Марсианские войны - Лоуренс Уотт-Эванс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— И еще. Вы должны выбрать из числа своих воинов одного, кто станет вашим ханом и принесет мне клятву в вечной верности и покорности, — добавил Казар.
Сразу же между тремя соискателями вспыхнула короткая схватка. Амбиции одного из них утихли после того, как в сердце ему воткнули нож. Другой захромал и отступил, получив в коленную чашечку пулю из «Макарова».
Остался один — монгол с плоским лицом. Он окинул взглядом своих сторонников и поднял голову.
— Я — Монгк, хан. Кто хочет еще бросить мне вызов?
Соискателей титула не осталось.
— Подойди сюда, — приказал Казар.
Монгк подошел — перепачканные грязью и пометом сапоги, гордый взгляд…
— Я согласен считать тебя Монгкханом при условии, что ты признаешь меня хаканом.
Монгк замигал, как удивленная обезьяна.
— Хаканом?
— Ты хан и значит, равен мне. Поэтому я не могу быть просто ханом. Я должен быть хаканом — ханом ханов.
— Но я единственный хан кроме тебя, — возразил Монгк.
— Сегодня. Завтра могут появиться другие ханы. Но ты будешь первым, чья воля склонится перед моей.
Едва сдерживая радость, Монгк опустился на колени и низко, до земли, поклонился своему повелителю.
— Я твой слуга, — сказал он взволнованным голосом.
— Встань, теперь ты Монгкхан.
Монгкхан поднялся, — по грязным щекам ползли слезы, но глаза сияли, — и занял свое место во главе новой орды.
— Идите навстречу своей судьбе! — загремел Казар, хан ханов. — Вы больше не стоите слева от меня, вы войдете в историю монголов на своих ногах!
Поднялся невообразимый шум. Всевозможные ружья, винтовки и автоматы взметнулись в воздух. Выстрелы разрушили утреннюю гармонию природы. Кто-то упал замертво, но на этих несчастных не обратили ни малейшего внимания.
Только через час, когда радость новых ордынников немного улеглась, они, собрав свои пожитки, направились к Великой Стене. Монголы смеялись, кричали, на ходу получая добродушные шлепки от своих прежних товарищей. Орда расступилась перед ними, как живая вода.
Казар кивнул Утренней Лани, которая заняла место во главе своего десятка и громко объявил:
— Мы едем на восток. К пролому в стене и славе, что ждет нас там!
Последовавший взрыв восторга напоминал раскат грома, и Казар знал, что его слышали в Шэньму.
Над их головами протарахтели металлические стрекозы китайской армии. Теперь город поймет, какая опасность угрожает ему с севера. Властям сообщат о численности Новой Золотой Орды, и ужас вселится в их сердца. А это только на руку расколовшейся армии монголов, хотя теперь ее намерения известны врагу.
Так или иначе, Шэньму падет или отделившаяся часть орды захлебнется в огне и ярости защитников города. А Новая Золотая Орда продолжит свой путь к славе.
— Мне нравится быть ханом, — сказал Казар Байяру.
— Ты хочешь сказать хаканом?
— Я еще не привык быть ханом ханов. Но уверен, что это тоже придется мне по вкусу.
Глава 36. ШЭНЬМУ, СВОБОДНЫЙ КИТАЙ
Осада Шэньму продолжалась менее трех часов.
Пешие воины Монгкхана вскарабкались по Великой Стене, как пауки. На самой стене их никто не встретил. Потом они спустились по другой стороне, потеряв всего лишь трех человек, повредивших ноги. Еще один, не удержавшись на рассыпавшемся под ним зубце, упал головой вниз на камни и раскроил себе череп.
На безопасном расстоянии от них кружил военный вертолет, но никаких действий не предпринимал, ограничиваясь наблюдением.
Орда Монгкхана продвигалась вперед врассыпную, соблюдая интервал, зная, что ракеты вертолетов не смогут причинить им значительного вреда единичными залпами. Монголы шли по траве, минуя деревья и холмы, и поначалу не встречали никакого сопротивления. Город Шэньму лежал перед ними, как сияющий сказочный мираж, оазис богатства и неслыханных удовольствий, хотя издалека казался серым и унылым.
Монгкхан, шедший впереди, поднялся на невысокий холмик, откуда ясно виднелись окраинные постройки.
— Мы сожжем город, — сказал он своему сотнику, спешно назначенному на этот пост прямо на марше.
— Он очень велик, — засомневался Самбу.
— Ничего, пожар будет жарче.
— Но если все сгорит, то где мы будем жить?
— Все не сгорит. Мы выгоним дармоедов из тех домов, которые нам понравятся, и будем жить в этой части города. В конце концов, нас не так уж и много.
— Да, не так уж и много для орды. Некоторые из этих зданий сделаны из металла и бетона, — добавил Самбу. — Поджечь их будет нелегко.
— Подожжем деревянные. Огонь напугает всех, ведь малодушные китайцы не выносят никакого насилия.
— Это верно, — согласно закивал Самбу.
— Передай назад, что мы будем ждать до заката, а потом по двое-трое проникнем в город, поджигая все по пути.
— Тогда у нас хватит времени собрать сухой травы.
— Да, это мой первый приказ как хана. Выполняй.
— Твое слово приказ.
Оба монгола спустились со своего наблюдательного пункта, не подозревая о том, что им не суждено увидеть заката, не говоря уже о горящем Шэньму.
* * *Полковник Чан, командир подразделения сил быстрого развертывания НОА, выглянул в иллюминатор транспортного самолета. Так и есть. Шэньму остался позади, они летели на север. Приказ был ясен: высадить десант против наступающего авангарда монгольских дикарей и устроить им примерную мясорубку. Проверив страховочные ремни, полковник прошел в хвостовую часть самолета.
— Приближаемся к зоне десантирования. Три минуты, — донеслось из пилотской кабины.
— Приготовиться! — рявкнул полковник Чан.
Взвод под грозным названием «Кулак» поднялся, сжимая автоматы и поправляя запасной и основной парашюты, делавшие солдат похожими на беременных женщин, одетых почему-то в
