Великий князь Николай Николаевич - Юрий Данилов

ЛО-го мая намѣченное выступленіе 4-хъ посланниковъ состоялось. По словамъ русскаго посланника въ Софіи Саг.инскаго, первое впечатлѣніе Радиславова было таково, будто онъ удивленъ сдѣланнымъ ему заявленіемъ. Затѣмъ глава болгарскаго правительег-ства выразилъ, что обращеніе четырехъ Великихъ Державъ представляется для Болгаріи большою честью. Обративъ наконецъ, особое вниманіе на уступку Болгаріи Монастыря (Битоли), Радо-славовъ отмѣтилъ, что владѣніе Каг.аллоп безъ Драмы и Сереса невозможно.

— Если бы рѣшеніе зависѣло отъ меня лично, — заключилъ свою бесѣду первый министръ Болгаріи, — то я сейчасъ далъ оы утвердительный отвѣтъ.

Однако офиціальный отвѣтъ Болгаріи послѣдовалъ только 15-го іюня. Указавъ на рядъ неясностей къ заявленіи Дер»™-болгарское правительство заявляло, что до выясненія послѣднихъ оно пе можетъ дать окончательный отвѣтъ.

;_>то было явнымъ стремленіемъ уклончивымъ отвѣтомъ выиграть время.

Въ концѣ іюля 15-го года лондонское правительство, въ цѣляхъ нейтрализаціи очага недоразумѣній, предложило занять безспорную часть Македоніи небольшимъ союзнымъ отрядомъ изъ состава, напримѣръ, дарданелльскихъ войскъ. Считалось, что этимъ будетъ облегчена для Сербіи возможность передачи занятой союзниками территоріи Болгаріи и что послѣдняя усмотритъ въ данномъ обстоятельствѣ извѣстную для себя гарантію въ возможности фактическаго полученія въ будущемъ этой части Македоніи.

Такимъ образомъ, мысль о посылкѣ на Балканы союзныхъ войскъ окончательно не затухала н только видоизмѣняла свои формы въ зависимости отъ обстановки.

Французскій министръ иностранныхъ дѣлъ Делькассэ, обсудивъ 'сдѣланное предложеніе, нашелъ его соотвѣтствующимъ сложившейся обстановкѣ, но высказалъ на сен разъ мнѣніе о необходимости заручиться по содержанію его предварительнымъ согласіемъ Сербіи.

4-го августа утромъ предсѣдатель сербскаго совѣта министровъ Пашичъ поочередно принялъ четырехъ посланниковъ Державъ Согласія, вручившихъ ему тожественный текстъ заявленія по названному вопросу. Пашичъ крайне взволнованный сообщеніемъ отвѣтилъ, что едва лп окажется возможнымъ удовлетворить требованіе державъ, связанное съ союзной оккупаціей Македоніи. Требуемая державами жертва, по словамъ Пашича, превышала возмолгности Сербіи. Вмѣстѣ съ тѣмъ Пашичъ отмѣтилъ, что намѣчаемая отдача Болгаріи Македоніи создала бы для Сербіи невозможную границу съ враждебной Болгаріей, якобы, проявляющей стремленіе къ Адріатикѣ. Стремленіе это, по мнѣнію названнаго сербскаго министра, не можетъ быть парировано узкой полосой земли, которая соединила бы въ этомъ случаѣ Сербію съ Греціей.

Къ возраставшему давленію на Сербію Державы Согласія пришли /подъ впечатлѣніемъ поведенія Короля Фердинанда и его перваго министра Радославова. Между тѣмъ лица эти про себя, невидимому, твердо рѣшили вопросъ о присоединеніи Болгаріи къ Центральнымъ Державамъ, и если тѣмъ не менѣе затягивали окончательные переговоры, то по всей вѣроятности въ намѣреніи выгадать на этомъ возмолшо больше. Болгарское правительство все время не переставало прислушиваться къ обѣщаніямъ Дерлсавъ Согласія, повндпмому пользуясь этими обѣщаніями и своимъ вы-

годнымъ стратегическимъ положеніемъ бъ цѣляхъ усиленія своей требовательности передъ Германіей и Австріей. — Такая двухсторонняя политика должна была вызывать среди Державъ Согласія крайне недовѣрчивое отношеніе къ дѣятелямъ, которые ее вели.

