Серый ангел - Валерий Иванович Елманов

местных обывателей, действительно избранных народом, как и было обещано, никто не трогал. Зато с прибывшими из Петрограда или назначенными большевиками поступали бесцеремонно, благо, тюрьмы пустовали и мест в них хватало.

Ну а далее по каждому человеку проводилось отдельное разбирательство: не был ли замешан в расправах над тиранами, в смысле убийствах, в реквизициях, сиречь в грабежах, в освобождении женщин, то бишь в изнасилованиях, и прочем.

Если да – судили по законам военного времени, быстро и безжалостно приводя в исполнение приговоры. За что-то помельче – каторга. Ничего не успел сотворить, но является членом партии, объявленной вне закона, – высылка за пределы империи. Если очень просил не изгонять, шли навстречу, оставляя, но взяв письменное обязательство не бороться против новых властей.

О том, какая кара ждет борца за народное счастье в случае малейших попыток словом или делом расшатать устои государства, не предупреждали. Он сам знал о ней. Более того, сам о том просил. Да-да. В последнем предложении подписанного им обязательства говорилось: «…а в случае нарушения данных мною добровольных обещаний, перечисленных выше, прошу судей приговорить меня к смертной казни через повешение как изменника родины».

С прочими разговор был короткий. Вы здесь власть, вам виднее. Но в первую очередь вы обязаны навести порядок, запустить неработающие фабрики, обеспечить народ продовольствием, ликвидировать преступность. В смысле крупную – банды, шайки. Вот вам вооруженная сила для вящего авторитета, действуйте.

В качестве практической помощи уполномоченный выкладывал мешки с приятно позвякивающим содержимым. Блестящие золотые империалы и серебряные рубли, полтинники, двугривенные, пятиалтынные и гривенники для обмена старых бумажных денег должны были обеспечить на первое время лояльность населения к новой-старой власти.

Разумеется, ненадолго. Но дальнейшее зависело от них самих. Сумеют наладить, запустить, ликвидировать, накормить, обезвредить – им же лучше. Перевыборы через год, и если будет что предъявить избирателям, местное руководство и далее останется у руля. А нет… Люди – не дураки, поймут за кого голосовать.

Но ждать целый год центральная власть не собиралась. Время для выполнения первоочередных задач устанавливалось жёсткое – не до реверансов. Уже через месяц-два должны быть результаты. Разумеется, полностью всё разрушенное и разваленное за столь короткий срок не восстановить, да и с бандами не покончить – нереально. Однако можно оценить объём сделанного. И принимать решение, не дожидаясь выборов.

Касаемо распределения новых земель в центральных губерниях европейской части России получалось и вовсе забавно. С одной стороны, государь чётко объявил: «Кто трудится на ней, тот и владелец», тем самым узаконив повсеместные самовольные захваты. Но технически, на бумаге, ничего не было оформлено из-за катастрофической нехватки землемеров, а потому среди деревенских жителей неизбежно возникали споры. Но на сей раз не с помещиком, а между соседними сёлами и деревнями – что кому отходит из барских владений.

Далее получалось двояко. Либо они шли с дрекольем друг на дружку, после чего обиженные взывали к тем же властям с просьбой их рассудить, либо, благоразумно миновав первый этап, сразу обращались к ним.

И постепенно губерния за губернией, край за краем вновь возвращались к относительно нормальной жизни. Да, жизнь эта отставала, и весьма сильно, от уровня той, довоенной, видевшейся сейчас многим райской. Однако тенденция, господа, тенденция, вот что важно.

И люди её чувствовали.

Глава 28

Пошли вон, пся крев!

В конечном итоге империя лишилась лишь «царства Польского». Выступая на заседании Регентского совета, Виталий без околичностей заявил:

– Вынужден сообщить, что полученные в последнее время сообщения от наших представителей при Совете Антанты весьма тревожны. Страны «большой тройки» твёрдо намерены предоставить полякам самостоятельность, соединив огрызки былой Речи Посполитой в одно целое. Разумеется, к кускам, входившим в состав Австро-Венгрии и Германии, они предполагают присоединить и тот, что входил до войны в состав нашего государства.

– Так ведь мы ранее уже обсуждали оное и большинство присутствующих проголосовало за отказ, – напомнил Маниковский. – Или светлейший князь забыл?

Голицын вздохнул. Увы, он прекрасно о нём помнил. И о том, как почти все господа регенты, неожиданно для него, встали на дыбки, – тоже.

Пришлось смириться. Но на время. Притом не потраченное понапрасну. Хорошо помня, так сказать, официальную историю и сознавая, что придётся уступить, он принялся выжимать из бывших союзников различного рода преференции.

А как же иначе? За всё требуется платить. Вам, господа, нужна свобода Польши, вот и спонсируйте Россию, поскольку на территории Привисленских губерний расположена чуть ли не треть русской промышленности. Иначе что же получается? Мы строили, строили, как говорил Чебурашка, а теперь пришёл какой-то английский Абдулла и говорит польскому Махмуду: «Поджигай».

Чичас! Потому Регентский совет вам и отказал. А чтобы его уговорить, надо раскошелиться как следует.

И он бомбардировал личными депешами представителя России в образованном Совете Антанты, коим назначили бывшего министра иностранных дел Извольского. Если кратко, их содержание сводилось к следующему: «Ни в коем случае не соглашаться, ссылаясь на огромные убытки. О предложениях компенсировать их сообщать немедленно. Самому же всякий раз отвечать: „Маловато будет!“».

Извольский, надеющийся остаться на тёпленьком местечке, чётко следовал полученным инструкциям и давил, давил, давил, как на англичан, так и на французов. За прошедшее время ему удалось добиться весьма многого. В частности, существенного увеличения в пользу России процента от общей суммы репараций, кои надлежало выплатить Германии странам-победительницам в качестве компенсаций за причинённый ущерб.

Благо, в этом вопросе русского представителя благосклонно поддерживали англичане – Георг V не забыл о тайных обязательствах юного императора по выплате кредита. В конечном итоге удалось довести сей процент от первоначальной пятой части до трети. Разумеется, за счёт уменьшения долей той же Англии, Франции и Бельгии. Английский король и тут помалкивал. Пусть его страна получит меньше, зато сам он – больше, в смысле, быстрее.

Но главное, чего достиг Извольский: права беспрепятственного и бесконтрольного хозяйничанья на территориях поверженных врагов. В смысле, вывоза станков и прочего оборудования с промышленных предприятий оборонного значения. Ну и соответствующей технической документации.

Да, получалось, что бывшие союзники норовят откупиться исключительно шкурами побеждённых, но какая разница России, кто именно ей платит?

Разумеется, пришлось келейно договариваться с новыми правительствами бывших врагов, чтоб не мешали. И вновь помог Виттельсбах. Памятуя, насколько добросовестно светлейший князь держит слово, он выступил посредником в этих переговорах и поручился за русских перед правительством Макса Баденского.

Дескать, если царь и Регентский совет обещают взамен всячески пытаться смягчить тяжёлые условия, кои Германии собираются предъявить представители Антанты, слово непременно сдержат. И как знать, возможно их голос урезонит