Муравьи, кто они? - Павел Мариковский

Посредине такыра еще сверкает синевой вода, ветер, набегая, колышет ее рябью, совсем как на настоящем озере. Вдали плавает несколько уток и пара гусей. Вода вносит оживление, хотя к ней по илистому топкому берегу не подступиться. Кое-где солнце подсушило землю, на ней появились характерные трещины.

Черные бегунки уже покинули старые зимние жилища, строят на такыре излюбленные летние дачи. Скоро эти неугомонные жители пустыни будут носиться на своих быстрых ногах по голой земле, разыскивая добычу.

Рассматриваю гнезда бегунков. Вот строители обосновались под кустиком солянки — все же на бугорке из наметенной ветрами почвы — и, кроме того, сами выбросили землю, подобно террикону возле угольных копей. Он сооружен не как попало, а направлен в сторону уклона. Так лучше, надежней.

Жаль тревожить покой дачников. Но надо выяснить их дела, и рука погружает во влажную землю лопатку. Несколько выбросов земли и будто все ясно: группа поселенцев небольшая, около сотни рабочих, да десяток крупных куколок — крылатых сестер и братьев.

Муравейник осмотрен, Пора сгрести землю в ямку. Но в одном месте группа рабочих в страшной спешке оттаскивает челюстями в сторону комочки почвы покрупнее, ногами отбрасывает что помельче, Наверное, спасают заваленного землей и подавшего сигнал бедствия товарища. Неплохо бы посмотреть, что из этого получится. И я устраиваюсь поудобнее на походном стульчике и вынимаю бинокль.

Спасатели не жалеют сил, торопятся. Вот, наконец, показывается большое брюшко (неужели самка!), затем и вся величавая царевна. Но какая! Голова и грудь ярко-красные и такие заметные среди черных бегунков, брюшко длинное, узкое. Самка чужая, другого вида, даже другого рода! Она из племени саксаулового муравья Кампонотус латерались.

Пока я с удивлением рассматриваю неожиданную находку, спасатели бережно переносят свою драгоценную ношу к разрушенному жилищу и прячут ее в щелочку под комочек земли.

Самки муравьев, закончив брачный полет и обломав крылья, по разному устраивают свою судьбу и обычно у каждого вида существуют определенные, установленные тысячелетиями, обычаи. Есть среди них и такие, кто проникает в семьи других видов, тайком уничтожают законную королеву и, обманув истинах хозяев, садятся на престол их матери. Значит моя находка — самка саксаулового кампонотуса — коварная обманщица!

Потомству самки-обманщицы предстоит в будущем переселиться осенью к саксауловым зарослям. Отсюда до них недалеко, около двух километровое. Это уже второстепенное дело. Главное было совершено.

Одиннадцатого апреля 1978 года в Семиречье неожиданно нагрянула жара и столбик ртути подскочил до 29 градусов. Как сообщила, на следующий день метеорологическая служба, такое потепление в это время было зарегистрировано только семьдесят лет назад, в 1908 году. Жаркий день тотчас же сказался на природе, все ожило, заторопилось, очнулись от зимней спячки муравьи, закопошились, поднялись в воздух целые рои крылатых жнецов и желтых кампонотусов. Но также неожиданно на следующий день подул с севера холодный ветер, небо затянуло тучами, на землю пролился дождь. Пришлось возвращаться домой. Непогода продолжалась четыре дня и только на пятый день стало теплеть. Тогда я вновь отправился в путешествие. Через полторы сотни километров мы остановились пообедать в Сюгатинском ущелье в Яблоневой щели, в — восточных отрогах Заилийского Алатау и я отправился побродить в горах.

Солнце скупо грело и на поверхности земли почти никого не видно. Пробежит чернотелка, полосатый жук корнеед. Зато теплится жизнь под камнями. Здесь собрались погреться многочисленные мелкие муравьи Тетрамориумы вместе с самками, отходят от холодового оцепенения большие мокрицы Федченко, жуки-карапузики, Немало под камнями и сороконожек, иногда попадаются спящие скорпионы. И очень много самочек муравьев-жнецов. Они, бедняжки, заняты, деловиты, каждая, выбрав для себя удобный камень вырыла каморку, готовится совершить самое трудное; в полной изоляции без еды и питья воспитать первых дочерей-помощниц. Для такой ответственной задачи камень выбрать не просто. Надо, чтобы под ним было легко рыть землю, чтобы он был свободен от нежелательных обитателей, и не встречались муравьи других видов, а также сороконожки, пауки и скорпионы. Им сейчас раздолье, лакомятся самками неудачницами, жируют, отъедаются после долгой зимовки.

Наконец — неожиданная находка! Сколько было в жизни перевернуто камней в поисках маленьких обитателей пустыни, но такое встретилось впервые. От неожиданности я почти упал на землю, уткнулся в нее носом.

Под небольшим камнем в уютной и довольно обширной камере, тщательно изолированной от окружающего мира, суетились растерянные самки коричневого жнеца Мессор кливорум. Не одна, самка, как обычно, и не две, а сразу три вместе, похожие друг на друга как капли воды. Вместе с ними крутился тщедушный крылатый самец! Как он нашел себе подобную компанию, почему был принят ею, а не выдворен обитателями коллективного убежища и какова его роль отщепенца, оказавшегося под землей, вместо того, чтобы летать над землей и разыскивать себе подругу!

Все самочки давно сбросили крылья. Они, без сомнения, совершили свой единственный в жизни брачный полет. Самец же, возможно, примкнул впоследствии и, вероятно, не случайно, а ради дополнительного оплодотворения затворниц.

Я постарался аккуратно пристроить поднятый мною камень на старое место. Какова будет дальнейшая судьба самочек поселенцев? Удастся ли им обосновать семью, уживутся ли они все трое вместе или придет время, когда сильнейшая из них уничтожит тех, кто послабее и менее проворнее. Что будет с самцом-запоздалышем. Да и вообще сможет ли выжить весь этот маленький коллектив! Подавляющее большинство самочек муравьев погибает от врагов, болезней, бескормицы и счастливых среди них оказывается очень мало.

Каменистая пустыня у каньонов Чарына заметно изменилась за два тяжелых засушливых года. Редкие кустики боялыша и других солянок посохли и остались от них одни сухие стволики-скелетики. Исчезли ранее здесь обыденные чудесные толстячки кузнечики зичия. Совсем голая пустыня, один щебень да галька!

Сегодня 23 апреля, по-настоящему второй теплый день и муравьи все сразу проснулись. Кто отогрелся выбрался наверх, а кто еще продолжает затворничать в поверхностных камерах. Там жарко, как раз то, что необходимо после долгой зимовки и холода.

По крутым склонам спускаюсь в глубокий каньон. Вода, ветер, холод и жара создали здесь фантастическую картину, напоминающую древний разрушенный город. Каньон ведет к реке Чарын. Он хорошо знаком. Река течет среди высоких обрывистых скал причудливой формы. Заканчивается он у реки небольшим тугайчиком. Может быть там есть какая-нибудь жизнь.