Джентльмены-мошенники (без иллюстраций) - Эрнест Хорнунг

Пять минут спустя их препроводили в роскошные апартаменты Дж. Бордена Бенсона. Хозяин готовился ко сну в ванной комнате.

– Не расслышал, кто это? – крикнул он камердинеру через дверь.

– Мистер Оливер Армистон, сэр.

– А, явился за побоями, полагаю. Сейчас выйду.

Ему так хотелось встретиться с Армистоном, что он прервал свое омовение. Бенсон решительно вышел из ванной в шикарном халате и с альпенштоком в руке. Его глаза сияли гневом. Впрочем, неожиданное присутствие Бирнса так его ошарашило, что он замер на месте.

– Вы хотите сказать, что это Дж. Борден Бенсон? – спросил Армистон, вскочив и в удивлении указав на незнакомца.

– Он самый, – подтвердил заместитель комиссара. – Я вам ручаюсь. Мы хорошо знакомы! Полагаю, это не он любезно оплатил ваш проезд до Нью-Хейвена.

– Конечно нет! – воскликнул Армистон, не сводя глаз с грозной фигуры своего отнюдь не благодетеля.

Осознание, что незнакомец, которого он прежде почитал за оного, был вовсе не Дж. Борденом Бенсоном, а самозванцем, который провел зазнавшегося писателя как ребенка, утишило нервы Армистона лучше, чем все успокоительные микстуры, какие прописал ему доктор. Час спустя, крайне угрюмый, он сидел с заместителем комиссара у себя в библиотеке. Армистон с радостью предал бы Годаля забвению где-нибудь на дне морском, но было поздно. Годаль его обыграл.

– Ну, что вы думаете? – спросил он Бирнса.

– Как все началось – довольно ясно. Меня больше волнует финал, – ответил тот. – Самозваный Дж. Борден Бенсон, разумеется, стоит за всей операцией. Благодаря вашему дьяволу Годалю мы точно знаем, как преступление было совершено. Теперь пусть этот ваш дьявол приведет виновных к наказанию.

Без сомнений, заместитель комиссара от всей души ненавидел и боялся Годаля.

– Может быть, нам поискать его в картотеке преступников?

Полицейский только рассмеялся:

– Да бог с вами, Армистон, неужели вы думаете, что мошенники, способные так вас обставить, попадают в картотеку?! Окститесь!

– Но вы говорите, он обчистил мои карманы – не могу поверить!

– Не хотите – не верьте. Но либо он, либо кто-нибудь из его подельников вас обокрал. Все сходится, подумайте сами! Для начала он хотел с вами познакомиться. Лучший способ втереться вам в доверие – сделать так, чтобы вы чувствовали себя перед ним в долгу. Насколько я могу судить по нескольким часам нашего знакомства, это было проще, чем отнять конфетку у младенца. Итак, он крадет ваши деньги. Затем встает за вами в очередь. Притворяется, что вы для него – жалкий комар, дает вам денег, чтобы от вас избавиться, потому что боится опоздать на поезд. На свой поезд! На ваш поезд, разумеется. Он ставит вас в такое положение, что вы вынуждены перед ним заискивать. Наконец, посмеиваясь про себя над вашей наивной доверчивостью, он принимается играть на вашем самолюбии. Подумать только, создатель великого Годаля – и попался на такой фокус!

Последние слова Бирнса были пронизаны сарказмом.

– Вы сами только что признались, что он слишком хитер даже для полиции.

– Наконец, – продолжал Бирнс, не обращая внимания на шпильку, – мошенник приглашает вас на ланч и объясняет, что вы должны сделать. И вы слушаетесь его, как овечка! Боже мой, Армистон! За возможность хотя бы поговорить с этим человеком я бы отдал свой годовой заработок!

Армистон начал постепенно понимать, какую роль сыграл в этой истории герой его рассказов; но он находился в полуистерическом состоянии и, точно как женщина в подобной ситуации, хотел, чтобы кто-нибудь спокойно и без лишних слов подтвердил ему его страхи.

– Что вы хотите сказать? Не понимаю. Что значит “объясняет, что я должен сделать”?

Бирнс неприязненно дернул плечом. Наконец, будто смирившись с поставленной перед ним задачей, принялся рассказывать:

– Давайте я нарисую вам схему. Вот ваш знакомый мошенник, назовем его для удобства Джон Смит, хочет украсть белый рубин. Он знает, что рубин находится у миссис Билли Уэнтуорт. Он знает, что вы с ней знакомы и вхожи в ее дом. Он также знает, что камень она украла и бережет его как зеницу ока. Итак, наш Джон Смит не дурак и может даже великого Армистона заставить плясать под свою дудку. Но тут он встает в тупик. Ему нужна помощь. Что же он делает? Он читает рассказы о Годале. Между нами говоря, мистер Армистон, по мне, так этот ваш Годаль – полная чепуха. Ну да не важно. Продается он, как я понимаю, на вес золота. И вот мистер Джон Смит поражается его изобретательности. И говорит себе: “Ага! Пусть Годаль мне расскажет, как украсть этот камень!”

