Запах снега - Юрий Валин

— Детка, ну зачем?! Тебе же положено с лошадьми…

— Да я на то, что положено…

Лит сначала узнал хрипловатый голос, потом разглядел Теа. Обвешанная колчанами со стрелами супруга шпиона пребывала в ярости. Лит и половины ругательств не понимал. Что такое, к примеру, «залепуха крабья мыромазная»?

Развлечение кончилось когда одноглазый обнял женушку.

— Лошадей за Черное озеро угнали. Дети с Ашей и Доком. Что мне там сидеть? — бормотала Теа. — А ты, Полумордый, опять затеряешься…

Литу стало неудобно.

— Спать нужно идти, — снисходительно сказал вездесущий Мин. — Атаковать нас сегодня не будут. И вообще, сегодня ничего интересного не предвидится.

Утром «крестовые» приближаться к замку не спешили. Было видно, как поднимаются крохотные фигурки к Ближней деревне, и возвращаются с бревнами и досками в руках. Вялые и сонные муравьи на белом снегу.

Лит, заступивший на стражу еще затемно, знал, что «муравьи» действительно сонные. Не дали им спать. Под утро было видно, как мечутся факелы. Казалось, и морозный ветерок доносит далекие крики. Бойцы, которых сменил Лит с Батом, рассказывали, что ночью было еще веселее. Нет, не зря егеря под защиту стен не ушли. Покусывают незваных гостей. А там еще и тетенька по имени Эле поджидает, известная воительница, а при ней команда охотников. Лит воительницу даже знал — вроде близкая родственница Ашина, частенько на свиноводческой усадьбе бывала. Жаль, не присматривался к ней. Статная женщина, весьма интересная. Кто ж знал, что она в тыл врага бить поставлена?

Завтрак был хорошим, впрочем, как всегда в изобильных «Двух лапах». После завтрака, наконец, пожаловали гости.

Трое «крестовых», при полном параде, в шлемах и плащах с огромными вышитыми знаками Светлого, поднимались к замку. Один нес пику с белой тряпкой.

Защитники с жадным интересом вглядывались во врагов. Энгусу пришлось прикрикнуть, сгоняя со стены лишних. Женщины столпились у донжона, вытягивая шеи и прислушиваясь. Леди Вторая Хозяйка вышла на галерею башни, там же мелькнула одноглазая физиономия Ква.

Лит смотрел не высовываясь. Ёха, прошипевший — «ты поосторожнее, вдруг у них снайпер где-нибудь засел?», выглядывал из-за соседнего зубца. Рядом устроился серый важный пес. Этот, видимо, таинственных «снайперов» не боялся, уселся прямо на стену и высунул наружу морду.

Ёха нервно хихикнул:

— Ну всё, собачья подмога нам пришла.

Пес бегло и снисходительно глянул на болтливого северянина и вновь уставился на приближающихся врагов.

Послы «крестовых» обошли глубокую канаву, невесть когда отрытую поперек дороги, и остановились у моста.

— Волею Светлого… ишли… гаем… открыть… кровь не лить… — ледяной ветер относил слова глашатая в сторону.

— Вы кто вообще такие? — крикнул господин Энгус. — Воры? Бродяги бездомные? Смерти на чужой земле ищете?

— Мы… войны не желаем… етлый…праведлив… ворота…

— Да пошли вы в жопу. Отребье бродячее, — господин Энгус сплюнул вниз и отошел от бойницы.

Ёха щербато ухмыльнулся:

— Видал? Вот она, настоящая дипломатия.

Переговорщики пошли от моста. Огибая канаву один до смешного неловко взмахнул пикой, заехав по шлему товарищу. Тот наступил на плащ впереди идущему. Все трое попадали. На стене сдержанно хихикнули. Переговорщики поднялись, отряхнулись, и, подхватив свою пику, поплелись вниз.

— Нету в этих крестоносцах истиной лихости, — прошептал Ёха.

— Лихости нет, канавы нет — кругом обман. Как воевать будем? — проворчал Лит.

— Так нашими испытанными методами, — Ёха подмигнул. — Нашей ведьме только подсобить чуть-чуть нужно.

Пес решил, что все занимательное уже закончилось, спрыгнул в проход и задумался. Лит поглядывал с уважением — глаза у пушистого бойца были пронзительно голубыми и умными. Видно, война хвостатому тоже не слишком-то нравилась.

Атаковали «крестовые» под вечер. Было видно, как сотня строится колонной. Лошади подтащили неуклюжий таран — толстое бревно, подвешенное на веревках под неровным щитом-навесом. Чудище для штурма соорудили без особой замысловатости, поставили на тележные колеса, прикрыли принесенными из деревни досками и мокрым тряпьем.

Всё происходило на виду, укрыться у подножья холма всё равно было негде. Шевельнулся белый ряд щитов, украшенных унылой крестовой решеткой. Неохотно покатился таран, похожий на фургон нищих комедиантов.

