Стажировка юной магини - Мария Пригожина

— Радикулит замучил… Боюсь спину сгибать, опосля и не разогнешь. Садитесь, что ль тоже.

Еще раз окинув гостей оценивающим взором, хозяин неопрятного жилища махнул рукой:

— Эх, чего уж там, ладно. Полно в прятки-то играть, давайте-ка, лучше представляться. Я вот самый, что ни на есть, странный призрак, много лет как служу властелину моему, королю страны Безумия. Охраняю его дворец от всяческих… Разные, знаете ли, захаживают… Должность у меня такая, почетная, на первом я посту! Ну, а вы кто таковые будете?

Андрис кратко пересказал цель нашего путешествия и даже про пленку упомянул. Я уж хотела его прервать — стоило ли так сразу все раскрывать? Но тут вдруг облик сторожа изменился, он весь как будто засиял изнутри. Комната, поначалу мрачноватая, тоже посветлела и стала просторнее. Во дворе, наоборот, стемнело, хоть до ночи было еще далеко, и в окно, словно в иллюминатор космического корабля, заглянула настоящая звезда. Стол помутнел, очертания его поблекли, и казалось, будто это уже вовсе и не стол с остатками бурной трапезы, а какой-то фантастический фиолетовый небосвод, испещренный белыми и черными дырами.

Старый призрак вновь заговорил, но по-иному. Звуков не было, только мысленные образы разносились по огромному помещению, наталкиваясь на стены и друг на друга. Мы улавливали почти все, о чем вещал наш необычный собеседник — знания образного мышления помогли, — но что-то и осталось недопонятым.

— Пришли вы туда, куда нужно, — отразилось в моей голове, — и я, пожалуй, проведу вас к Глюкосу. Полагаю, ему будет интересно побеседовать с юными добродетельными особами. Примет ли он ваши доводы или нет, как знать! Неведомы нам мудрость и справедливость. Отдаст ли карту? Уж как сложится…

Старик умолк, устремив напряженный взгляд в дальний угол своей преобразившейся обители, где со стены подобно елочным гирляндам свисали до самого пола гроздья фиолетовой плесени. Я невольно взглянула в том же направлении и увидела в центре сомнительного украшения довольно большое отверстие, заткнутое пучком столь же живописно гниющей соломы. Через минуту тягостного молчания, очередной раз очнувшись от охватившего его болезненного оцепенения, сторож продолжил:

— Много о странных призраках всяких слухов по свету носится, — изрек он. — Обвиняют нас в несусветных грехах, но упреки те несправедливы. Мы живем в ваших головах, никому не мешаем. Люди сами изгоняют нас, и тогда их причисляют к безумным. Подчас не по своей вине изгоняют, разные тому причины имеются. Несчастье, предательство, разочарование. Да и спасительные зелья способствуют. Их повсюду полно, — старик неопределенно взмахнул палкой. — Обратно нам уж не забраться. Мы, как родившиеся дети, не можем вернуться в утробу матери. Потому иногда и докучаем, и кому-то поперек дороги встаем, бывает.

Старый призрак опять немного помолчал, рассматривая соломенную затычку. На сей раз, он, видимо, вспомнил что-то приятное, потому что в просветлевших старческих глазах промелькнула насмешка. Однако сосредоточиться на его скрытых образах мне не удалось, они, подобно юрким рыбкам, выскальзывали и уплывали в туманную даль.

— А пленку ту, что вы нашли, один неприятный человек украл и выбросил, — снова поняла я. — Рассердился на меня, за то что не позволил ему копаться в свитках и по-своему его проучил, галлюцинациями попугал. Малость попугал, да сильно, видать, подействовало, сам сбежал. Все одно, вернется, раз уж пристрастился к сдвинутому зелью… Ну и ладно. Злопамятный он оказался. И хитрый, расчетливый. У нас таких вещей не ведают, эмоциями и чувствами живем. Вот и не доглядел. Да чего уж теперь! Не такие уж странные призраки страшные, чаще безобидные, а то и полезные — общаются с вами в сновидениях и приходят на помощь в трудную минуту, но не все своего внутреннего голоса слушаются… — сторож посмотрел на меня как-то очень уж внимательно, и я опустила глаза. — Мы не желаем людям зла. Более того, по-прежнему зависим от вас. Умирает бывший хозяин, исчезают и его странные призраки. А все потому, что соединены невидимыми узами. Что ж делать, так уж получилось…

— Значит вы — как будто мы? — спросила я, когда наш необычный собеседник вернулся после очередного забытья. — То есть раньше вы были вместе с каким-то человеком, словно одно целое? И у каждого из нас есть свои странные призраки?

— Правильно, девушка, — старик смотрел и в сторону, и на меня одновременно. — А здесь мы живем раздельно, потому как противоречивы, а объединяющего начала нет. Но существуем как-то, и на том спасибо.

Опять гнетущее молчание. Куда улетел привратник страны Безумия, в какие края?

— А как же?..

Я постаралась скрыть невольно вырвавшийся образ, но сторож уже очнулся:

— И опять верно, бестелесны мы. То, что вы видите и еще встретите здесь, только плод фантазии, воссозданные воспоминания. Хозяева наши живы, и мы иногда встречаемся с ними. У прозрачных пришельцев тоже были свои странные призраки, но они оставили их в черной дыре, полагая, будто обойдутся и без них. Но, как вам известно, потеряли интуицию. Вот и получается, что без нас и магии нет.

Неожиданно завершив свою речь, старик резко поднялся и, забыв про радикулит, легко, не опираясь на палку, направился к тому месту, которое только что так пристально изучал. Старый призрак вытащил солому из обрамленной цветастой плесенью дыры, и мы увидели открывшийся в стене проход в подземелье. Не оборачиваясь, приглашающим жестом своего знатного посоха сторож велел нам следовать за ним.

— Запомните, — предупредил он, — король гневается, когда самовольничают в его владениях. Ничего не трогайте и ни о чем меня не расспрашивайте. Идите следом за мной и только смотрите, — он многозначительно взглянул на Андриса: — А кое-кому лучше и не смотреть!

Скрипучая кривая лестница долго блуждала по запутанным коридорам подземной части дворца. Казалось, она нескончаемо кружила вокруг невидимой оси, потом вдруг начинала петлять и извиваться подобно гигантской змее, а затем снова крутилась и опять изгибалась. Я видела нечеткие силуэты не то людей, не то призраков, какие-то искореженные гримасами маски и застывшие бледные лица. Все вокруг неотступно следило за нами, но оставалось немым и недосягаемым, будто замерло, закованное в незримые кандалы. И во время этого длинного запутанного пути по владениям странного короля меня не покидало навязчивое чувство: здешние обитатели чего-то ждали от нас. Чего?

Гл. 16. Правда Глюкоса

После подземелья королевский дворец показался мне маленьким, даже тесноватым. Сторож куда-то исчез еще по пути, не позаботившись уведомить нас об этом. Непонятно как, но мы самостоятельно выбрались на поверхность и дошли до невзрачного здания, составленного из колонн белого и черного цветов. Над нехитрым строением высился фиолетовый купол. Холодный и лаконичный архитектурный стиль, никаких легкомысленных излишеств.