Ведьмина охота - Сергей Пономаренко

Сзади слышу всплеск, вижу, что Янош встал, вошел в реку и пытается плыть, но быстрое течение его подхватывает, переворачивает. Слышу, как он откашливается, видно наглотавшись воды, затем скрывается под водой. Долго смотрю на то место, где он исчез, хотя понимаю, что его уже отнесло далеко. Иду вдоль берега, выпускаю из руки бесполезный револьвер, он почти бесшумно падает в траву.

— Как я устала от всего этого! — жалуюсь неизвестно кому.

Цепочка от анкха порвана, крепко сжимаю его в ладони. Обессиленная, опускаюсь на корточки. Вдруг земля и река вздыбливаются передо мной, взрывается фантасмагория цвета, движения. Яркая спираль желтого цвета заключает меня в себя; невыносимо жарко, кровь приливает к мозгу, словно меня подвесили вниз головой, и я теряю сознание.

— Что с вами? Вызвать скорую? Что это за кровь на вас? — Вижу склонившееся надо мной обеспокоенное девичье лицо, а затем ладную фигурку незнакомки в облегающих джинсах и блузке.

«Неужели я вернулась в свое время? Увижу Егора, родителей, друзей?»

— Мне уже лучше. — В подтверждение своих слов поднимаюсь, мне помогает парень, похоже, кавалер этой девушки.

Представляю, какое я чучело в их глазах, в нелепом наряде, изрядно грязном и потрепанном. Солнце светит в полную силу, не по-августовски, мне в корсете душно и жарко. Оглядываюсь: я на аллее сакур, рядом с рекой. Судя по всему, я в современном Ужгороде. Но радоваться рано, боюсь спросить у милой парочки, какой сейчас год.

— Извините, у вас есть мобильный телефон? Можете дать мне позвонить?

— Возьмите. — Девушка протягивает телефон.

Вижу, что им не терпится распрощаться со мной, но воспитание сказывается, и они не уходят, проявляют заботу о ближнем. Набираю номер Егора.

— Привет, Егорка!

— Где ты?! — кричит он истерично. — Я всю милицию поставил на уши, тебя ищут! Развалины крепости и все вокруг обыскали…

— С Димой все в порядке?

— Да, он рассказал, что на тебя напали, стреляли, но никого не нашли. Кто тебя преследует?!

— Уже все в порядке. Приезжай, забери меня: я на аллее сакур в Ужгороде.

— Что ты там делаешь?!

— Гуляю, жду тебя.

— Надеюсь, на этот раз ты никуда не исчезнешь?

— Зачем? Я тебя люблю и никуда от тебя не денусь. И не надейся, любимый!

Отдав телефон девушке, я присаживаюсь на скамейку в тени. Как прекрасно никуда не спешить, не убегать, не бояться, а просто спокойно жить!

Эпилог

Сижу на скамейке в скверике напротив театра Ивана Франко. Наблюдаю, как резвятся трехлетние ребятишки, пока их мамы что-то горячо обсуждают, энергично жестикулируя, ослабив контроль за своим потомством. Меня беспокоит то, что малыши возятся у бортика фонтана с головами львов, извергающими хрустальные струи. Несмотря на все старания, никому из них не удается забраться на бортик, и они бегут к чугунной собачке, примостившейся у ног чугунного же хозяина — в прошлом популярного комедийного актера Николая Яковченко, любившего здесь отдыхать. Мамы сразу бросаются вдогонку за чадами и, вернув их к небезопасному фонтану, продолжают свой бесконечный разговор.

Как для осени, еще довольно тепло, но листья уже постепенно приобретают золотисто-бурый окрас. Пройдет немного времени, это убранство опадет, и тогда повсюду будет ощущаться сладковато-приторный запах тления и похоронных венков. Время истекает неуловимо, и мы это замечаем лишь на кратких остановках на полустанках, в паузах сумасшедшей гонки, которая называется жизнь. Чем ближе мы к конечной станции, тем дольше становятся эти паузы и короче расстояние между полустанками.

Огромная уродливая тень, напоминающая страшного монстра, выросла рядом с моей и словно готовится ее заглотнуть. Тени — это неразлучные с нами наши двойники. Они бесхитростны и ничего не скрывают. Смерть у многих древних народов означала расставание физического тела с тенью, отправляющейся в подземное царство для существования в единой ипостаси.

— Нечего стоять столбом! Присаживайся, Мануель, — говорю, не поднимая головы.

— Рад тебя видеть, Иванна.

Тень глотнула мою и безобразно растолстела.

— А я тебя — нет.

— Без нашей помощи ты бы не вернулась обратно.

— Меня мучают подозрения, что в происходящем со мной вы активно участвовали.

— Зато все благополучно закончилось.

— Для меня — да. Я снова вместе с Егором, через неделю у нас свадьба. Тебя нет в списке гостей, тех, кого я хотела бы видеть на этом торжестве.

— Я не напрашиваюсь. Ты знаешь, о чем я тебя хочу спросить. Можешь не спешить с ответом, я могу прийти через месяц или через год. Время не играет роли, так как впереди у нас вечность, ну, или почти вечность. Многие мечтали бы оказаться на твоем месте.

— Помнишь легенду об Агасфере? Он отнюдь не счастливчик, и вечная жизнь дана ему в наказание. Мой ответ такой же, как и прежде: не хочу и не буду! Забери это. — Протягиваю ему анкх. — Сыта до не хочу путешествиями во времени! Надеюсь, на этот раз вы не станете меня помещать в психушку или куда похуже?

— В этом нет необходимости. Анкх оставь у себя, возможно, со временем ты сама захочешь встретиться со мной.

— Я хочу забыть обо всем, что связано с этим крестиком, а он будет мне об этом напоминать. Выбирай: или я его сейчас зашвырну в фонтан, или ты заберешь его у меня.

— Будь по-твоему. — Мануель протягивает руку, и я кладу на раскрытую ладонь анкх.

В глубине души мне жаль расставаться с ним, ведь он меня неоднократно выручал. Вроде бы анкх — неодушевленный предмет, а ощущение такое, словно прощаюсь с другом.

— Хотела узнать (просто женское любопытство) о судьбе ведьмы Илоны. Или теперь я не могу об этом спрашивать?

— Илона, не зная механизма действия ловушки времени, просчиталась и попала в конец восемнадцатого века. В каком-то смысле ей повезло, так как, окажись она в своем времени, костра инквизиции было бы не избежать. В новом для себя времени она прекрасно адаптировалась, окрутила аристократа, тот женился на ней, затем вышла за другого, в итоге графиня Илона оказалась при дворе французского короля Людовика XVI в роли фрейлины королевы. Французская революция отправила на гильотину многих аристократов, возможно, и ее не миновала эта участь. По крайней мере, ее следы затерялись.

— Чтобы у вас кто-нибудь потерялся! Ну ты меня и насмешил, Мануель! Не сомневаюсь, она вас заинтересовала своей способностью быстро адаптироваться при смене времен, и теперь она одна из вас — эмиссар времени. Вы забыли, что она была пособницей кровавого чудовища — графини Батори — и…

— Это и в самом деле тебя не касается, — холодно прерывает меня Мануель.