Т. Г. Масарик в России и борьба за независимость чехов и словаков - Евгений Фирсов

Непредоставление национальной автономии Словакии В. Вилинский считал большим упущением со стороны Праги[457].

Большие по объему главы в книге В. Вилинского были посвящены положению католицизма и религиозным отношениям в Чехословацкой республике. Весьма тщательно он анализирует положение католицизма в стране и пришел к выводу, что верующих католиков в республике как бы поместили в гетто, хотя те всячески подчеркивали, что они так просто не сдадутся. Католический характер Словакии Прага считала одним из главных препятствий на пути сближения двух народов. В книге критикуется стремление Чешских земель время от времени покончить с некоторыми неугодными идейными и религиозными явлениями, будь то некогда гусизм, затем славянская идея, или на данном этапе – католицизм.

В. Вилинский критиковал чешское отношение к Богу, поскольку, по его мнению, те воспринимали лишь любящего Бога, который был для них наиболее удобен. Карающий же Бог был им не понятен, и в этом Вилинский видел отличие, например, от восприятия Бога евреями. Чехам нужен был свой чешский Бог, и Рим для них был бы не так уж и плох, если бы он находился где-нибудь вблизи Праги, не без иронии писал автор.

В чехах Вилинский видел т. н. «протестантов католического толка», а в чешских католиках – своеобразных духовных изгнанников, чья борьба за собственные религиозные права воспринимается здесь чуть ли не изменой родине. Однако атеистам и богоборцам все же не хватало смелости сбросить католических священников во Влтаву, а костелы превратить в трактиры (hospody). Общий вывод В. Вилинского звучал: католики в ЧСР находятся в особом гетто, хотя те и не носят знаков порицания, но все же они практически исключены из общественной жизни. Много места В. Вилинский уделил также анализу творчества чешских писателей католической ориентации. Но это уже тема для особого научного исследования.

В.С. Вилинский считал, что деятели католической ориентации, клир в ЧСР заслуживают намного большего признания, хотя бы из-за своей большой общественной и благотворительной деятельности. Так, например, он излагает ценный материал о широкомасштабной акции архиепископа А. Подлаги, о католической «Харите», помогающей бедным слоям населения, о деятельности кружка св. Войтеха и т. д. Вилинский попытался довольно четко очертить границы католического «гетто» в Чехии; в Моравии и Силезии они были более размыты и менее заметны, в Словакии же эти границы совпадали с границами словацкой земли. В Словакии, подчеркивал автор, костелы посещали не только те, кто голосовал за католическую партию. В Праге же бытовало ошибочное мнение, что в Словакии господствует какая-то примитивная и поверхностная обрядовая религиозность, имея в виду католицизм. Это большое заблуждение, и это было видно из того, что словацкие костелы были заполнены верующими, а в Праге они пустовали. Вилинский в своей книге приводит данные о том, что в Словакии до сих пор действует 2700 церковных школ, а священника здесь всегда радостно приветствуют, в отличие от других регионов ЧСР.

В. Вилинский в своем труде дал характеристику не только католицизма, но и других религиозных течений и движений в ЧСР. Этой проблематике посвящена значительная по объему глава книги под названием «Бог в Чехословакии». Наблюдения, сделанные писателем, хотя и по горячим следам, были весьма ценными, интересными и оригинальными. Его материал о католицизме, о религиозных отношениях в ЧСР, о деятельности сект, о национальном вопросе, о российской эмиграции и др., преподнесенный в его книге, бесспорно может быть использован как пособие (знатока по церковной истории и социолога) и в настоящее время.

Книга В.С. Вилинского «Rus se divá na ČSR» (ЧСР глазами русского) – редкое явление, это не простое описание, а углубленное исследование, серьезный и глубокий анализ, в отличие от множества поверхностных откликов волны русской эмиграции, прокатившейся по Чехии, Моравии и Словакии.

В.С. Вилинский глубже других вник в чешский менталитет. Благодаря отличному знанию чешской истории, культуры и языка он без труда подмечал ту или иную особенность чешского характера и внутреннего развития ЧСР при президенте Т.Г. Масарике.

Еще до приезда в Чехословакию В.С. Вилинский знакомился с чешской литературой, легендами, одно время у него был даже учитель, чех по происхождению. Он знал чехов, преподававших в России латинский язык и физкультуру. Оказавшись в эмиграции, Валерий Вилинский питал иллюзии, как и большинство беженцев, что чехи в большинстве своем русофилы и что Прага – молочные берега и медовые реки[458]. Еще будучи в Болгарии В.С. Вилинский стал изучать чешский язык. Его знания о ЧСР по приезде ограничивались следующими познаниями:

Чехия – земля Хельчицкого и Гуса,

это страна, чей народ говорит на языке близкородственном русскому, ЧСР присущи антисоциалистические настроения,

чехи – национально сплоченный народ, чисто славянский, однако почти все жители свободно говорят по-немецки,

в Чехии – раздолье для алхимиков.

Видимо, исходные представления о Чехии Вилинского не отличались принципиально от знаний других русских эмигрантов. Даже те русские – завсегдатаи Карлсбада (или Карловых Вар) и Марианских Лазней, так и не вошли в соприкосновение с настоящими чешскими реалиями, хотя и поражались размахом чешского народного движения. Один путешественник из славянофилов на конверте своего письма так обозначил адрес своего местонахождения: «Прага, у Карлсбада».

Но уже первые месяцы пребывания в ЧСР перевернули все прежние представления о стране. Во-первых, это касалось языка. Услышав в Брно, где он поселился с отцом Сергием Вилинским, настоящую чешскую речь, В.С. Вилинский отметил, что, во-первых, она совершенно не похожа на русский язык, а, во-вторых, никто не тянул долгие ý, á, í, é, так как ему казалось правильным во время изучения чешского языка за пределами ЧСР[459]. Обнаружив у себя, таким образом, недостаток знаний чешского, В.С. Вилинский столкнулся с еще одним несоответствием – считая, что все без исключения жители республики владеют немецким языком и надеясь первое время пользоваться («спасаться») им, он вскоре понял, что в Моравии по-немецки мало кто говорил. И эта его иллюзия испарилась.

Попав на учебу в Прагу, В.С. Вилинский подобно многим русским студентам, поселился в окрестностях Праги (студенческие колонии существовали, например, в Увалех, Душниках, Мниховицах и т. д.), однако, он «благами» т. н. российской акции вообще не пользовался, будучи сыном профессора.