И вот он добирается до вас, сэр, и внушает, будто вам удалось сыграть с ним шутку, заставив его рассыпаться в похвалах Годалю. Наконец, Джон Смит проявляет коварство. Говорит: “А вот задачка, которая Годалю не по зубам. Держу пари, он с ней не справится”. И рассказывает вам про камень, само существование которого – факт настолько невероятный, что будоражит воображение великого писателя Армистона. Путем хитрых манипуляций он убеждает вас сделать местом действия рассказа дом миссис Уэнтуорт. Все это время вы посмеиваетесь про себя, думая, как знатно вы разыграете Дж. Бордена Бенсона, когда отправите ему журнал с автографом и он обнаружит, что, сам того не зная, разговаривал с выдающимся гением. Вот и вся история. А теперь очнитесь!

Бирнс откинулся в кресле и посмотрел на Армистона с улыбкой педагога, которую тот дарит строптивому ученику после крепкой порки.

– Объясню еще, – продолжал он. – В доме Уэнтуортов вы пока не были. И не стоит. Пусть миссис Уэнтуорт и лежит в постелях, обложившись четырьмя десятками грелок, но если вы только осмелитесь туда сунуться, она порвет вас на части. С нее станется, не сомневайтесь. Бестия, а не женщина.

Армистон сокрушенно кивнул. От одной мысли о ней его прошиб холодный пот.

– Для начала мистер Годаль любезно замечает, – продолжал заместитель комиссара, – что в дом невозможно проникнуть снаружи. Значит, нужно действовать изнутри. Но как? Например, глухой дворецкий. “Почему он глухой?” – думает Годаль. Ага! Вот оно что! Без слуг Уэнтуорты не могут обходиться ни мгновения. Дворецкий постоянно при них. Но белый рубин не дает им спать спокойно. Больше десятка раз их дом перерывали снизу доверху. При этом, заметьте, ничего не пропало. Работали воры явно изнутри, и Уэнтуорты подозревают слуг. От этой побрякушки одни неприятности, но глупая женщина не хочет с ней расстаться. Она наняла дворецким человека, который понимает, что ему говорят, только если говорящего хорошо видно. Он умеет только читать по губам. Удобно, не правда ли? В приглушенном свете или просто повернувшись к нему спиной, можно беседовать о чем угодно. Сокровище, а не дворецкий.

Но однажды случается непредвиденное. Некий поверенный сообщает дворецкому, что он унаследовал немалое состояние, пятьдесят тысяч долларов, а чтобы его получить, нужно ехать в Ирландию. Ваш попутчик – разумеется, это он изображал поверенного – отправляет дворецкого за тридевять земель. Так драгоценный слуга для семьи потерян. Нужен новый. Но только обязательно глухой. И такой находится – совершенно случайно, как вы понимаете. Разумеется, это Годаль с поддельными рекомендательными письмами из лучших домов. Вуаля! Годаль занимает место дворецкого. Притвориться глухим несложно. Вы скажете, все это лишь на бумаге? Вот вам малоизвестный факт: шесть недель назад Уэнтуорты сменили дворецкого. Об этом газеты еще не пронюхали.

Армистон, до сих пор безжизненно слушавший заместителя комиссара, вдруг резко выпрямился.

– Но мой рассказ поступил в продажу всего два дня назад!

– Да-да, но вы забываете, что до этого он три месяца пролежал у издателя. Мошенника, которому хватило ловкости провести великого Армистона, вряд ли затруднит выкрасть рукопись из издательства.

Армистон снова обмяк.

– Когда Годаль проник в дом, остальное уже было парой пустяков. Он сбил с пути истинного одного из слуг. Стальную дверь они вскрыли смесью ацетилена и кислорода. Как вы сами пишете, для такого огня сталь все равно что воск. Так что о замке он и не задумывался, а просто вырезал дверь. Затем, дабы усыпить бдительность сообщника, он любезно открыл ему сейф, разрешив набить карманы бриллиантами и прочей хранившейся там ерундой. Одного я не могу понять, Армистон. Как вы узнали про дьявольское устройство, которое стоило сообщнику жизни?

Армистон закрыл лицо руками. Бирнс грубо встряхнул его.

– Ну же. Вы ни в чем не виноваты, но все-таки убили его. Расскажите как.

– Выходит, убийство третьей степени?[87] – спросил писатель.

– Похоже на то, – угрюмо подтвердил заместитель комиссара, пожевывая ус.

Армистон глубоко вздохнул, окончательно осознав, в какую безнадежную ситуацию попал. Он заговорил приглушенным голосом, и все это время полицейский не сводил с него тяжелого взгляда.