Тучи над страной Солнца - Рава Лориана

Да и вообще ей сильно повезло -- жива, относительно здорова(хотя тело болит, но это пройдёт со временем), даже лицо не пострадало, так что неприятных объяснений можно избежать.

Раздался щелчок замка и в дверях появился Инти. Заре тут же бросилось в глаза, насколько он бледен и измучен. Глядя на неё, он улыбнулся из последних сил и сказал: "А, увидела наше страшное орудие пыток!"

-- Орудие пыток?

-- Да, про меня часто ходят сплетни, будто я на допросах чёрти что к подследственным применяю, но обычно всё дело ограничивается этим. Если у меня создаётся впечатление, что допрашиваемый врёт, я заставляю его повторить сказанное глядя в глаза самому себе. Обычно жители нашей страны раскалываются тогда сразу. Только это для христиан может не сработать, они ко лжи обычно более привычны.

-- А Джона Бека будут перед ним допрашивать?

-- Можно попробовать, но не думаю, что это поможет. Сегодняшний допрос практически ничего не дал, только меня истомил. Допрашивать -- само по себе довольно тяжёлая работа, но сегодня это была просто пытка! Обычно преступники из нашей страны хоть проблески раскаяния демонстрируют, а он горд содеянным! Нормальному человеку не понять, как можно гордиться мерзким злодейством! Меня до сих пор трясёт.

-- Он что, хвастался тем, что обесчестил меня? -- ужаснулась Заря.

-- Нормальному человеку не понять, какая может быть радость в том, чтобы осквернить красоту, но это не человек. Поначалу он, правда, не узнал меня в темноте и стал нагло врать, будто его оклеветали. Потом, когда я сказал, что видел его преступление своими глазами, и отпираться бесполезно, он выдал такое, что я просто не могу повторить. Я просто встал и вышел, так как ещё немного, и я бы его растерзал. Вот протокол допроса, если хочешь испортить себе настроение, то читай вот здесь.

Заря с любопытством прочла: "Не смей так говорить о ней! Ты и волоса с её головы не стоишь!" "Думаешь, я боюсь твоей власти, мелкий бюрократ? Я -- свободный человек, а ты -- раб. В любой момент на тебя могут донести вышестоящему начальнику, а то и самому Инти, и он даст приказ своим палачам потрогать раскалёнными щипцами твою драгоценную тушку. И ведь у тебя есть что скрывать от высшего начальства, я угадал?" "Ты жестоко ошибся, чужестранец. Я и есть сам Инти, не узнал меня? А надо мной только Первый Инка, который никогда не отдаст такого приказа. У меня есть все основания доверять словам девушки, что ты взял её силой. Признавайся, что ты хотел сделать с водоводом?". "Да, теперь я вижу, что это ты. Значит, ты опять решил почтить меня своим визитом, всесильный глава Службы Безопасности? Ты так нежно прижимал эту сучку к себе, что если бы я собственноручно не порвал ей дырку, я бы решил, что это твоя любовница. Но раз это не так, то это твоя дочь. Однако если она живёт здесь в Тумбесе и работает посудомойкой в столовой, значит, это дочь тайная и незаконная, и раскрытие этой тайны грозит всей твоей карьере. Ты бы рад убить меня, но это слишком большой скандал для тебя, и потому нам лучше договориться по-деловому". "Во-первых, она не дочь мне. А во-вторых, я не договариваюсь с мерзавцами и насильниками". "Полно этого лицемерия. Разве ты всегда спрашиваешь у женщин согласия, прежде чем получить от них наслаждение? Разве тебя, могучего Инти, могла бы так волновать судьба какой-то жалкой посудомойки? Женщины время от времени дают мужчинам наслаждение даже против своей воли, но для мужчины это горе лишь тогда, когда это пятнает честь их семьи. Если бы я знал, что она твоя дочь и всё так обернётся, я бы, конечно, не стал бы с ней этого делать. Но видимо, это была воля Господа, а я выступил лишь орудием. Да, через меня Господь опозорил королевский род, кровь которого вы считаете священной и божественной. Но видимо, за это Господь и решил покарать вас. Сказано в Писании "И подниму на лице твое края одежды твоей и покажу народам наготу твою и царствам срамоту твою". Так Господь карает гордых. Так что выбирай. Или ты сохранишь мне жизнь и свободу, или я с эшафота буду кричать, что обесчестил дочь самого Инти. Ведь ты не хочешь, чтобы о её позоре узнал весь город?"

-- Ты бы видела, с каким наглым видом он это говорил. Мне хотелось на месте его придушить, но мёртвого не допросишь.

-- Что же делать? Инти, я не хочу чтобы он выполнил свою угрозу.

