По совместительству экзорцист - Игорь Тумаш

Накануне в доме Григориади побывал прищепкинский «энергонадзор» и поэтому запись этого разговора детектив прослушал дома.

— Ага, значит, на свадьбу собрались? Отлично! — бодро воскликнул он.

Прищепкин включил настольную лампу, рассыпал по столу орехи и начал напряженно думать: как же концепцию раскрутки превратить в некий конкретный план действий?

«Чтобы жулик обнаружил себя божьим сыном нужно… нужно… ему нужно нечаянно совершить некое чудо. Но какое?»

Детектив сожрал, наверно, с полкило орехов, но все промелькнувшие в голове идеи почему–то казались ему недостаточно эффективными, какими–то искусственными. Как бы снятыми не с той плоскости.

«Придется отложить задачу по крайней мере на сутки, — понял он, — Пока решение не придет само собой».

Как ни странно, но его мозги были устроены таким же образом, как у людей творчества, то есть с разбуженным, активизированным подсознанием, которому стоило только что–нибудь подкинуть и оно начинало трудиться над решением вопроса самостоятельно, круглые сутки. Прищепкин даже мог позволить себе заниматься чем–то совсем посторонним. Например, затеять очередной ремонт своей «восьмерки». Через какое–то время подсознание все равно выдавало готовенькое решение.

— Халявщик! — говорил в таких случаях киселевградский дружбан по РОВДу Мишка Драндулетов с некоторой завистью.

— И ты становись халявщиком, пожалуйста, — отвечал Георгий. — Но для этого твоя анкета должна выглядеть таким образом:

«1. Любимое развлечение? — Оперативная служба во внерабочее время.

2. Заветная мечта? — Полностью покончить с преступностью в пределах зоны ответственности своего РОВДа.

3. Что для твоего сердца дороже:

а). Сыскарская служба или семья? — О чем базар, разумеется, служба.

б). Сыскная собака Мухтар или мать родная? — Мухтар, однозначно».

Короче, утром, едва проснувшись, Прищепкин сразу же поспешил «заглянуть» в то место сознания, куда подсознание подбрасывало свои депеши.

— Ура! Есть халява! — обрадовался детектив, словно ребенок. — «Лжесын божий должен совершать те же чудеса, что и Спаситель. См. Евангелие», — было содержание презента.

Ну конечно, согласился Прищепкин. Ведь если павиан «совершит» каноническое чудо, то ему не придется теряться в догадках по поводу происхождения сюжета. Ему также не удастся по отношению к нему абстрагироваться, рассмотреть холодно, без пристрастий, с позиций наблюдателя. «Толкователю Библии из американского штата Айова» будет достаточно взять в руки толкуемую книгу и… покинутая им заполярная колония покажется ему единственным местом, где он сможет восстановить душевное спокойствие.

Именно на свадьбе–то, превратив воду в вино, Христос свое первое чудо и сотворил.

Уничтожив в жестком золотом кругу света настольной лампы килограмма полтора орехов, Прищепкину таки удалось придумать, как он павиану это чудо организует.

На следующее утро встал рано и почистил зубы; Прищепкин всегда начинал ответственный день в свежих трусах и с почищенными зубами. Погнал «восьмерку» к ближайшему винно–водочному.

Интересно, вскользь подумал он, почему нынче, при демократии, толпы поджидающих открытия магазинов данного профиля синюг стали еще гуще, чем во времена пресса КП? Что или кто мешает пиплу заниматься делом, вместо того чтобы хлестать пойло?.. Ну конечно высокий уровень преступности! — решил Прищепкин и его пальцы сами собой сжались в кулаки.

По причине раннего для оттяжки времени синюги еще не квасили, а только «лечились». Брали в основном по бутылке вина на рыло. И продавщица вяло удивилась, когда Георгий попросил сто одну — пять ящиков.

Для чего предназначалась сотня, догадаться несложно — ну не сможет же павиан, даже с помощью Прищепкина, превращать воду в вино на самом–то деле. Исполнение данного трюка без настоящего, заранее заготовленного, рубинового напитка попросту неосуществимо. А одиночный флакон нужен был для дяди Пети, знакомого мастера–сантехника, настоящего аса говенного дела.

И вот, несколькими часами позже, Прищепкин и выловленный, «смазанный» дядя Петя подъехали к ресторану, где должен был состояться свадебный банкет. На стоянку не заезжали, а остановились рядом с указанным мастером канализационным люком.