Ихъ подозрѣвали даже въ личной заинтересованности. Ходили, напримѣръ, слухи о намѣреніи австрійскихъ банковъ скупить, для воздѣйствія на вліятельныхъ лицъ въ Болгаріи, весь урожай страны и соотвѣтственно возникало предположеніе не выступить ли съ подобнымъ конкурирующимъ предложеніемъ болѣе сильнымъ 'байкамъ Державъ Согласія. — Говорили, что самъ Король Фердинандъ весьма заинтересованъ въ поддержкѣ Австро-Венгріш будучи 'связавъ съ нею наличіемъ большихъ помѣстій, оцѣниваемыхъ въ ѢШ милліоновъ франковъ....

Такимъ образомъ, въ общемъ, дипломаты Согласія все еще не теряли надежды на то, что тѣми или иными путями политику Болгаріи удастся согласовать съ политикой Державъ Согласія и что находившееся во главѣ Болгаріи правительство Радославова прислушается къ голосу своето народа, причемъ станетъ на сторопу общихъ интересовъ христіанскихъ государствъ на Балканахъ, въ увѣренности, что великія державы сумѣютъ найти справедливыя основанія при -будущемъ, послѣ побѣдоносной войны, разграниченіи. — Зараженные неоправдавшимся, къ сожалѣнію, оптимизмомъ, дипломаты Согласія, не переставали поэтому вести на Балканахъ примиряющую политику и работать надъ окончательнымъ выясненіемъ условій для общей коопераціи всѣхъ государствъ этого полуострова противъ Турціи и Центральныхъ Державъ. Но даже потерявъ вѣру въ возможность такой коопераціи, Державамъ Согласія все же приходилось дорожить поддержаніемъ переговоровъ съ Болгаріей, усматривая въ этомъ можетъ бытъ единственное средство, хотя бы временнаго удержанія болгаръ отъ нападенія на Сербію. Въ этихъ цѣляхъ, русскій министръ иностранныхъ дѣлъ С. Д. Сазоновъ п поддерживалъ въ извѣстной мѣрѣ планъ занятія союзниками юго-восточной части Македоніи съ правомъ передачи ея Болгаріи, въ видѣ компенсаціи.

«Оккупаціонныя силы, — телеграфировалъ 27 августа С. Д. Сазоновъ въ Парижъ А. П. Извольскому, — могутъ быть незначительны, ибо значеніе, которое будетъ имѣть ихъ присутствіе, не находится въ связи 'СЪ ихъ числомъ»...

Читатель видѣлъ уже выше опредѣленно отрицательное отношеніе Русскаго Верховнаго Главнокомандующаго къ посылкѣ союзныхъ войскъ на Балканы. — Въ періодъ войны вооруженныя

'илы не могутъ распыляться въ зависимости отъ разнаго рода временныхъ дипломатическихъ комбинаціи; онѣ должны преслѣдовать преимущественно военныя цѣли, при успѣшномъ разрѣшеніи которыхъ все остальное будетъ достигнуто само собой. Въ данномъ случаѣ союзныя войска, посланныя на Балканы въ ограниченномъ количествѣ, не имѣли бы никакой фактической возможности развить серьезныя стратегическія операціи со стороны Огейскаго моря. Какъ 'было уже замѣчено, всегда возможная военная неудача ихъ, «при необезпеченномъ тылѣ и враждебномъ настроеніи греческаго правительства Короля Константина, находившагося подъ вліяніемъ германскаго Императора, могло бы привести пти войска къ полной катастрофѣ и главнѣе всего къ паденію авторитета Согласія на Балканахъ.

Вѣроятность встрѣчи съ серьезными силами противной стороны подтверждалась доходившими до русскаго министерства иностранныхъ дѣлъ и Ставки свѣдѣніями о томъ, что въ ближайшее же время (августъ 1915-го года) предстоитъ сосредоточеніе значительныхъ германо-австрійскихъ войскъ противъ Сербіи, съ цѣлью ихъ прорыва на помощь угасавшей Турціи. Вѣроятность эта, несмотря на недовѣріе союзниковъ къ поступавшимъ свѣдѣніямъ, была столь велика, что, по просьбѣ С. Д. Сазонова, Великій Князь Николай Николаевичъ въ особой телеграммѣ на имя Престолонаслѣдника. Сербіи обратилъ вниманіе Королевича Александра па вѣроятность такого плана и на необходимость принятія Сербіей соотвѣтствующихъ мѣръ предосторожности.