Мартлет и Змей - Олег Яковлев

– Каковы условия? – Наемник уже был согласен.

– Условия мы обсудим позже. Сперва мне нужно знать, кому действительно из всего этого отребья можно доверять и кто вполне способен справиться с делом.

– Ну, я не знаю лишь пятерых, за них и говорить не буду, но ясно, что они – новички в нашем деле. Есть там парочка приличных ребят – их имена часто звучат в трактирах, есть несколько совсем ненадежных, есть и трусы, которые уже бегут прочь отсюда как можно дальше, точно коты, угодившие в чан с молоком и ожидающие наказания. Есть даже те, кто считает, что эльфы могут заплатить больше…

– Я так и думал… – Барон Бремер не был удивлен – от подобных людей можно ожидать чего угодно. – Значит, могу тебя поздравить, славный Томас. У тебя появилось первое задание на службе. Собери группу из пяти-шести самых достойных парней, обыщите лес вокруг Теала, все деревни, мельницы, амбары, даже простые сараи. Скажи своим, что названная мной плата будет дана каждому. Тебе же самому будет выдано жалованье в размере пятидесяти тенриев золотом – это ежемесячно, и добавить к этому две сотни за это задание. Такой вариант тебя устраивает?

– Да, – кивнул наемник. – Но что-то мне подсказывает, что это еще не все. Не так ли?

– Ты прав. Еще от тебя и твоих друзей требуется устранить всех остальных своих конкурентов. Если мне память не изменяет, то их здесь было десятка два… Это два десятка длинных языков, ты меня понимаешь?

– Я понял вас, милорд.

– Есть еще кое-что, Томас. – Танкред протянул своему новому протеже клочок бумаги, свернутый в трубочку.

На бумаге было написано:

«Господин Танкред, что бы я ни предпринял, к сожалению, я не могу найти вашего сына. Неллике держит его за пределами лагеря. Я полагаю, для этого дела он нанял посторонних: скорее всего, людей. Остроклюв уже выходит на откровенные провокации, он пытается вычислить изменника, и вариантов у него не так уж и много: он знает, что я – один из его Певчих Птиц. Ваш план по подмене действительно превосходен, но трудность заключается в местоположении пленника. У меня есть на примете несколько наиболее вероятных мест, но для этого понадобится помощь того, кто сможет проникнуть куда угодно, не подняв шума.

Авелли-син: Я все еще жду от вас то, о чем мы договаривались».

– Ваш сын? – поразился Томас. – Чужаки похитили вашего сына?

– Все верно.

– Но почему вы доверяете мне в этом деле? Я ведь могу спокойно предать вас тому же… эээ… как там его… Острому Клюву.

– Я уверен, ты не сделаешь это, мой славный Томас. Знаешь ли, я замечательно разбираюсь в людях. Тем более мне тебя рекомендовали. Поэтому я доверяю тебе едва ли не самое важное поручение. Ты ведь всегда будешь знать, что тебя ожидает в случае предательства. И вот еще… – Танкред протянул наемнику довольно увесистый сверток. – Здесь находится ларец, который нужно будет вручить господину Жаворонку – это то, о чем мы с ним договаривались. Помимо этого там еще склянка, взгляни на нее…

Однорукий достал из свертка небольшую плоскодонную запечатанную колбу с отводами и трубками из пробки, ведущими в крошечные сосуды: алый и синий. Но самым примечательным в этой склянке было ее содержимое.

– Неужели это…

– Ты все верно понял. И не приведи Хранн, она разобьется. Еще тебе пригодится перо жаворонка – это чтобы выйти на связь с нашим агентом, когда придет время. Будь вежлив с ним, Томас, – без него я был бы как без рук. Я уверен, что вы найдете требуемого мне человека за два дня, Томас.

– У людей, которые знают других людей, которые, в свою очередь, знают третьих, всегда есть преимущества перед другими. А опыт, как известно, он подороже будет пьяного задора и бесшабашности новичков.

– Все верно, Томас, – согласился Танкред. – Все верно…

Глава 8

Кое-что о жаворонках и… других птицах

Нет уж тех синичек, нет уж тех сорок,И не спечь из бедных ни один пирог.Вон-де трон прекрасный – а попробуй сесть,Птица человека ныне будет есть.Семьдесят детишек, сорок семь старух,Ныне стали лакомством для пернатых брюх.Тесто сладко-пышное людьми начинено,Аромат вдохни скорей. Как тебе оно?Человечье мясо не будет больше петь,Ничто не помешает в тесте усидеть.За обедом птицы наедятся вволю,Лакомство запьют не вином, а кровью.За столом обеденным птицы держат нож,Повязаны салфетки у клювастых рож.Гости сизокрылые обили весь порог —Каждому б отведать тот мясной пирог.

Накануне Лебединой Песни. Баронство Теальское

Граница леса Утгарта. Деревня Кэт-Уиллоу

– Я повторяю вопрос: как я могу быть уверен, что вы от нашего общего друга?

Голова в капюшоне склонилась набок, будто незнакомец к чему-то прислушивался, при этом кривой клинок еще ближе придвинулся к горлу собеседника.

– Я полагал, вам должны были сообщить.

Томас Однорукий был сейчас беспомощнее пса со связанными лапами. Хранн свидетель, подобного мерзкого ощущения западни, из которой никак не выбраться, он не испытывал никогда на своей ухабистой стезе солдата удачи. Незнакомец был не то что опасен – он был концентрированной смертельной угрозой. При том что меч он приставил к горлу наемника, клинком длинного кинжала в другой руке придерживал край припрятанного в широком рукаве рубахи ножа, чтобы тот «случайно» не скользнул в ладонь Томаса.

Эта странная личность действительно пугала: не было в ней ничего человеческого, да и вообще, казалось, живого. Бледное узкое лицо под капюшоном не выражало никаких эмоций, а в глазах застыло равнодушие – так глядит на маленького умирающего ребенка старуха Мор, заботливо поглаживая его по лбу костяной рукой. Ну и встреча! Если у барона Бремера такие союзники, то каковы же его враги?

Разговор, если это можно так назвать, происходил в пустой конюшне, прилегающей к старому дому на окраине Кэт-Уиллоу, деревушки близ леса Утгарта.

Все эти два дня Томас Однорукий провел точно лягушонок, преодолевающий непролазные грязевые болота, которые еще совсем недавно являлись удобными для странствий дорогами баронства Теальского. Его сапоги, из-за осенней влажности не просыхающие ни на миг, повидали самые глухие уголки владений Танкреда Бремера: гнилые доски чердаков, пыльные брошенные комнаты заколоченных домов, сырые погреба, даже колодцы. Когда он явился по приглашению барона на сбор солдат удачи в его особняк в лесу и уж тем более когда давал столь беспечное согласие на новую службу, он даже представить не мог, чем обернутся для него будущие два дня. Он не спал, почти не ел, не мылся, устал до невозможности. Костюм превратился в грязное изорванное отрепье. Единственной мыслью было: «Когда же все это закончится?!»