Хьюстон, 2030: Нулевой Год - Майк Мак-Кай

— А я помню это место, — неожиданно сказал депьюти, — Нас сюда на групповое изнасилование вызывали – года три назад. Фамилию я забыл, конечно, но сейчас припоминаю. Точно, фигурировали какие-то Хобсоны.

— Групповое, ты сказал?

— Ну да. Банда отморозков двух девушек изнасиловала. Хотя, я тогда ещё ходил в стажёрах, и к дознанию меня не допускали…

Маленькая хижина стояла пустой, и даже дверь распахнута. Пожилой сосед доложил — Прекрасная семья, но невезучая. Да, невезучая! Девушки горбятся день и ночь, чтобы младшие братья могли учиться. Законопослушные. Мальчики сами пошли пару месяцев назад, зарегистрировались для армии… Такое сейчас не часто увидишь. Все бегают от службы, да! Вот мы, – все шли волонтёрами! Я служил во время операции «Буря в Пустыне»! Батальон развернули в… А, говорите, это вам не интересно… Ну значит, о семье, да. Отец умер четыре или пять лет назад, – авария на производстве, так они сказали, да. А на следующий год – мама и них скончалась. Рак. Старшая дочка, Ами, ей было шестнадцать тогда, а второй – не уверен, одиннадцать, кажется. А потом – бум! Обеих девочек снасиловали, представьте себе! Я и говорю: прекрасная семья, но не везёт им по жизни, не везёт…

— У них нет родственника, молодого человека, служил в Инженерных Войсках, а теперь – инвалид с искусственной ногой? — спросил Марк.

— Молодой человек? Из Инженерных? Нет, не видал такого… Точно – нет. Если бы проходил мимо, я бы заметил. Я же тут весь день сижу. Двигаться мне трудновато – артрит, да… А военного – я бы за версту узнал! Когда я в Кувейте служил, мы бывало… Это вам не интересно? Ну да, понимаю, вы занятые, да… Нет, военных родственников у них не было. Не везёт по жизни, да… Извините, господа, не мог вам ничем помочь…

Глава 5

Со всеми адресами в восточной части трущоб закончили. Время приближалось к полудню, стало заметно жарче.

— Я обязан накормить тебя обедом, Ким, — предложил Марк, — Ты заслужил, как минимум, бесплатный ленч за всю эту беготню.

— Какая ещё беготня, сэр? Я бы тут всё равно весь день патрулировал. Но от ленча отказываться глупо. Вы любите корейскую еду? Я покажу Вам лучшую кафешку в этих местах.

Офицеры крутили педали ещё четверть часа. Тропинка внезапно вывела на закатанную в бетон улицу. Здесь располагался коммерческий центр ТШГ: лавки и небольшие кафе.

— Видите, сэр? Эта часть трущоб уже амер-корейская, — показал рукой Ким. — Тут тоже трущобы, без вопросов! Однако – гораздо чище, не правда ли?

Он прав, подумал Марк. Бетонные тротуары – чисто выметены, ни мусора, ни кучек какашек.

Огромная вывеска кафе – полностью на корейском, с латинскими буквами только в адресе веб-страницы. Местечко было популярным – все столики заняты. Владелец быстро прошёл на задний двор и вынес офицерам два пластиковых стульчика и низенький столик, очевидно, из зарезервированных для специальных гостей. Марк и Ким заказали «тубу тиге» – острый суп с соевым творогом и капустой «кимчи». Цены оказались вполне приемлемые: двести двадцать долларов за две порции.

Пока ждали заказ, депьюти вытащил из кармана коробку с табаком-самосадом и скрутил себе папироску. Марк не курил совершенно. Он принадлежал к «без-табачному» поколению: во времена его юности курение запрещалось во всех общественных местах, и постепенно выходило из моды. Сейчас молодёжь снова начала курить. Сигаретные корпорации обанкротились во время Обвала, и курильщикам приходилось довольствоваться табаком, выращенным на местных огородах. Хьюстонская разновидность самосада не отличалась ни особо приятным ароматом, ни дешевизной. Марк удивлялся, почему молодёжь вообще увлекается этой гадостью.

Вдруг, Марк услышал скрежет колёс скейтборда о бетон. Афро-американка на скейте протянула красное пластиковое ведёрко.

— Поможем инвалидам, господа полицейские?

У девушки не было ног, и на скейте она передвигалась, отталкиваясь от земли зажатыми в руках деревяшками. Сначала Марк подумал: не настоящий инвалид войны. Кое-кто из уличных попрошаек любил приврать, что искалечило в армии, а не на Куче. Через секунду Марк изменил своё мнение: девушка не старше двадцати, в повседневной униформе ВМФ, и с настоящей медалью «Пёрпл Харт» на груди. Ведёрко для пожертвований тоже настоящее: с эмблемой «Пути Спасения» и серийным номером. Без сомнения – ветеран боевых действий. Марк и Ким, не сговариваясь, полезли в карманы.

