Сборник статей и интервью 2007г. - Борис Кагарлицкий

А что дают в этом плане парламентские выборы? Как ни странно, значение их повышается. И в первую очередь, повышается риск. Ведь парламент - это какая-никакая трибуна. Доступ к телеэфиру. Статус. Иными словами, политики, стремящиеся поиграть в президентские выборы, могут раскручиваться в Думе. Шансов на избрание никаких, но речь же не об избрании, а о рейтинге, об итоговом проценте, который, в свою очередь, будет определять впоследствии размеры спонсорских взносов, масштабы взяток и цену отступного. Короче говоря, поиграть хочется.

В свою очередь, для администрации проблемой становится та самая ЛДПР, которая верой и правдой служила на протяжении 1990-х, профанируя саму идею парламентской оппозиции, партия, считавшаяся в 2000-е годы вполне безвредной. Что, если Жириновский со своими клоунскими выходками наберет на фоне безликого Иванова слишком много голосов? А ещё и Геннадий Зюганов вновь о себе напомнит - кандидаты КПРФ на президентских выборах обычно набирают больше, чем на парламентских. А ещё всякая мелюзга набежит. Вдруг все вместе наберут 52,5% голосов? Нет, беда не большая, можно и подкорректировать - натянуть пару-тройку процентов. Дело-то нехитрое. Но опять же, дополнительные усилия, скандалы со стороны либеральной прессы, вонь на Западе? Зачем?

Проще по-честному выиграть свои 52% в первом туре и закрыть вопрос. Но для этого надо все потенциальные проблемы решить уже сейчас. Превентивно.

А это значит, что у Жириновского будут большие проблемы с прохождением в Думу. Если его туда не пустить, то и в телевизоре он реже мелькать станет, и денег поменьше получит. И вообще, поймет намек, и без надобности не будет высовываться.

Всё вышеизложенное до начала сентября было гипотезой, слухом, реконструкцией. Только, похоже, этот слух уже овладел думскими массами. И вот Митрофанов, второй номер ЛДПР, устраивает собственную судьбу, бросая родную партию и многолетнего партнера по политике и бизнесу. Он перебегает от Жириновского к Миронову, чтобы остаться на своем месте. Ведь здесь, как у Алисы в Зазеркалье: чтобы остаться на месте, надо очень быстро бегать.

В лице Митрофанова мы получили для наших гипотез аргумент и доказательство.

Только прав ли сам Митрофанов в своих расчетах? «Справедливая Россия», собранная из случайных людей, демонстрирующая удивительное сочетание бестолковости с беспринципностью, прославившаяся своей коррупцией ещё до того, как её сторонники сумели хоть что-то толком украсть, - такая партия может провалиться на выборах даже вопреки любым планам и комбинациям придворных политтехнологов. Тем более что специально её вытаскивать не будут.

Надо сказать, что даже КПРФ на сегодня выглядит не блестяще. А потому нельзя полностью исключить казахский вариант в России. Все получат по 5-6% голосов, а «Единая Россия» заберет все места. Ведь и в Казахстане первоначально не планировали утопить все неправительственные партии. Просто так получилось. Сами утонули.

Так ли отличается ситуация в России? А главное, так ли мы будем жалеть, если по итогам выборов парламент у нас получится однопартийным?

Лично я подозреваю, что большая часть населения вообще не заметит разницы…

Специально для «Евразийского Дома»

ПРИЗРАК РЫБКИНА

С некоторых пор в штаб-квартире «Справедливой России» стал появляться призрак. Он не гремит цепями, не стонет, не воет и ведет себя тихо, скромно присаживаясь в уголке и стараясь не привлекать к себе внимания.

Но замечают его там всё чаще.

Те, кто помнит политическую жизнь 1990-х, не могут без умиления говорить о Блоке Ивана Рыбкина, удивительном «левоцентристском проекте», отличившемся рекламными клипами про «бычка Ваню» и трогательной партийной эмблемой в виде маленькой рыбки.

Всё начиналось очень солидно. Какие-то мудрые люди в окружении президента Ельцина решили, что одной партии власти в России недостаточно, наряду с правым центром, представленным партией «Наш дом - Россия», надо создать ещё и левый центр. Чтобы всё было как у людей, как в Европе. Возглавлять это новообразование поручили спикеру Госдумы Ивану Рыбкину, выделили средства, предоставили эфирное время и даже чиновникам в регионы разнарядку послали. Мол, есть у нас теперь вторая партия власти, левая. Просим любить и жаловать.

