Ладонь, расписанная хной - Аниша Бхатиа
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
За всю свою жизнь я курила травку дважды, считая вчерашнюю свадьбу.
Первый раз — когда умерла во сне моя бабушка, моя дади. Однажды утром я проснулась, а она — нет. Ее просто не стало. Прошло уже семь лет, а я все еще захожу в ее комнату, стараясь уловить такой знакомый запах лавандовой присыпки «Ярдли». И каждый раз, когда вместо него я ощущаю резкий запах нафталина, мне приходится хорошенько прикусывать губы, чтобы не закричать.
А второй раз — как раз на свадьбе у Аиши. Ну у меня был выбор: травка или целая тарелка бирьяни с жирной бараниной. Я выбрала травку, потому что от нее еще никто не толстел.
Место, где я работаю, напоминает огромный кубик Рубика, только из стали и с кондиционерами. Мой закуток находится в глубине офиса, вплотную к кабинету босса, что означает, что я всем видна как на ладони.
Редкие ранние пташки уже вяло стучат по клавиатурам компьютеров.
«СРОК СДАЧИ ПРЕЗЕНТАЦИИ!!!» — кричит мне огромный пронзительно розовый стикер с серой стены моего рабочего пространства. Это что, напоминание о моей клиентской презентации? Но босс же знает, что срок ее сдачи истекает сегодня в конце дня и что большую часть работы я сделала еще до того, как ушла в четырехдневный отгул.
Пока я достаю свой ноутбук, рядом со мной материализуется грязная белая рубашка. Кажется, что она просто висит на вешалке, но внутри нее скрывается… нет, не мой начальник, а Чоту, тринадцатилетний парнишка из столовой на первом этаже, младший сын ее владельца. На самом деле его зовут Али, но в семье его прозвали Чоту, что значит «малыш», и теперь никто, включая учителей вечерней школы, не помнит настоящего имени мальчика.
— Завтрак, мадам? — спрашивает он. — Сегодня у нас пури бхаджи.
— Да, пожалуйста. И большой чай.
Чоту отодвигает в сторону папки и бумаги на моем столе и водружает на него прямо передо мной стальную миску, разделенную на секции: стандартную посуду для столовых, обслуживающих офисы. В большой секции лежат крупные куски хорошо обжаренного хлеба — пури, а в двух маленьких — острый отварной картофель с зеленой кинзой — бхаджи.
— Вы слышали, что Барат Гупта едет в Нью-Йорк? — спрашивает он меня.
А, это тот Барат, который из отдела сбыта. Ну конечно. Он же все это время надрывался, без устали работая над усовершенствованием микросхем. Но сейчас ему надо уехать, потому что, когда он женился на своей коллеге, мусульманке Сане Аббас, под ним разверзся настоящий ад. В результате от молодых отказались родители с обеих сторон, лишив детей благословения и материальной поддержки. Несмотря на то что Индия — светское государство, такие истории здесь не редкость. Теперь несчастные молодожены вынуждены искать новое пристанище, а чтобы купить что-то в Бомбее, им пришлось бы продать все имущество, включая свои бессмертные души.
Вдобавок ко всему в начале их отношений Сана работала в финансовом отделе. Негласные правила рабочей этики компании порицают браки между коллегами. Догадайтесь, кому пришлось уволиться? Да, именно ей. Она была в двух шагах от получения должности первого заместителя директора, но весь ее труд, все сверхурочные, все чудеса терпения с клиентами, все изматывающие командировки для внедрения новой системы учетной документации — все это пошло коту под хвост. Так что я никогда не совершу такой ошибки. Я имею в виду, не вступлю в отношения с коллегой. Да и можно подумать, здесь есть с кем встречаться! Если бы нашелся кто-нибудь, хоть отдаленно приятный, можете быть уверены, тетушка Бу давно уже поставила бы меня перед выбором: семья или карьера.
— Барат уже точно едет? — невнятно бормочу я, жуя теплые пури и картошку.
Признаться, острота — единственное достоинство этого блюда. Черт побери, а ведь это значит, что Чоту не прочел новую книжку, которую я ему дала, — один из «уютных детективов» М. С. Битон. В противном случае это блюдо было бы приготовлено на топленом масле, а не на пережаренном растительном и тогда могло бы составить конкуренцию лучшим пятизвездочным угощениям в местном рейтинге. Ну что поделаешь… Зато парень оставил на моем столе бесплатный стакан чудесного чая. Это было на прошлой неделе, еще до моих отгулов и свадьбы Аиши. Вообще он довольно часто делает мне небольшие подарки — думаю, в благодарность за книги. Например, две упаковки цветных клейких листков для записей, тех, где больше всего цветов, самых популярных; или дефицитные фломастеры, которые достаются только менеджерам. Нет, правда, у простых смертных нет доступа к таким «драгоценностям», а парнишка получает их потому, что сидит в офисе допоздна и застает уборщиков. А еще он приносит чайные кексы «Гоббл», которые нам с ним очень нравятся, потому что в них есть кусочки карамелизированных апельсинов.
— Наверное, — отвечает он. — Я слышал, как мистер Арнав говорил по телефону, что туда кто-то едет. Вот я и подумал…
— Слушай, так, может, это сам мистер Арнав едет?
Босс в отъезде! От одной мысли об этом мне хочется воспарить в воздухе, словно птице, потом вернуться на свой стул со счастливым шлепком и целый день спокойно просидеть в «Инстаграме».
Как раз в этот момент из дверей, ведущих в конференц-зал, показывается Кайя из отдела розничной торговли. Она держит руки перед собой, чем напоминает верхнюю часть кентавра, одетого в смелый наряд в желтую полоску. Тайными знаками и кивками, достойными агента 007, она подзывает меня к себе. Вот кто в курсе всех подробностей о скором отъезде шефа! Она всегда подслушивает офисные разговоры, детали которых потом умело ставит на службу своим интересам.
— Один чай, Перо! — кричит она Чоту.
Большой любитель детективов, он просит всех называть его Эркюлем Пуаро. Вот только это иностранное имя оказалось слишком сложным для офисных обитателей, и парнишке пришлось довольствоваться самым близким вариантом из возможных: Перо. С помощью детективов хитрец не только подтягивает английский, но и безнаказанно прогуливает уроки. В качестве оправдания он сочиняет для учителей байки об убийствах соседей, причем способы умерщвления несчастных становятся все более и более изощренными.