-- Конечно, я этого не допущу. Не знаю как, но я это придумаю. Лучше уж я в тюрьме его удавлю, хотя если это вскроется, то сам Первый Инка меня, боюсь, не сможет защитить. Ведь по закону за такое нарушение вообще казнить полагается.

-- Нет! Пусть лучше я буду опозорена, чем...

-- Да ладно, это я так, для красного словца сказал. Но боюсь, что его судьбу будут решать не я и не Асеро, а все носящие льяуту. А самое паршивое, что дело действительно может обернуться так, как он хочет. Он безнаказанно уедет целым и невредимым, если верх возьмут сторонники той точки зрения, что нам с европейцами нельзя ссориться из-за него. Хотя он по сути просто "щупал брод", ожидая, когда же я, наконец, дам ему в челюсть. А я не мог сделать этого, потому что тогда я нарушу закон. А нарушив его, я сам могу лишиться своей должности и попасть под суд, это Джон Бек верно просёк. Но я всё равно постараюсь убедить сторонников "мира ценой унижений", что они неправы, ведь если позволить безнаказанно топтать наше достоинство, то в следующий раз они будут вести себя по отношению к нам ещё более оскорбительно. А от войны унижения не спасут, белые люди только силу уважают. Будут считать нас сильными -- будут считаться, сочтут слабыми -- придётся опять доказывать силу в бою. Ладно, хватит о нём. В наружной части накрыт стол, пообедаем, а потом я посплю хоть несколько часов. Я уже третьи сутки не смыкал глаз.

-- Третьи сутки? Как ты это выдерживаешь? У меня, наверное, никогда не будет такой силы воли.

-- Не бойся, тебя я так работать не заставлю. И дело тут не в силе воли, а в коке, которая женщинам запрещена, а для простых людей выдаётся очень ограниченно. Только будучи инкой, её можно жевать сколько угодно... Иногда говорят, что этим мы обижаем простой народ и женщин, но на самом деле так проявляется наша забота о них. Ведь женщины рожают детей и нельзя рисковать, чтобы дети могли отравиться ещё в материнском чреве.

-- У меня не будет детей...

-- Кто знает. А жуя коку, мы откусываем себе жизнь с конца. А самое обидное, что старость после такого порой наступает очень стремительно. Я помню, как мой отец в течение двух лет из сильного мужчины превратился в дряхлого старика, и смотреть на это было больно. Правда, там дело было не только в коке, ему и вражина-лекарь здорово помог сойти в могилу, но если бы не кока, то этот вражина до его тела бы не добрался! -- Инти вздохнул, -- А уже откусил от своей старости значительный кусок, я точно не увижу своих правнуков, до внуков бы дожить, но такова плата за всё.

Увидев накрытый стол, Заря несколько удивилась. Ведь в открытой части дома не было кухни, и Ветерок, если не питался в студенческой столовой, то ел в сухомятку, но тут всё было явно свежеприготовленным.

-- А откуда это?

-- Из твоей столовой. У меня есть такая привилегия -- заказывать еду на дом. Как видишь, при моём напряжённом графике в этом есть практическая потребность. Я заходил туда и заодно предупредил Картофелину, что ты на задании и что тебя не будет несколько дней. Ну она поворчала, конечно, но понимает же, что твоя основная работа важнее.

-- Несколько дней?

-- Да, дней. У меня есть для тебя важное, но очень неприятное задание. При обыске квартиры Джона Бека у него нашли тетрадь с записями на английском, похоже -- дневник. Нужно прочитать его, и перевести интересные для нас отрывки.

Заря смутилась и покраснела:

-- Это... очень нужно? Мне стыдно это делать.

Инти даже слегка поперхнулся. Откашлявшись, он сказал:

-- Ну ты меня удивляешь, девочка. Стыдно ей! Да перед кем? Перед мерзавцем, который хотел тебя убить? И который без колебаний совершил в отношении тебя куда более постыдную вещь? Вот потому мы и так часто проигрываем христианам, что для нас тяжёло, порой невозможно совершить какое-либо коварство, а они в отношении нас делают всё что угодно без колебаний. Но этика работает только тогда, когда она обоюдна. "Не убей" и "не укради" только в отношении тех, кто сам не будет убивать и грабить тебя. А христиане нас и убивают, и грабят. Вообще этот дневник -- едва ли не единственный способ узнать истину. Допросы -- сама видишь, какой дают результат, а твоя версия случившегося вызывает сомнения.

-- Вызывает сомнения?

-- Да. Похоже, ты близка к истине, но в яблочко всё же не попала. Водовод слишком прочен, чтобы его можно было повредить голыми руками, а никаких подходящих для этого инструментов при самом тщательном обыске местности там не было обнаружено. И в его логове тоже, кстати.

-- Но ведь он очень сильный. Может, не добыв инструментов, он решил поломать водовод тяжёлым суком или камнем?