Тайны еврейского секса - Марк Котлярский

Пастор достает свиную ветчину и говорит раввину:

— Прошу вас, отобедайте со мной.

— Видите ли, я не могу, — отвечает раввин. — Наша религия запрещает нам есть свинину…

— Напрасно, напрасно… Вы даже не представляете, от чего вы отказываетесь! — говорит пастор, с наслаждением откусывая свой бутерброд.

Наконец, поезд подходит к станции, на которой раввину нужно выходить.

— Было очень приятно путешествовать с вами вместе, — говорит раввин. — Передайте, когда прибудете домой, привет от меня вашей супруге…

— Видите ли, у меня нет супруги. Наша религия предписывает нам безбрачие, — отвечает пастор.

— Напрасно, напрасно… Вы даже не представляете, от чего вы отказываетесь! — замечает раввин.

Два изрядно перепивших еврея ломятся в ворота женского монастыря. Из-за ворот на них кричат:

— Уходите отсюда! Совсем совесть потеряли! Здесь у нас Христовы невесты…

— Так мы же родственники со стороны жениха!

Сара:

— Абрам, у меня прыщик вскочил!

Абрам:

— В самом деле?

Сара:

— Нет, рядом!

— Рабинович, у вашей жены кривые ноги!

— Так и что? Я их откидываю!

— Кто самые большие оптимисты в мире?

— Евреи… они еще не знают, до какого размера это вырастет, а уже обрезают…

Одесса, конец 90-х годов XX века. Еврейская пара получает письмо от сына с Чукотки о том, что он решил жениться на чукче и возвращается домой, чтобы отпраздновать свадьбу. Родители в шоке, но делать нечего…

На свадьбе настает время для тоста отца невесты — бывшего знатного оленевода, ныне — «нового чукчи».

— По нашим национальным традициям, — говорит он, — отец невесты должен подарить зятю стадо оленей. Но я походил по вашему прекрасному городу и увидел, что здесь негде выпасти стадо оленей. Поэтому я дарю зятю новый «Мерседес».

Поднимается с бокалом в руке мать невесты.

— По нашим национальным традициям, — говорит она, — мать невесты должна поставить дочери новый чум. Но я походила по вашему прекрасному городу и поняла, что здесь негде поставить новый чум. Поэтому я дарю дочери на свадьбу трехкомнатную квартиру на Дерибасовской.

Поднимается со своего места брат невесты.

— По нашим национальным традициям, — говорит он, — брат невесты должен подарить сестре котел, а новому родственнику — новое ружье. Но я походил по вашему прекрасному городу и увидел, что здесь негде охотиться с новым ружьем. А если нет чума, то зачем сестре котел? Поэтому я дарю молодым всю необходимую новую мебель для их новой квартиры…

— Фима, — шепчет в этот момент мужу мать жениха, — Фима, а, может, они все-таки немножечко евреи — посмотри, какие у них традиции хорошие…

— Как живешь?

— Плохо. Моя жена спит с банкиром Ротшильдом.

— Это таки плохо.

— Правда, я сплю с его женой.

— Это уже хорошо!

— Хорошо? У меня от него уже двое детей!

— Это таки плохо.

— Но у него от меня тоже двое детей.

— Ой, так вы в расчете!

— Хорошенькое «в расчете»! Я ему делаю банкиров, а он мне кого?!

— Ребе, несколько лет назад у меня исчез муж. Как вы думаете, он вернется?

— Такой сложный вопрос я должен выяснить у главного раввина. Приходите завтра.

Назавтра:

— Ребе, ну что сказал главный раввин?

— Он сказал, что видит, что ваш муж вернется. А я вам говорю, что я вижу, что он таки не вернется.

— Почему?

— Потому что главный раввин вас не видел!

У Сары умерла мать. Она с Абрамом возвращается с похорон. Вечером они ложатся спать, и Абрам начинает ее домогаться.

— Абрам, — напоминает Сара, — ты же знаешь, что Тора запрещает заниматься сексом в первую неделю траура…

— Сарочка, ну пожалуйста… — шепчет Абрам.

— Ну, хорошо, — соглашается Сара. — Только очень медленно и печально…

Молодой еврей перед свадьбой приходит к раввину, чтобы узнать, что ему можно, а что нельзя делать с женой.

— Наша религия очень своеобразна, — говорит раввин. — Мужчина и женщина многие вещи делают раздельно.

— А могу ли я танцевать с женой? — спрашивает молодой человек.

— Что вы, — отвечает раввин. — Танцевать вместе категорически нельзя…

— А сексом заниматься можно?

— Можно.

— А оральным?

— Можно.

— А на боку?

— Можно.

— А сидя?

— Можно.

