Луис Альберто - Бальтазар Хосе Антонио

– Да что происходит?! – не выдержал Татав. – Можешь ты сказать толком, что там у вас случилось?

– Нет, не могу, но я хочу, чтобы ты пошёл и сам на всё посмотрел.

Татав отложил сеть, тяжело вздохнул и встал.

– Ну ладно, пойдём, посмотрим, что там у вас стряслось.

Старик вошёл в дом, накинул рубашку, и они с Петером пошли в дом Корасон.

Женщина уже накрыла на стол, когда Петер и Татав вошли в комнату.

– Ну, здравствуй, дочка! – воскликнул старик с порога. – Как твои дела?

– А, это ты, Татав, – улыбнулась хозяйка. – Ты как раз вовремя, мы только что собрались обедать. Садись с нами.

– С большим удовольствием, – ответил старик и сел за стол, потирая руки от удовольствия.

Корасон поставила третью тарелку с супом и положила рядом ложку.

– Ну, рассказывай, как вы тут без меня поживаете? – спросил Татав, отламывая кусок лепёшки. – Что у вас новенького?

Корасон подозрительно посмотрела на старика. Но Татав спокойно ел свой суп и даже не смотрел на неё.

– У нас всё по-старому, – ответила она. – Петер, наконец, закончил лепить свой кувшин, над которым трудился целую неделю.

– Не неделю, а всего три дня, – поправил её Петер.

Татав внимательно посмотрел на Корасон и спросил:

– Ну а как ты поживаешь? Что у тебя новенького?

Корасон покраснела и опустила глаза.

– У меня всё, как всегда, – ответила она и смутилась.

Старик лукаво усмехнулся, но не стал расспрашивать дальше.

Петер вопросительно посмотрел на Татава и толкнул его ногой под столом. Но старик как будто и не заметил этого, продолжая, спокойно есть.

– А мне показалось, что Корасон больна, – сказал Петер, не выдержав. – Сегодня она попросила меня поднять ведро с водой, которое с лёгкостью поднимала сама.

– Нет, она не больна, – тихо сказал старик.

Корасон с испугом взглянула на Татава, но, встретив его насмешливый взгляд, отвела глаза.

Петер с недоумением наблюдал за происходящим. Он видел, что и Корасон, и Татав что-то знают, но скрывают от него.

– Да что здесь происходит?! – воскликнул он, наконец. – Вы как будто сговорились и дразните меня.

– Никто тебя не дразнит, – спокойно ответил старик. – И здесь ничего не произошло… Ничего страшного…

– Значит, что-то всё-таки произошло?!

– Ешь спокойно свой суп и не нервничай, – сказал Татав и ехидно улыбнулся.

– Конечно, буду, есть! – раздражённо воскликнул Петер. – А что мне ещё остаётся делать?!

Он взял ложку и молча, стал есть. До конца обеда он не проронил больше ни слова.

Когда обед кончился, Татав встал из-за стола и сказал:

– Спасибо тебе, Корасон, за обед. Мне пора идти, а ты тут смотри… Ну, ты понимаешь?

Корасон кивнула головой и заулыбалась.

– Ну, вот и отлично, а я пошёл.

Сказав это, старик вышел из дома. Петер вскочил из-за стола, и выбежал вслед за ним.

Он догнал Татава уже на повороте улицы. Старик шёл быстрым шагом и не останавливался.

– Постой, Татав! – окликнул его Петер.

Татав остановился и обернулся. На лице старика сияла счастливая улыбка. Петер подбежал к нему и спросил:

– Ну, ты заметил что-нибудь? Только не говори, что не заметил, я всё равно тебе не поверю.

– Ну чего ты ко мне прицепился? – весело спросил старик. – Ничего страшного с твоей Корасон не произошло. Можешь успокоиться и идти домой.

Петер развёл руками.

– Или я сошёл с ума, – сказал он, – или меня просто водят вокруг пальца. Ну что ты так ехидно смотришь на меня?

– Ну что тебе от меня нужно?! – хмуро перебил его Татав. – Ты что, хочешь поссориться со мной?

– Нет, не хочу… – ответил опешивший мужчина.

– Ну, тогда не приставай ко мне, а лучше иди домой, – сказал старик и отвернулся.

Петер постоял немного и посмотрел вслед уходящему старику. Потом он махнул рукой и крикнул ему вслед:

– Не хочешь говорить – не надо! Я сам всё узнаю!

