Квартира 302 - Георгий Старков

Дети.

Не смотри на него, приказывал себе Генри, сосредоточенно уставившись на истекающий водой потолок. Иди вперёд. Он прошёл в коридор, увлекая Айлин за собой. Не забыл прикрыть за собой дверь, чтобы жуткая тварь снова потонула во мгле.

– Здесь слишком темно, – прошептала Айлин. – Как мы найдём дверь?

– Нам не нужно искать, – ответил Генри, почему-то тоже шёпотом. – Мне кажется, я знаю, куда нам нужно ид…

Громкий звук плещущейся воды оборвал его на середине. Звук доносился слева – на слух около тридцати футов, гулкий и приглушённый, что означало наличие стены между ними и источником. Генри не понадобилось делать сложные логические выкладки, чтобы понять, откуда дует ветер. В горячке разборки с чудовищем он начисто забыл о работнике приюта «Дом Желаний». Непростительная халатность.

Снова звонкий, переливающийся звук воды. С таким звуком счастливые рыбаки вытаскивают свою извивающуюся добычу. А ещё с таким звуком из воды вылезают люди. Например, несчастный толстяк, который плавал в камере смерти до синюшного цвета кожи и открыл водянистые глаза, услышав шаги за стеной.

– Айлин, сюда!

Схватив её за запястье, Генри быстро пробрался вперёд. Только бы не потерять направление в этой чёртовой темноте…

– Генри, что случилось? Где…

– Нам нужно уходить.

Первая дверь… вторая… звук воды прекратился. Генри потянул дверь на себя. Открыто. А за ней – тот самый коридор с люком в конце. И лестница, ведущая ещё ниже, откуда исходит вонь разложившихся трупов. Слава Богу, сейчас дыхания монстра не было.

Путь будет всё время вести тебя вниз.

Что ж, да будет так.

– Генри, куда мы идём? – должно быть, Айлин тоже почувствовала сшибающий с ног запах из люка. У Генри не было времени объяснять, да и если бы оно и было, он не смог бы ничего сказать. Вновь кровь закипает в жилах, размораживая льдинки, колющие вены изнутри. Может быть, это предвестник головной боли, которая просыпается, когда призраки приближаются к нему, но пока Генри чувствовал только необычный подъём.

– Ты первая, – он провёл рукой в сторону люка и лестницы. Айлин на этот не стала расспрашивать – она тоже почувствовала надвигающуюся опасность и услышала странную сдавленную песню, которую распевал призрак. Голос, хоть и искажённый, был узнаваем. Тысячу лет назад этот же голос умолял Генри вытащить его из камеры, пока до него не добрался Уолтер.

Айлин спускалась медленно – рука в гипсе мешала ухватиться за перекладины, да и темнота давала о себе знать. Прежде чем Генри последовал за ней, он успел услышать рвущиеся и чавкающие звуки, сменившие пение. Картина ярко предстала перед глазами, несмотря на мглу: красно-коричневые волдыри, являющиеся на бетонной стене один за другим. Они надуваются до угрожающих размеров, всё утончая плёнку покрытия, потом вдруг лопаются с грязным чавканьем. Из образовавшегося проёма вылезает, неистово размахивая руками, жирный мертвец с фиолетовыми складками на животе.

Это не просто воображение. Уже было, раньше… Где я видел?

Не место, не место для бесполезных раскопок в памяти. Генри спустился вниз, в тесный проход, где его ждала Айлин. Неизвестно, как чувствовала себя девушка, но его самого сразу скрутило пополам от смрада, по сравнению с которым аромат канализаций казался французским парфюмом. Конечно, он давно догадался, из-за чего здесь стоит этот запах – уже во время первого посещения этого места. Но всё равно испытал парализующий ужас, когда на первом же шагу наступил на давно истлевший череп, который громко хрустнул.

Рядом застонала Айлин – очень тихо, словно не хотела, чтобы Генри её услышал. Ладонь, которой она держалась за Генри, вдруг обмякла. Хорошо, что он вовремя понял, что случилось, и успел подхватить Айлин в темноте. Она потеряла сознание. Генри был этому даже рад – по крайней мере, ей не придётся слышать хрумкающие звуки под ногами и чувствовать сзади приближение живого мертвеца, распевающего – он мог в это поклясться – церковные псалмы. Закусив губу и подняв бесчувственную девушку на руки перед собой, Генри пошёл вперёд в абсолютной мгле.

11

Звук падающей воды и яркий свет обрушились на Таунсенда, когда он вошёл в дверь в конце лестницы. После зловещего далёкого пения Эндрю и пещерной темноты контраст был более чем разителен. Он попал в генераторную, обеспечивающую электричеством этот лагерь смерти. Под высоким потолком горели мощные лампы, огороженные сеткой, распыляя дневной свет по огромному помещению. Вода тоннами лилась на лопасти водяного колеса в центре, заставляя его вращаться. Мириады капель не находили упокоение на колесе; они мчались дальше, куда-то вглубь через вырубленное на полу отверстие, сливаясь в водопад. Должно быть, прямо в воды родного озера.

Несмотря на удивление и некоторый восторг, Генри не стал успокаиваться. Призрак Эндрю ещё преследовал их, хоть и поотстал. Шансов, что он вдруг передумает и уберётся восвояси, было мало. Он двинулся дальше с Айлин на руках (минуту назад она зашевелилась и попыталась что-то сказать ему, так что Генри надеялся на её скорейший приход в себя), осматривая стены помещения. Выбор был скудный – только крохотная дверь на правой стене. Вал колеса, тянущийся под полом, скрывался в том же направлении.

Генри прошёл в дверь. Как и следовало ожидать, в полутёмной комнате высился очередной механизм с рычажками и кнопками – как раз по вкусу тех, кто строил бетоно-механизированную обитель. Впрочем, внимания Генри агрегат не удостоился ни на секунду: войдя, он сразу увидел на дальней стене комнаты невзрачную дверь с начертанным на ней «Нимбом Солнца».

Генри подошёл к двери. Айлин всё ещё была без сознания, хотя дыхание значительно участилось и глаза беспокойно забегали под веками. Минута-другая, и она придёт в себя…

К несчастью, той минуты у Генри не было. Он чувствовал тянущиеся к нему сзади красно-белые нити головной боли, предвещающие скорый приход незваного гостя. Должно быть, Эндрю уже пробрался в комнату с водяным колесом и теперь летит сюда, покачиваясь на распухших в воде ногах…

– Айлин, – позвал он. – Айлин, ты меня слышишь?

Нет, не слышит. Она не видит и не слышит, а боль всё сильнее вгрызается в мозг. Генри показалось, что он уже слышит хлюпающие звуки с той стороны стены.

– Айлин, очнись.

Молчание. Генри пристально посмотрел на её лицо и ужаснулся, заметив, насколько она изувеченной выглядит. Как такое могло быть? Синяки должны были чуть-чуть сойти; круги под глазами – медленно терять свои владения; ссадины и ушибы – обзавестись первыми признаками заживания. Но ничего этого не было. Айлин становилось только хуже за время их путешествия. Генри вдруг подумал – что, если этот обморок… почему он так долго длится?