Великий океан - Иван Кратт

— Мистер, а мистер! — сказал он пирату, делая строгое лицо. — Не имеешь ты тут полного права заходить сюда. И оружие хоронить. Понял? Может, ты тут против гишпанцев затеваешь чо? А мы с королем ихним в дружбе.

О'Кейль поднял набухшие бурые веки, поглядел на Луку. Затем продолжал греть ноги.

Промышленник умолк, смял бороденку.

— Не понимаешь ты по-нашему, дурошлеп, — сказал он с сожалением. — Ну чо я с тобой говорить буду! По-хорошему думал… Эй, мистер! — Лука подошел ближе, тронул американца за плащ и указал на сидевших у стены алеутов, изобразил, как стреляют из ружья. — В другой раз придешь — палить зачнем. Понял?

Пират вдруг резко поднялся. У него задергался подбородок, побелели скулы. Он взмахнул под плащом своим обрубком, сдержался.

— Иди к черта-матери! — сказал он свирепо по-русски.

И, не добавив ни слова, вышел из пещеры. Он прекрасно понимал все, что говорил промышленный, а еще лучше, что сила давно уже не на его стороне.

— Сам иди… — только и сумел ответить ошарашенный Лука.

Несколько минут спустя он тоже выбрался наружу. Пачка и алеуты остались сторожить припасы и жилье. Мало ли что мог вздумать пират. Но О'Кейль был занят погрузкой ящиков. Дождь прекратился, стало светлее. Сквозь лохмотья туч быстро неслась луна. Человек восемь корсаров копошились у шлюпки, там же стоял и О'Кейль.

Лука с облегчением вздохнул, но ради предосторожности дальше не пошел, остался в тени утеса. Пираты возились долго. Сильный прибой кидал шлюпку на камни, мешал грузить. Мокрые и обозленные люди ругались, кто-то сорвался в воду, потом, как видно, уронили ящик. Крики и гам еще больше усилились.

Напряжение у Луки прошло. Он видел, что морские разбойники действительно уезжают и что им не до артели. Его подмывало вмешаться в возню возле шлюпки, покомандовать, пошуметь. Он уже нетерпеливо чесал бороденку, раза два крякнул и совсем было собрался покинуть убежище, как вдруг чья-то тень преградила дорогу. Лука поспешно отступил к скале, но не удержался, чтобы не крикнуть:

— Кто таков? Эй!

Он пожалел, что не взял ружья. Может быть, пират еще что задумал? Погрузка погрузкой, а часть молодцов могла напасть на пещеру.

Однако тень скользнула в сторону, а затем донесся негромкий голос. Невидимый человек старался говорить как можно тише и говорил по-русски.

— Друг. Не кричи…

Минуту спустя черкнули под ногами валявшиеся на дороге камни, и перед Лукой возникла высокая фигура в индейском одеяле и в шляпе. Промышленный узнал человека, который в первый раз заходил с О'Кейлем в пещеру, когда откапывали ружья, а потом уже не появлялся.

— Так… — сказал он, вглядываясь в собеседника и с некоторым затруднением выговаривая слова. — Семь годов миновало, а я тебя признал. А только и видал один раз на Ситхе. Не торопись, меня ты не знаешь… Видал я и селение новое, флаг видал… Por dios! — он приостановился и, скрывая неожиданное волнение, заговорил коротко и сухо. — Передай Кускову, пускай стережется. Бостонцы замышляют спалить ваше селение. Будто инсургенты. Шайку готовит Уилькок Джозия Адамс, запомни имя. И еще запомни: губернатор дон Ариллага помирает, а он совестливей их всех. Запомни хорошенько и передай. Не упускай и одного дня. Знаю, о чем говорю… Ишь, увидал тебя — и душа заныла! — добавил он, усмехнувшись. — Купецкое добро жалею!

— Кто ж ты таков? — спросил Лука, напуганный услышанным.

— Бывший раб государев, бывший матрос компании, ныне гишпанский инсургент. По-ихнему — мятежник. Видишь, у корсара оружие торгую. Ему кто больше заплатит, тому и продаст… Волю не добудешь без пороху!

Лука даже не заметил, как отчалил корабль. Уже рассветало, но рассвет был хмурый и тусклый, низко висели тучи, бил по скале прибой, кричали птицы. Парус пиратской шхуны сгинул среди водяных хребтов.

Промышленник несколько раз возвращался в пещеру. Никогда он не был в таком смятении. Он верил словам бывшего матроса. Наверняка это один из тех, кто бежали с «Юноны», когда Резанов ходил в Калифорнию. Разный народ гулял промеж людей компании! Всякий по-своему добывал себе фортуну. Может, и он бы сам в инсургенты подался, ежели б не явился с бабой. Не иначе, так бы и вышло… Жил бы сейчас на теплых островах, где тростник для делания рому прямо на берегу растет, птицы райские, все вольные люди со всех земель собрались… Однако нужно придумать, как известить Кускова. Матрос не болтал по-пустому. Лука сам знал, кто такие бостонцы и на какие дела способны, слыхал, слава богу, и про расправы испанцев с индейцами и инсургентами… Парень сказал истину.

Лука ходил то туда, то сюда, издергал свою бороденку, скинул даже армяк — не замечал холода. Из Росса придут сюда байдары не раньше чем через два месяца, «Вихрь» вернется и того позже. Покинуть камни сам он не мог, да и кто в эту пору пробьется на лодочке по океану? Плыть придется мимо Дракова мыса, почти две недели.

— Две недели, — подтвердил и Пачка, когда Лука, наконец, подсел к костру и рассказал алеуту, в чем дело. Старик пожевал лиловыми сухими губами и добавил: — Может, пройду меньше. Одного молодого возьму и парус. Будешь давать парус?

Лука подумал, что ослышался.

— Чо мелешь? — заявил он сердито.

— Поеду, — поднялся Пачка. — Видишь — нельзя ждать. Плохие люди тоже не будут ждать. Ты верно сказал.

Лука растерянно заморгал и первый раз в жизни не нашелся, что ответить.

Часа через два алеуты готовили лодку, а Пачка и выбранный им помощник сидели возле входа в пещеру, хором повторяя слова, которые говорил Лука для передачи Ивану Александровичу. Промышленный писать не умел и заставил обоих посланцев выучить их наизусть.

«Будь здоров, Иван Александрович… — зубрили алеуты громко. — Беглый матрос, он же разбойник супротив вице-роя, признался нам про бостонцев, кои думают запалить Росс. А окромя того, гишпанский дон губернатор помирает. Во веки веков. Держи караул крепко, к чему сообщаю тебе. Лука…»

В полдень маленькая байдара покинула островок. Пачка сразу поднял парус. Лодка вскинулась на волну, накренилась, скользнула вниз, снова выползла вперед. Вскоре она пропала из глаз, затерявшись в черно-зеленых провалах.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

ФОРТ РОСС

Глава первая

Главный правитель Российско-американской компании, хозяин Аляски и Алеутских островов, освоитель новых земель Александр Андреевич Баранов в первый раз за многие годы не вышел встречать корабль, прибывший в гавань Ново-Архангельска. И на одиннадцатизалповый салют бостонца велел ответить всего тремя.