— Спасибо за пожертвования! — безногая отдала честь по-флотски, приложив кончики пальцев к козырьку морской кепи. Затем указала на папироску Кима, — Извини, братишка, – ещё одна просьба. Мне срочно надо дунуть. Курево у меня своё, а вот бумага закончилась. Как моряк – моряку, не подкинешь боеприпасов?

— Чёрт побери! Откуда ты знаешь, что я служил на флоте? — удивился Ким, протягивая девушке табакерку.

— И как ты догадалась, мы оба из Полиции? — добавил Марк.

Безногая улыбнулась, — Два одинаковых полицейских велика, причём припаркованы рядом. Двое мужчин за столом, один из них в полицейской форме. Несложная задача: сложить два и два. А насчёт флота, просто повезло. Зажигалка вон лежит, а на ней – якорёк, и надпись: «USS Панишинг»[22]. Молодой человек за столом – единственный курильщик, значит, он и служил на флоте.

— Круто! — Ким подобрал зажигалку.

— Ну, вообще, я могла ошибиться. Зажигалку тебе мог кто-то подарить, или ты купил на толкучке. Однако, настоящий моряк никогда с такой штучкой не расстанется. Отдать зажигалку – как оставить корабль без приказа капитана… В общем, шансы были на моей стороне. И я угадала правильно!

— Вот это дедукция! — восхитился Ким, — Если б не цвет кожи, я бы поставил миллион-другой, твой пра-пра-прадедушка – мистер Шерлок Холмс, собственной персоной!

— Для твоей информации, братишка, мистер Шерлок Холмс – всего лишь литературный персонаж. Сэр Артур Конан-Дойль использовал профессора-коллегу в качестве прототипа. А насчёт цвета кожи, чёрный – происходит из доминантных генов. Говоря по-простому, если кто чёрный, то всё потомство чернокожее, неважно, какого цвета партнёр. Если мой пра-пра-прадедушка и в самом деле – Шерлок Холмс, ему требовалось недолгое туристическое путешествие в колонии. Например, на Ямайку. Или даже ещё проще: когда Сэр Артур писал свои детективы, в Лондоне было полно самостоятельных чернокожих девушек…

Объясняя Киму литературу и генетику, безногая достала из табакерки Кима бумагу и умело скрутила себе папироску, но не с табаком, а с травой, извлечённой из собственной коробочки. Ким щёлкнул своей флотской зажигалкой.

— Могу и тебе свернуть такую, — предложила девушка, возвращая Киму табакерку. — У меня классная смесь: табак и травка, один и трём. Исключительно в лечебных целях…

Техас – последний американский штат, полностью легализовавший марихуану. Предлагать травку сотрудникам Полиции – очень модно.

— Я при исполнении, сестрёнка.

— Бедняжка! Твоё начальство по-прежнему запрещает легальное курево? О-кей, не сейчас. Давай, я тебе скатаю, а ты дома запалишь…

— Категорически предпочитаю с табаком.

— Ну, как хочешь. Не против, если я тут с вами посижу немного? Мне стула не нужно…

Марк кивнул. Девушка соскользнула со скейта на бетон, положив руку на ведёрко «Пути Спасения», как на подлокотник кресла.

— Я тебя не видел в околотке. Ты откуда? — спросил Ким.

Безногая захихикала, — Я – с «Карибского Мусоровоза». Знаете, есть такой круизный лайнер?

— Ещё бы не знаем эти долбаные круизы, — буркнул Марк, — Мой старший сын недавно прокатился. Только тебя уполовинили снизу, а его – сверху.

— Опа! Извиняюсь! Шутка вышла дурацкая… На самом деле я из Детройта, штат Мичиган.

— А во флот – волонтёром пошла? — спросил Марк.

— Волонтёром? Ну, можно и так сказать. Большого-то выбора не было. Детройт – мёртвый город. Слышали, у нас в Мичигане – перебои с едой? Папашка мой сбежал, когда мне было три месяца. Мама умерла… Короче, «домом» мне Мичиган считать западло.

— Я не знал, что в Мичигане всё так плохо, — заметил Марк, — В новостях про это ничего нет.

— Кто бы стал писать в новостях про наш долбаный Мичиган? На «Мусоровозе», меня хотели отправить обратно в Детройт, представляете? Выдали пропуск на военный поезд, – две недели пути, со всеми остановками. А я санитарам говорю: просветите меня, дуру, чего я там, нафиг, забыла? Если я тут хочу остаться? Я щас выкачусь вот на этой инвалидной коляске из порта – и поминай, как звали? А они смеются: на этой коляске, говорят, из порта выкатиться не получится. Коляска – не Ваша. Видите, вот ярлычок: «Собственность USNS Санта Лючия»? А Ваша коляска, мисс – в Детройте. Её Вам выдадут по прибытии на место.