— А стоя?

— Нельзя.

— Почему?!

— Это может перейти в танец, а танцевать вместе категорически нельзя…

— Ребе, вчера я встретился с одной женщиной, и у нас с ней все было хорошо. Я дал ей пять рублей. Она сказала: «Спасибо, приходите еще». Так я вас хочу спросить, как вы думаете, приходить еще за эти же пять рублей?

Абрам неожиданно возвращается домой, заходит на кухню и видит следующую картину: какой-то мужик в его домашних тапочках и махровом халате жарит яичницу. Абрам заходит в спальню. Там лежит голая Сара, на лице блаженство, на кровати — следы бурной ночи.

— Сара?! Что это такое?! Как это понимать?!

— Ну вот, Абрам, опять начнутся необоснованные упреки, подозрения…

Приходит еврейка с рынка и говорит мужу:

— Ох, Абрам, я сегодня дала маху!

— Какому Маху? Покажи мне его — я ему морду намылю!

— Да ты меня не понял! Я таксисту пять рублей дала и забыла взять сдачу.

— Лучше бы, Сара, ты дала Маху!..

Дряхлый, но богатый банкир Айзерман женится на молоденькой девушке.

Приходит к врачу и просит:

— Доктор, сделайте, пожалуйста, так, чтобы мое супружество было не только формальным.

Врач осматривает его и говорит:

— Увы, вам уже ничего не поможет.

— А пчелиное молочко?

— Господин Айзерман, я могу прописать вам пчелиное молоко. Я могу даже сделать так, что вы начнете жужжать. Но жалить — это уж извините!

Еще один анекдот про женитьбу Айзермана.

— Прямо не знаю, что мне делать, — жалуется Айзерман молодому приятелю. — Понимаете, моя невеста так молода, неопытна…

— А вы возьмите еще и молодого секретаря! — рекомендует приятель.

— Знаете, это — выход, — задумчиво говорит Айзерман.

Спустя полгода.

— Ну, как поживает ваша жена? — спрашивает приятель Айзермана.

— Спасибо, она беременна, — отвечает банкир.

— Поздравляю! А как поживает ваш новый секретарь?

— Спасибо, она тоже беременна…

Беременная еврейка пришла к гинекологу. Он ее осмотрел:

— У вас неправильно расположен плод: он повернут.

— Доктор, что же мне делать?

— Отец ребенка тоже еврей?

— Да.

— В таком случае не волнуйтесь: ребенок выкрутится.

В еврейской семье родился мальчик с несросшимся веком в уголке глаза. Врач говорит отцу ребенка:

— Вы же все равно будете делать обрезание. Так давайте возьмем этот кусочек кожицы и нарастим веко.

— Я не против, — ответил отец. — Но…

— Что «но»?

— Но не будет ли он после этого хреново смотреть на жизнь?

Приходит Сара к раввину:

— Ребе, у меня сегодня первая брачная ночь. Как вы считаете, я должна лечь в постель в одежде или без?

В это время за советом к раввину вбегает Абрам:

— Ребе, у меня проблема: коммунисты хотят, чтобы я вступил в колхоз. Что делать?!

— Абрам, вступишь ты в колхоз или нет, коммунисты тебя все равно трахнут! — отвечает ему раввин.

Затем поворачивается к Саре и добавляет:

— Кстати, Сара, тебя это тоже касается.

Абрам встречает Хаима.

— Хаим, у тебя дома твой управдом трахает твою Сару!

Прибегают они к Хаиму домой. Хаим заглядывает в замочную скважину и облегченно вздыхает:

— Абрам, ты меня напугал. Это не мой управдом.

Встречаются Бетя и Сара.

— Слушай, Бетя, ты в последнее время выглядишь на миллион долларов! В чем твой секрет?

— Ой, ты знаешь, — отвечает Бетя, — в прошлый понедельник красивый молодой человек постучал в мою дверь и спрашивает: «Ваш муж Моня дома?». И когда я ответила, что мужа нет, он схватил меня на руки, понес наверх в спальню, положил на кровать и жарил меня три часа… Потом был вторник. Снова стук в дверь. Тот же молодой человек. Спрашивает, Моня дома, и когда я ответила, что Мони нет, хватает меня на руки, тащит наверх в спальню, ложит на кровать и жарит меня четыре часа… Вчера — то же самое. Стук в дверь. «Моня дома?». Я отвечаю — нету. Он хватает меня на руки, тащит наверх, жарит ПЯТЬ часов!!! Только одна вещь беспокоит меня во всем этом, — жалуется Бетя.

— И что это? — спрашивает Сара.

— Шо он хочет от моего Мони?!

— Мендель, меня вчера хотели изнасиловать, — говорит жена.