Он пнул ногой камушек, валявшийся на дороге, и побежал домой.

Старик обернулся, посмотрел ему вслед и тихо пробормотал:

– Конечно, ты всё узнаешь. И очень скоро.

Но Петер этого уже не слышал.

Корасон убирала со стола, когда муж вернулся домой. Он решил ни о чём не спрашивать у жены, а подождать до вечера, когда они лягут спать. Тогда он у неё обо всём и расспросит.

А пока Петер решил заняться работой по дому. Нужно было починить крышу, а то она протекала во время дождя.

В кладовке он взял молоток, гвозди и топор. Во дворе он нашёл подходящие доски, приставил лестницу к стене и залез на крышу. Там он разложил доски и позвал жену:

– Корасон, помоги мне, пожалуйста! Подай мне молоток и гвозди! Я оставил их внизу!

Корасон вышла во двор, посмотрела на мужа, жмуря глаза от солнца, и сказала:

– Прости меня, дорогой, но я не могу этого сделать.

– Но почему?! – удивился Петер. – Просто залезь по лестнице и подай мне гвозди.

– Вот именно залезть по лестнице я и не могу.

Петер тяжело вздохнул и спустился вниз.

– Чёрт знает что происходит, – бормотал он про себя. – Я ничего не понимаю.

Когда он спустился на землю, жена нежно поцеловала его в щёку и сказала:

– Прости меня, но я… я не очень хорошо чувствую себя для того, чтобы лазать по лестнице на крышу.

Сказав это, она ещё раз поцеловала его в щёку и быстро ушла обратно в дом. А Петеру оставалось только в очередной раз пожать плечами от удивления. Взяв гвозди и молоток, он опять поднялся по лестнице на крышу и занялся ремонтом.

Вечером, после ужина, когда Корасон убирала со стола, Петер тихо подошёл к ней сзади, обнял за плечи и спросил:

– Ну, теперь-то ты можешь рассказать мне, что с тобой случилось?

Корасон загадочно посмотрела на мужа и сказала:

– Со мной не случилось ничего страшного. Я просто… просто немного устала.

– Нет, это не так. Ты что-то мне не договариваешь. Я ведь твой муж и имею право знать, что происходит с моей женой, разве не так?

Пристально посмотрев на мужа, Корасон сказала:

– Конечно, ты имеешь право знать. И очень скоро ты обо всём узнаешь.

– О чём? О чём я должен узнать?! – не унимался Петер. – И почему я должен узнать об этом потом, а не сейчас? Я решительно ничего не понимаю!

– Успокойся, – засмеялась женщина. – Ничего страшного не происходит. Просто я… ну, в общем, не важно…

Петер долго смотрел на жену. Он никак не мог понять, что же она скрывает от него.

– Ладно, – сказал он, наконец. – Пошли спать. Завтра, я надеюсь, всё пройдёт, и ты опять почувствуешь себя лучше.

Но, ни на следующий день, ни потом ничего не прошло, даже наоборот. Корасон стала всё меньше и меньше работать по дому, старалась как можно больше отдыхать, много ела и много спала.

Петер всё больше и больше приходил к убеждению, что с его женой что-то происходит. Но ему не с кем было посоветоваться, потому, что Татав больше не приходил к ним в гости, ссылаясь на то, что у него очень, много дел, и он не может попусту тратить время.

Поэтому Петер был вынужден сам справляться со своими сомнениями, не надеясь ни на чью помощь. Но это ему удавалось с большим трудом, так как Корасон наотрез отказывалась разговаривать с ним на эту тему. Мужчина пытался добиться от неё хоть слова, хоть намёка, но в ответ получал одно лишь молчание и какие-то загадочные взгляды.

Наконец, в один прекрасный день мужчина не выдержал неизвестности и решил напрямик поговорить с женой. С самого утра он ходил сам не свой, пока не подобрал подходящий момент для этого разговора.

Корасон как раз встала с постели после дневного сна, который она стала себе устраивать только теперь. Она сидела на кровати и заплетала косы, когда Петер подошёл к ней и сел рядом. Он долго смотрел на жену, на плавные движения её рук, на мягко струящиеся из-под пальцев волосы и не решался начать разговор.

Корасон начала первая. Она пристально посмотрела на мужа и спросила:

– Ты что-то хочешь мне сказать?

Петер опустил глаза и ответил: