату, чтобы поменьше реагировал на ошизевших на всю голову зомбиков… Они та-акого от этого «Петека Лавана»… — и парень неразборчиво пробормотал слово, стараясь, чтобы девочки не услышали, — набираются… Эта гребёнка уже их причесала, прочесала, вычесала…

Да ещё… в депрессию вгоняет такие вот чересчур тонкие и нежные натуры…» — и он слегка хлопнул брата по плечу, но тот сердито стряхнул его руку. Его немного обидела странная реакция Ширли на песню, которая была импровизацией на тему комикса, который она рисовала весь вечер, а сейчас старательно доводила до ума, не поднимая на него глаз. «Я не думаю, что эти сопляки такие влиятельные.

Наверняка, кто-то сильный стоит за ними, просто мы не знаем», — протянула Ренана и, наконец, догадалась заглянуть в альбом Ширли. Она ахнула: «Рувик, да ведь твоя песня — это её комикс!» Ширли густо покраснела и прикрыла лист руками. «Можно было бы на эту тему сделать отличный мультик: рисунки Ширли, слова и музыка Рувика! — тут же вдохновилась Ренана, склонившись к Ширли, нежно отнимая руки Ширли от листа и с интересом изучая каждую картинку. — Да, конечно, Шмулон, надо его озвучить, тем более у тебя появились идеи по аранжировке. Только надо и вам, и Ширли всё это довести до завершённости!» — «Ты так говоришь, будто мы уже подписали договор о создании мультика…» — мрачно ухмыльнулся Рувик.

Ренана направилась на кухню, и оттуда уже нёсся её восторженный голос, пока она раскладывала еду по тарелкам и несла в салон, где в несколько неловком молчании сидели, почти не глядя друг на друга, Ширли — по одну сторону стола, и братья — по другую. Наконец, Ширли подняла глаза и улыбнулась, стараясь адресовать улыбку обоим близнецам. Шмулик глянул на брата, потом проговорил: «Я хочу эту песню подготовить к первому появлению перед народом группы «Типуль Нимрац». Думаю, ребятам понравится — и песня, и идея! — и он подмигнул сначала немного приунывшему брату, потом девочкам. — Жаль, что не получится представить вместе с рисунками… Это уж подумаем, как и… где… и когда…»

В течение ближайших нескольких недель обитатели Меирии почти привыкли к неэстетичному виду вкривь да вкось установленных на каждом углу грубых столбов с ещё более нелепыми и грубыми до безобразия гроздьями воронок. Но к тому, что эти воронки то и дело раскачивались под порывами ветра, который особенно усиливался к вечеру, когда на город опускались сумерки, они привыкнуть не могли, да и не хотели: мало приятного жить под постоянно нависающей угрозой падения на голову тяжёлой, уродливой грозди воронок. Люди начали всерьёз опасаться, что плохо установленные столбы могут не выдержать и упасть под тяжестью уродливых гроздьев.