Украинская революция. 1917-1918 - Олег Федюшин

Хотя заместитель госсекретаря Циммерман считал необходимым поощрять руководителей Союза в частном порядке посредством выражения сочувствия их усилиям, на официальном уровне Германия не брала на себя никаких обязательств и заботилась о сохранении свободы действий на Востоке. Бетман Гольвег особенно осторожничал в этой игре. Нет никаких свидетельств того, что он обещал на каком-то этапе, даже в частном порядке, поддержку украинскому движению. Разумеется, Циммерман и другие германские чиновники, поддерживавшие связи с Союзом, делали это с ведома Гольвега. Однако до определенных обязательств со стороны канцлера «откатить Россию назад», по выражению Фишера, и создать цепочку прогерманских «буферных государств» на Востоке, в которой Украина занимала бы центральное положение, было еще далеко. В самом деле, утверждение Фридриха фон Майнеке, будто Бетман Гольвег «не хотел ничего слышать об украинцах» даже в конце мая 1918 года из-за глубокого убеждения в том, что Россия восстановится, в равной степени справедливо для раннего периода германской «остполитик». Позицию Бетмана разделяло подавляющее большинство высокопоставленных лиц Германии.

Весной 1915 года Союз перенес свою штаб-квартиру из Вены в Берлин. Это событие произошло по инициативе украинской стороны и не удивило тех, кто был знаком с деятельностью Союза. Основной причиной, обусловившей данный шаг, явилось, несомненно, решение Австрии отказаться от плана революционизирования Украины. К началу декабря 1914 года австро-венгерское правительство пришло к выводу, что украинское движение может представлять пользу лишь в том случае, если австрийские войска войдут в зону распространения его влияния. Военная обстановка стала решающим фактором для принятия этого решения, хотя сыграли свою роль и другие соображения. Вену не удовлетворяли результаты деятельности украинских организаций, а также настораживал подъем украинского национализма в Галиции. Кроме того, она все больше полагалась на поддержку поляков. Обстановка стала критической 17 декабря 1914 года, когда ежегодную субсидию Союзу урезали на 50% (с 200 тысяч до 100 тысяч крон). Вена серьезно ограничила деятельность Союза и порекомендовала ему перенести штаб-квартиру в Софию или Константинополь. Еще одно пожелание касалось переноса штаб-квартиры Союза в Швейцарию.

Лидеры Союза, однако, возражали против поспешного переезда в какую-либо второстепенную столицу, поскольку опасались, что это могло ослабить и дезориентировать все движение. Они также справедливо полагали, что австрийцы не смогут оборвать все связи с организацией. Последовали затяжные переговоры, и к апрелю 1915 года так или иначе большинство австро-украинских противоречий было разрешено. Союзу разрешили остаться в Вене и гарантировали годовую субсидию в 100 тысяч крон наряду с такой же суммой, предоставляемой Германией. Все равно отношения Союза с Веной оставались натянутыми, и все же было принято решение перевести штаб-квартиру в Берлин. Нет никаких свидетельств какого-либо недопонимания или соперничества на данном этапе между Австрией и Германией в украинском вопросе. Выбор Берлина отражал надежды Союза на лучшее понимание его программы в Германии, так же как и веру в то, что будущее восточных территорий будет решаться скорее в Берлине, чем в Вене.

Разрыв с Веной, однако, не означал, что Союз полностью свернул свою деятельность на территории Австро-Венгрии. В целом ему больше пришлось сотрудничать с Берлином. С германской помощью были запущены вскоре новые программы и проекты, которые Австро-Венгрия также считала себя обязанной поддерживать, часто с опозданием и преодолевая недовольство.

Деятельность Союза можно условно разделить на пять направлений: 1) информационная и политическая работа на территории центральных держав и нейтральных государств; 2) пропагандистская деятельность на Восточном фронте, направленная в первую очередь на украинских военнослужащих царской армии; 3) работа с украинцами-военнопленными в Германии и Австрии; 4) разведывательная деятельность и «специальные мероприятия» за линией фронта; 5) работа на украинских территориях, оккупированных Германией и Австрией (в частности, Холмская область).