Сняли крышку, дядя Петя спустился вниз и принял ящики. Затем из–за голенища кирзового сапога он достал любимый газовый ключ…

Застолье по случаю бракосочетания Надежды Великановой и Савелия Бабича производило впечатление богатого для времени нынешнего и было бы типичным для советского. Гостей пригласили человек двести, а составленные буквой «П» столы — внутри которой журчал фонтан в виде стоящего на хвосте трехголового змея, изрыгающего из пастей воду — ломились от яств и выпивона.

Музыканты ресторанного электрического коллектива, из–за выпученных, тупо самодостаточных глаз похожие на сомов, рванув струны, лихо залобали свадебный ритуальный шлягер. Солист, вокал которого считался бы сносным только в том случае, если бы он служил при гареме султана Брунея, тем не менее, нахально завел магомаевское: А–а–а-а-а э–э–то свадьба–свадьба–свадьба–свадьба… Заглушая его, словно дожидавшись сигнала, уже как следует разогревшиеся выпивоном столы принялись скандировать: гоорька, гоорька!

За подсчетом длительности поцелуя никто и не заметил, как фонтан действовать перестал; на то он, впрочем, и фонтан. Однако через несколько минут бошки змея зашипели и вдруг ударили струями такими сильными, что те растянулись, будто резиновые, и достали гостей, сидевших к змею спинами. Дамы полной комплекции завизжали по–поросячьи, худые завопили:

— Безобразие!!!

— Где администратор?! — возмущенно забасили мужчины. — Срочно позовите администратора!

— А Матвей Семеныч в отпуске, — невозмутимо отвечали сбежавшиеся поглазеть на водную феерию официанты.

— Делайте что–нибудь, не то будем жаловаться! — потребовали мокрые гости.

И тогда на змея бросился молодой парень и накрыл подносом, будто колпак надел. Убедившись, что фонтан уже не представляет опасности для костюма, к нему на помощь поспешил сантехник в отставке, почетный гость сабантуя «преподобный» Патрик О*Грегори, и стал что–то подкручивать. В тот же момент, весь вечер маячивший у окна гражданин, щелкнув зажигалкой, поднес огонек к торчавшей в зубах трубке.

Фонтан сдался; посмеиваясь, гости возвращались за столы. Довольный собой, лжесын божий также степенно опустился на место подле бывшей жены близнеца–брата. Опять забренчали сомы музыкального электрического коллектива.

Но тут коварный змей вновь зашипел и ударил по гостям струями… рубинового цвета. Белые сорочки мужчин и белоснежный наряд невесты, светлые платья женщин — все мгновенно окрасилось. Поднялась такая кутерьма, словно разорвалась бомба. Банкетный зал наполнялся острым ароматом вермута.

— Хм, а ведь это после вмешательства «преподобного» водопроводная вода стала вином, — задумчиво констатировал троюродный брат невесты, который в свое время воевал в Афгане и поэтому панике не поддался. — Однажды, — пролепетал он, — такое же проделал Иисус Христос.

И мужик, которого война сделала верующим, побледнел, встал перед лжесыном божьим на колени и перекрестился. Павиан растерялся, потом вспыхнул, схватил подругу за руку и потащил из зала.

— Была единственная приличная вещь! — посетовала Маргарита, стягивая через голову побуревшее платье. — Так что ты сделал?

— Ну вот, и ты туда же! — обиделся лжесын божий. — Подумай сама: да что я мог сделать, чтобы фонтан забил чернилом? Где бы его взял?

Маргарита легла спать, а павиан ударился на кухню. Он открыл кран и стал напряженно следить за струей. Закрыл — открыл — закрыл — открыл — вновь закрыл… Принес из зала Библию. Листал, пока не наткнулся на страницу с описанием первого, совершенного Спасителем чуда. Побледнел и надолго оцепенел.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Как павиан необыкновенному улову способствовал

Следующее чудо Иисус совершил, дабы привлечь на свою сторону рыбака Симона: «они поймали такое количество рыбы, что сети у них стали прорываться».

Как же организовать нечто «рыбное» «преподобному»?

Хотя подсознание Прищепкина трудилось над решением этого вопроса целую неделю, но на сей раз халява все равно не обломилась. Для получения результата пришлось максимально напрягать серое вещество, отсидеть за столом с россыпью орехов в жестком золотом кругу света настольной лампы еще несколько вечеров.

Наиболее серьезной помехой в разработке схемы подставки лжесына божьего являлось то обстоятельство, что по крови рыбаком не был и в помине. Отдыху на воде, вообще на природе, предпочитал телевизорный, под пиво, просмотр футбольных баталий. Ну как такого «обрыбишь»? Прислать ему, что ли, к пиву воблы — в качестве какого–нибудь дурацкого приза от рыбокомбината?.. Да ну, это уже не чудо, а халтура самая настоящая.