История Греции. Курс лекций - Соломон Яковлевич Лурье
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В 500 — 499 гг. началось восстание против персов. Был создан постоянный общесоюзный орган, собиравшийся в Панионии, и стала чеканиться однообразная монета; персофильски настроенные Тираны были изгнаны. К восстанию примкнули и соседи греков — карийцы.
Перспективы восстания с самого начала не были блестящими. Впоследствии, во время нашествия Дария и Ксеркса на Элладу, греки материка могли видеть в Персии чуждых им и пришедших издалека поработителей, стремившихся уничтожить их автономию и свободу. Поэтому в ряде городов мы можем наблюдать высокий патриотический подъем; справедливая воина сплачивает людей самых различных направлений, как, например, в Афинах—от консервативных аграриев Мильтиада и Аристида до вождя радикальной демократии Фемистокла. Другое дело —в Малой Азии. Ионяне уже пятьдесят лет находились под властью персов и сжились с ней; целый ряд групп были связаны кровными интересами с персидским владычеством и энергично противились восстанию. К этой борьбе внутри городов присоединилось соперничество между государствами. Не было единства и общего руководства; наконец, чувствовался острый недостаток в деньгах, тогда как средства персов были неограниченны. Историк Гекатей из Милета, один из руководителей повстанцев, предложил воспользоваться богатыми сокровищами храма Аполлона в Бранхидах близ Милета, которыми, в противном случае, все равно воспользуются персы, но суеверный страх помешал ионянам последовать этому совету.
В таком положении союзникам ничего не оставалось, как обратиться за помощью к государствам материка. Аристагор сам отправился с этой миссией. Спартанцы остались верными своей политике — по возможности не посылать большого числа спартанцев далеко за пределы родины, особенно когда они поняли, что обезопасить себя от персов можно только совершив поход в Персию, а для этого надо три месяца идти по суше.
Дельфийский храм держался персидской ориентации, и персы, придя в Грецию, не разграбили его, несмотря на то, что в нем находились бесценные сокровища. Правда, недавно найдена в Персеполе надпись Ксеркса, в которой он рассказывает, что в начале его царствования начались восстания в некоторых провинциях; эти восстания были усмирены. При этом
кое-где были разрушены «капища чертей» и на их месте учрежден культ
Ахурамазды. Французский ученый Леви без достаточного основания увидел здесь указание на разрушение афинских храмов несмотря на то, что поход Ксеркса в Грецию произошел вовсе не в начале его правления. Из сопо
ставления этих слов с Геродотом (III, 67) и Бехистунской надписью Дария (I, 14) я (как и все наши востоковеды) заключаю, что здесь речь идет
о внутриперсидских делах и что к делам Греции это место отношения не имеет: нет ничего удивительного, что Ксеркс разрушал храмы богов,
которые открыто выступали против него или в защиту других претендентов на трон Персии.
В Афинах сложилась гораздо более благоприятная для ионян обстановка. Изгнанный Гиппий интриговал при персидском дворе и добился, наконец, того, что персы (примерно в 501 — 500 г.) потребовали от афинян, поскольку те за девять лет до этого признали верховную власть Персии, принять к себе Тираном Гиппия, «если они желают продолжать существовать». Теперь это требование вызвало, однако, негодование народных масс: мы видели уже, что одной из важных причин
свержения Гиппия был захват проливов персами, а отсюда — невозможность получать сколько-нибудь регулярно хлеб из Понта. К тому же в Афинах городская промышленность, а также в значительной мере и сельское хозяйство работали на вывоз, и закрытие проливов угрожало жизненным интересам широких народных масс. Приход к власти персидского ставленника Гиппия означал протекторат Персии и, следовательно, полный отказ от надежды на возвращение к блестящему прошлому; и для широких народных масс становилось все более понятно, что регулярный подвоз из Понта — важнейший жизненный вопрос: Афины не имели, подобно малоазиатским городам, примыкающего к ним азиатского «хинтерлянда», и, пока Персия господствовала на море, их снабжение всецело зависело от произвола персов. В результате происшедшего партия Алкмеонидов, как виновница унижения перед персами, была устранена от власти. Верх взяла партия, не признававшая верховной власти персов, несмотря на данную Клисфеном «землю и воду». Требование персов было отвергнуто. Однако, как видно из дальнейших событий, партийная борьба продолжалась с переменным успехом, и стоявшая у власти партия не была достаточно сильна, чтобы вести решительную антиперсид-скую политику. Поэтому, по-видимому, и было принято решение послать на помощь союзникам только двадцать кораблей. Это была, в сущности, не помощь, а демонстрация разрыва с Персией. Партия Алкмеонидов и теперь и позже (Перикл), несомненно, считала как самое ионийское восстание, так и эту посылку помощи безумием; недаром близкий к Алкмеонидам Геродот замечает: «Легче провести многих, нежели одного: Аристагор не мог провести одного Клеомена, тогда как провел тридцать тысяч афинян», и считает отправку этих кораблей «началом всех бед для эллинов».
Из других греческих государств только Эретрия на Евбее, имевшая тесные торговые связи с Милетом, послала еще пять кораблей.
Персы не теряли времени и в ответ на восстание осадили руководивший восстанием город Милет, где в это время Аристагор добровольно сложил с себя власть Тирана и было введено демократическое устройство, т. е. господство ведущих торгово-промышленных групп. Союзникам удалось поднять против персов все малоазиатское побережье, захватить ряд горо-
дов на Геллеспонте и присоединить к союзу греческие города на Кипре. В 498 г. объединенные силы союзников, включая Афины и Эретрию,