— Многовато их, — с откровенной тревогой заметил Бат.

Мастер имел в виду не наступающих — там, у подножья, кроме готовившихся к атаке, столпились еще сотни две «крестовых», почти столько же наблюдало из лагеря, где горели костры и стояло несколько палаток. Шпион был прав — больше четырех сотен врагов в Медвежью долину пожаловало.

Шел неприятель не торопясь. Силы берегли, да и трудновато громоздкий таран в гору вталкивать. Было видно, как сзади воины волокут корзины с песком и вязанки хвороста — канаву собираются преодолевать.

Стояла тишина. Кружились редкие снежинки, северный ветер утих. Ползла грязновато-белая змея колонны штурмующих, переваливался на неровностях таран.

Лит вслушивался — вот-вот раздастся топот множества ног.

Но взвыл рог, ободряя крестовое воинство. Низкий заунывный звук взлетел выше стен, завис над замком и рекой.

Рогу ответил собачий вой. Голубоглазый пес по имени Цуцик сидел во дворе и воинственно выл на забаррикадированные ворота.

И тут же ответили псу яростные вопли атакующих. «Крестовые» ускорили шаг, из-за колонны устремились воины с корзинами и связками, бросились к обманчивой канаве, торопясь закидать, засыпать. Норовили дать возможность с ходу проскочить тарану и копейщикам.

От иллюзорной канавы до замкового моста оставалось шагов восемьдесят. Носильщики, прикрытые щитами товарищей, принялись швырять корзины. Понятно, ничего толкового из этого не вышло — проваливаться корзинам было некуда. Получилось, сами себе преграду нагромоздили. Атакующие встали в замешательстве.

Лит видел, как убило первого «крестового». Щелкнула тетива, — лучница Теа стояла на надвратной башне. Вывалился из строя десятник в длинной кольчуге. Держась за горло, пронзенное стрелой с рыжим оперением, пьяно шагнул к краю дороги. Упал, покатился вниз по льдяной дорожке раскатанной ребятишками горки.

— Стреляй! — скомандовал Энгус.

С башен полетели стрелы и арбалетные «болты». На дороге «крестовые» разбрасывали с пути корзины и связки. Падали. Трое…, уже четверо… Двинулась вперед колонна, щиты поднялись навстречу стрелам. Толкающие таран воины теснились, укрываясь под защитой навеса.

Резко щелкнуло за спиной. Лит оглянуться на галерею не успел, полет толстенной стрелы тоже не уловил. Только правую шеренгу штурмующих чуть ли не полностью выкосило. Покатились люди по дороге, пронзенные насквозь, с переломанными ногами и руками. Показалось, что одному коренастому бойцу голову и вовсе оторвало.

На галерее в восторге взвыл Мин. Вопил коротышка, пожалуй, погромче вражеского рога.

— Вот так артиллерия, — пробормотал Ёха, поправляя свои потрепанные рукавицы. — Дали бы целый залп, так и нам нечего было бы делать.

Атакующие, пытаясь сплотить ряды щитов, бежали вперед. Разогнавшийся таран с грохотом подпрыгивал на неровностях. Со стен и с башен стреляли часто, но большинство стрел оставалось в ненавистных белых щитах. Но и люди падали, падали. Кажется, Теа била на выбор — в лицо, в шею, в открывшееся из-под щита бедро.

Снова ударил с галереи эвфитон. Карро проредила хвост колонны. Страшно завопил копейщик, которому зазубренное острие вывернуло кишки. Дорога была усыпана неподвижными и корчащимися телами, но таран уже загромыхал по промерзшим доскам моста. Напирали «крестовые», поднимая над собой сплошную стену щитов. Десятка два штурмующих рассыпались вдоль рва, — у врага тоже имелись арбалетчики. Срелки вразнобой ударили по стене и надвратной башне, завозились, заряжая свое неуклюжее оружие. Каждого арбалетчика прикрывали двое щитоносцев, но это не слишком то помогало. Один из арбалетчиков тут же рухнул, заполучив в глаз стрелу все с тем же броским рыжим оперением. Второго достали дротиком со стены.

— Дай-ка и я, — азартный Ёха метнул дротик, но лишь напугал щитоносца.

— Лучше камнями, — пробормотал Лит.

Голыш был удобный, должно быть с реки принесли. Отчетливо звякнул по шлему, — щитоносец выронил копье, и, пошатываясь, побрел куда-то вдоль рва.

— О, хорошая каска, нам бы такие. Давай-давай! — Ёха кидал камни, словно корзину старался побыстрее опустошить.

Глухо ударил таран в ворота.

— Во славу Светлого! — рявкнули десятки глоток.

Бухнуло во второй раз.

— Нужно нам поближе перебираться, — намекнул Ёха.