Кроме штаб-квартиры в Вене или Берлине Союз имел во время войны два информационных центра в Швейцарии, а также располагал временными офисами в Швеции, Норвегии, Румынии, Италии, Болгарии, Турции, Великобритании и США. Он не только готовил пропагандистские материалы на языках этих стран, но также на венгерском, чешском, хорватском и русском языках. Но наиболее впечатляющей была деятельность Союза в центральных державах. Помимо изложения «Пяти основных украинских тезисов» он публиковал материалы, служившие основой для аналогичных германских и австрийских публикаций. Официальным печатным органом Союза выступал «Вестник Союза освобождения Украины» на немецком и украинском языках. Судя по сведениям, полученным из австрийского источника, Союз за четыре года своего существования опубликовал около 150 материалов – книг, памфлетов, периодических изданий.

Вклад Союза в разведывательную деятельность и специальные мероприятия немцев и австрийцев за линией фронта, видимо, был крайне незначительным. Австрийцы первыми стали проводить работу, связанную с направлением в Россию пропагандистов с целью революционизирования украинских масс. К декабрю 1914 года линию фронта пересекли только три человека. Данных о результатах этого «эксперимента» не имеется. На этом этапе войны Вена также участвовала в осуществлении так называемого «турецкого проекта». Проект предусматривал высадку отряда украинских добровольцев численностью в 500 человек на северном побережье Черного моря (в качестве одного из районов операции предполагалась Кубань). Берлин и Вена разрабатывали этот план совместно, но он так и не был реализован. Данный план не вызывал у лидеров Союза особого энтузиазма. Они доказали невозможность организовать такой отряд из-за отсутствия подготовленных людей. В равной степени сыграло свою роль отчуждение между Веной и Союзом, наметившееся к концу 1914 года и продолжавшееся до 1917-го.

В 1916 году немцы оказали помощь Союзу в направлении через линию фронта нескольких пропагандистов. Нет сведений о том, что в тот период немцы финансировали другие мероприятия подобного рода. Таким образом, Союз фактически утратил связь с русской Украиной. Надежный источник Союза сообщает только об одном человеке, который совершил за время войны две поездки из Украины в Германию. Незадолго до русской революции немцы вновь попытались воспользоваться помощью украинцев в осуществлении специальных мероприятий за линией фронта. В январе 1917 года военное министерство рейха начало вербовку украинских военнопленных для проведения пропагандистских и подрывных операций в тылу противника. Часть этого контингента предназначалась для отправки туда под видом беженцев, инвалидов или пользуясь каким-то другим прикрытием. Неизвестно, осуществились ли подобные мероприятия в действительности и предлагались ли они немцами. Очевидно, весь этот план провалился из-за отсутствия энтузиазма со стороны руководителей Союза.

Пропаганда на Восточном фронте, адресованная украинским солдатам русской армии, началась в начале августа 1914 года и продолжалась в той или иной форме всю войну. Ее эффективность, однако, представляется весьма незначительной.

Больший эффект имела культурная и просветительская работа Союза на территориях, оккупированных немцами и австрийцами в ходе военных кампаний 1915—1916 годов в Холме, Подляхии и некоторых районах Западной Волыни. Организация обращала особое внимание на Холм, считая его частью украинской территории и испытательным полигоном для проверки решимости Германии и Австрии осуществить свои военные планы в отношении всей Украины.

Отношение германского командования к украинцам на оккупированных территориях было более гуманным, нежели австро-венгерского. Вена в то же время не только разрешала, но и содействовала культурной и просветительской работе Союза и соотечественников-галичан среди украинцев Волыни. Однако она занимала совершенно иную, явно пропольскую позицию в отношении Холма и Подляхии.

Работа Союза среди украинских военнопленных не только считалась основным направлением деятельности, но и была той сферой, где Союз добился наибольших успехов. В первые месяцы войны представителям Союза разрешили посещать лагеря военнопленных в Австро-Венгрии и Германии для определения численности интернированных украинцев. Они использовали предоставленную возможность для улучшения положения пленных, хотя те и не обладали достаточной степенью национального самосознания, чтобы заинтересоваться программными документами Союза. Число лиц данной категории, согласно украинскому источнику, приближалось к 500 тысячам. Официальные германские службы называют цифры 300 тысяч человек (по состоянию на август 1918 года). Учитывая неопределенность термина «украинцы» и в свете того факта, что из этих граждан весной 1918 года было сформировано и отправлено на Восток для борьбы с большевиками две дивизии, данные обоих источников не слишком разнятся. Каково бы ни было точное число плененных украинцев, они составляли вторую по численности национальную группу людей, захваченных войсками центральных держав в ходе данной кампании. Союз справедливо рассматривал работу среди них в качестве важнейшей задачи.