Гевара по прозвищу Че - Пако Тайбо II

Наша беседа была не слишком теплой, но той ночью мы не вступали в ожесточенные схватки. Возможно, Че был сильно утомлен; возможно, плохой табак слегка задурманил нам головы. Между Че и Марсело состоялась словесная дуэль. Помимо всего прочего, они обсуждали программу Д26. Че обещал написать туда».

Они говорили не только о программе, но также и об отказе городского подполья войти в широкий единый фронт с коммунистами НСП. Несмотря на многочисленные разногласия, снова обнаружившиеся во время разговора, на обратном пути из гор Эскамбрея Ольтуски сказал Марсело Фернандесу: «Когда я вернусь в горы, то буду сражаться вместе с Че».

Однако такой возможности могло и не представиться: события развивались слишком быстро. В конце ноября среди бойцов и кампесинос возникли слухи о том, что армия собирается начать наступление в холмах, что сюда приехали Санчес Москерас и какой-то полковник Ла Рубиа... Слухи сообщали о местопребывании армии: «Они находятся в Фоменто»... «Они в Кабайгуа-не»... «У них есть танки, джипы и все такое...» — «Чушь, малый, все это чушь. Жандармы сюда не доберутся».

Но они все же приближались к району действий партизан. И силы у них, хотя в разговорах их преувеличивали, были весьма значительными. Шли два специально подготовленных для борьбы с партизанами батальона — 2-й и 22-й, общей численностью около тысячи человек, и, что самое опасное, при них было шесть бронемашин «стюарт».

Че расположил свой командный пункт в Манасе, неподалеку от Эль-Педреро. В его распоряжении было сто пятьдесят партизан, отряд Бордона, резерв отряда Директората и новобранцы из Кабальете-де-Каса, которые с каждым днем представляли собой все большую силу.

29 ноября армейские части вышли с очередного привала и к рассвету достигли предгорий территории, занятой партизанами.

«Они вышли из Кабайгуана, заняли город Сайта-Лусию, а выйдя из Фоменто, захватили Пунта-Горду. Наши силы держали подвижную оборону, постепенно сдавая территорию, что стоило врагам больших жертв, несмотря на постоянную поддержку танков».

Некий кампесино, восхищавшийся способностями Че, сказал спустя несколько лет: «К счастью для нас, Че был чертовски хорошим стратегом и разместил людей на всех холмах, так что повсюду, куда ни совались жандармы, мы устраивали им настоящий ад, и они по дороге попадали в окружение, практически не продвигаясь вперед».

«30 ноября левый фланг врага, при поддержке танка и авиации, продвинулся к местечку под названием Конуко. Бойцы капитана Хоэля Иглесиаса остановили их там и вынудили отойти к Саита-Лусии. Центр фронта при поддержке танка переместился к городу Мота, а правый фланг достиг города Ситиадос, и это была та граница, на которой танки были в состоянии избежать наших оборонительных действий и вылазок».

Отряд Бордона провел разведку на улице со странным названием Куло-дель-Перро («Собачья задница»), которая вела к городскому кладбищу Эль-Педреро. «1 декабря враги предприняли отчаянные усилия, пытаясь продвинуться по всему фронту, что стоило им больших потерь. Майор Камило Сьенфуэгос лично участвовал в обороне левого фланга во главе отборной группы ветеранов своей колонны».

(Люди Камило временно находились в лагере Че: 14 октября Фидель прислал Камило приказ отложить операцию по захвату Пинар-дель-Рио и развернуть свою колонну в северной части Лас-Вильяса.)

Камило тем временем преградил путь танку, свалив на дорогу несколько толстых пальм, а когорта его бойцов остановила продвижение вражеской пехоты. Согласно крестьянской версии истории, это был последний раз, когда Че и Камило сражались бок о бок.

Вдвойне удивительным кажется случай, убедительно подтверждающий то значение, которое Че придавал вопросу объединения революционных сил. 1 декабря, в разгар атак противника, он нашел время для официальной встречи с представителями Директората Кубелой и Кастельо. Прямо под бомбежкой ими было подписано соглашение, получившее известность под названием «Пакт Эль-Педреро». Это была простая декларация о единстве целей, в которой были оговорены группы, участвовавшие в соглашении, указаны точки соприкосновения, подчеркнуты необходимость четкой координации и намерение начать новые Действия. Соглашение заканчивалось призывом к объединению Для свержения диктатуры. НСП присоединилась к соглашению спустя восемь дней.

Наступление Батисты вскоре выдохлось, разбившись о партизанские засады. Че великолепно усвоил уроки боев в Сьерра-Маэстре.

«Правый фланг врага был полностью разгромлен и обращен в бегство 2 декабря, вследствие чего мы получили от врага обильные запасы, а также гусеничный танк и 37-миллиметровое орудие, и преследовали армию почти до самого Фо-менто, где ее части закрепились. Одновременно они были вынуждены сдать город Мота».

2 декабря Че, невзирая на бомбежку, устроил в Эль-Педреро ужин в ознаменование второй годовщины завершения плавания «Гранмы». В стенах кухни Лины Гонсалес все еще виднелись пробоины после пулеметного обстрела. Лина рассказывала: «Че иногда ночевал в этом доме. Ему никогда не удавалось отдохнуть больше двух часов подряд, бедняжке. Нужно было много храбрости, чтобы находиться здесь, потому что нас бомбили каждый день».

«Перед тем как покинуть город Ситиалес, враги огнем из танковых орудий подожгли двадцать один крестьянский дом. 4 декабря правительственные войска попытались вернуть себе Моту, и их авангард угодил в одну из наших засад организованную Ковбоем Кидом и Альфонсо Сайасом со следующим результатом: восемь погибших и тринадцать тяжело раненных с вражеской стороны».

Это столкновение было последним из наступательных военных действий, предпринятых войсками Батисты против освобожденной территории в Эскамбрее. Как будто в честь этого праздника, в эфир вышла радиостанция колонны № 8; оператором был Ириам Пратс. Первой передачей была связь с «Радио ре-бельде».

Радиостанция колонны Камило вышла в эфир на несколько дней позже. Между двумя повстанческими лидерами состоялась следующая радиобеседа:

«— Сообщи нам, какие там замечены вражеские передвижения, и скажи, нет ли чего-нибудь новенького. Сообщи нам, между прочим, какого типа танк вы захватили, потому что посыльный, который был там, сказал мне, что видел его, но не смог сказать, какого он был типа.

— Камило, я вижу, что это тебя гложет, а? Это гусеничный танк, маркировка немного оплавлена, но он очень хороший, американской работы, и я думаю, что он приго дится нам... Там возятся механики, устраняют несколько мелких неисправностей... В данный момент у нас нет никаких проблем, но, думаю, они могут возникнуть в любое мгновение. Я слышал, ты сообщил Фиделю, что вы собираетесь занять Санта-Клару — ну, нет, руки прочь. Она моя. Так что тебе придется оставаться на месте.