Чиновники задумались. То есть, в принципе, они и про плюрализм слышали и считать до двух умеют. Но, странным образом, административный ресурс надвое не делится. Сформулировать задачу в аппарате можно только конкретно и недвусмысленно. Иначе чепуха получается.

«Ты, Иван Иванович, запомни крепко-накрепко. Твоя задача обеспечить у себя в районе успех вот этой партии. А можно еще и вот этой тоже».

Вздохнет Иван Иванович, почешет в затылке и пойдет спать. А утром проснется и поймет, что лучше переждать. Всё как-нибудь само образуется. Если наверху внятных, однозначных и непротиворечивых указаний сформулировать не могут, то лучше вообще ничего не делать. Иначе что бы ты ни сделал, всё равно виноватым окажешься.

Впрочем, после некоторой первоначальной неразберихи чиновники поняли, какая из двух партий власти настоящая. Вторая партия власти получается вроде как запасной. А коли так, то и в игре ей делать нечего. Весь административный ресурс был использован по прямому назначению в интересах НДР.

Однако Блок Ивана Рыбкина провалился вовсе не потому, что административным ресурсом его не поддержали. Выборы 1995 года как раз были показательны тем, что административного ресурса для победы оказывалось явно недостаточно. Другие партии, не только не имевшие поддержки начальства, но и находившиеся с ним в конфликте, места в Думе получали. А Блок Ивана Рыбкина провалился вопиюще, катастрофически.

Причина проста. Не в том дело, что административного ресурса было мало, а в том, что кроме административного ресурса у этой организации никаких других козырей не было.

Провозгласив создание «левого центра», авторы проекта задались резонным вопросом: а что это, кстати, такое - «левый центр»?

Поскольку внятной идеологии у них не было, как не было и реальной организации, то кандидатов собрали откуда ни попадя, не слишком озаботившись идейным единством, благо не было и самих идей. Организацию слепили из наемных работников, которые за деньги хоть правых изобразят, хоть левых. Лозунги кое-как написали, полагаясь на таланты пиарщиков и политтехнологов. Последние, не имея четкого задания, тоже растерялись. Но после некоторого размышления придумали ту самую прелестную рыбку да бычка Ваню. Конец истории известен.

Не хочу утверждать, что со «Справедливой Россией» всё происходит именно так. Больше того, есть целый ряд существенных отличий, свидетельствующих о том, насколько изменилось наше общество за прошедшие 12 лет. К политике стали относиться более серьезно. Пиарщики и политтехнологи поднаторели в придумывании лозунгов и написании программ. Стало гораздо меньше откровенной нелепости и очевидной инфантильности. Снимать предвыборные клипы про бычка в 2007 году уже никому не придет в голову. Хотя по мне так лучше бы снимали. Я вообще люблю животных.

Политические конструкции нынешнего сезона так же отличаются от образов 1990-х, как дорогие костюмы олигархов от красных пиджаков «новых русских». Но, увы, благопристойность формы не гарантирует осмысленности содержания. Суть происходящего поразительно, до боли похожа. Опять сборище случайных людей пытается изобразить из себя «современную левую партию», опять чиновники строят из себя борцов за социальные права. «Справедливая Россия» пытается выступить в роли критика власти, одновременно возлагая надежды на административный ресурс. Она готова писать на своих знаменах революционные фразы, заботясь прежде всего о мещанской благопристойности.

Кто-то написал складные слова в партийную программу - про права трудящихся и демократию участия. Другие люди, не обремененные идеологическими вопросами, формируют партийные списки, радостно включая туда политиков любого оттенка и ориентации, не требуя даже упоминания о лояльности по отношению к этой программе. Впрочем, с чего вы взяли, будто программу вообще кто-то должен читать? Главное, чтобы она была, а труд авторов был честно оплачен (в том, что он честно оплачен, я, кстати, не сомневаюсь).

К чести партстроителей «Справедливой России», надо сказать, что им удалось привлечь к себе несколько бывших левых. Беда в том, что публично объявить о принадлежности к этой партии в левых кругах равнозначно официальной декларации о предательстве. Разумеется, жизнь берет свое, людям нужны деньги. Однако в большинстве случаев сотрудничество со «Справедливой Россией» тщательно скрывается как некий порок, который, в принципе, простить можно, но обсуждать неприлично. Если же скрыть факт неприличной связи невозможно, уличенный в ней человек тут же начинает оправдываться: «Ну, ты же понимаешь, старик. Это я только ради заработка…»