Страшные сказки Бретани (СИ) - Елисеева Елена

— … а Туссак требует от неё новых свиданий и угрожает всем рассказать о её позоре! — Жаклин сверкнула глазами. — Сейчас он уехал, и она тоже покинула Париж, но он может вернуться и начать преследовать её! Или найти себе новую жертву…

— Значит, этот человек может подчинять себе чужую волю, — задумчиво проговорил Леон. — Заставить людей спать с собой или убивать за себя. Интересно знать, сколько человек за раз он может подчинить…

— Очень надеюсь, что не больше одного! — вздрогнула Анжелика. — Иначе я не представляю, как его вообще возможно победить. Он ведь может, — она торопливо перекрестилась, — заставить нас перебить друг друга!

— Думаю, если бы он мог это сделать, то уже сделал бы, и ему не потребовался бы тот бродяга, — Леон попытался успокоить сестру. — Колдуны не всесильны — за обладание каждой силой приходится платить, и чем больше сила, тем выше цена. Ладно, как только прибудем в Париж, я постараюсь выяснить как можно больше о его способностях…

В Париж дети мушкетёров прибыли дождливым вечером, больше похожим на осенний, чем на летний, под нескончаемое завывание ветра и шорох листьев, срываемых с деревьев. Грязь и брызги разлетались из-под копыт лошадей, стёкла звенели, а дома жалобно скрипели под порывами ветра и струями дождя, хлещущими с серого неба. Леон без особого труда разыскал дом, в котором он жил непродолжительное время между своей отставкой и отъездом из Парижа, и снял ту же самую комнату. Он как раз повесил сушиться промокший плащ, налил в бокал вина с пряностями и мерил спальню шагами, раздумывая над дальнейшим планом действий, когда в дверь слабо постучали. Сын Портоса, уверенный, что это кто-то из детей мушкетёров решил навестить его, широко распахнул дверь и запоздало подумал, что надо было захватить шпагу.

Впрочем, шпага ему не понадобилась, поскольку нападать на него никто не собирался. Внутрь дома тенью скользнула женщина в синем платье и такой же накидке, и Леон успел ощутить безумную надежду, что это Эжени каким-то чудом разыскала его в огромном городе, перед тем как незваная гостья рухнула ему на руки. Леон подхватил её, голова женщины бессильно запрокинулась, капюшон упал с неё, по плечам рассыпались густые рыжие волосы, и бывший капитан осознал, что держит в объятиях ещё одну гостью из прошлого — Луизу де Круаль.

Глава XXXVIII. Сплошные неожиданности

Раздумывать о том, как бывшая шпионка Кольбера оказалась здесь, в доме Леона, да ещё и в таком плачевном состоянии, было некогда. Сын Портоса перенёс женщину на диван — она оказалась тяжелее, чем он ожидал, потом выглянул на улицу, чтобы понять, не преследовал ли кто Луизу, но снаружи было тихо и пустынно. Леон запер дверь, вернулся к своей нежданной гостье и осторожно потряс её за плечо:

— Де Круаль! Эй, де Круаль, очнитесь!

Она слабо застонала, мотнула головой из стороны в сторону, но глаза не открыла. Леон легонько похлопал Луизу по щекам — кожа у неё была очень белая и очень холодная. Де Круаль, видимо, с ног до головы промокла под дождём — с платья на пол стекали струи воды, влажные волосы облепили лицо, на длинных ресницах мерцали капли, похожие на слёзы. Леон ещё немного потряс Луизу, пытаясь привести её в чувство, но она по-прежнему лежала без сознания. Чем больше времени она проводила в мокрой одежде, тем большая опасность угрожала её здоровью, и бывший капитан, выругавшись сквозь зубы, принялся расстёгивать пуговицы на платье.

Ему и раньше приходилось касаться де Круаль, не только сквозь платье и порой в весьма интимных местах, но тогда она была в сознании и властвовала над ним, теперь же лежала бесчувственной куклой и, похоже, не притворялась, а действительно находилась в глубоком обмороке. Будь Леон человеком другого склада, эта ситуация вызвала бы у него возбуждение и желание овладеть поверженным врагом, но сейчас она вызывала у него только неловкость. С пуговицами он худо-бедно справился, но оставались ещё многочисленные шнурки и ленты, которые намокли, и развязать их не было никакой возможности. Леон снова выругался и обратился к крайнему средству — разрезал стягивавшие платье де Круаль путы шпагой.

Дело сразу пошло легче, и платье само соскользнуло с Луизы. Стараясь не смотреть на её полуобнажённое тело и лишний раз не касаться его, Леон стянул с де Круаль сапоги, избавил её от корсета, чулок, нижних юбок и, оставив свою гостью в одной рубашке, огляделся в поисках одеяла. Он уже готов был накинуть его на Луизу, когда перед глазами мелькнуло что-то рыжее. Леон, почти уверенный, что это обман зрения, пригляделся — и одеяло выпало из его рук, а сам он, не в силах устоять на внезапно подкосившихся ногах, сел на постель рядом с бесчувственной де Круаль.

Из-под слегка задравшейся рубашки высовывался лисий хвост — длинный, пушистый, огненно-рыжий и чуть-чуть помятый. Он слабо дёргался из стороны в сторону и был таким же влажным, как и волосы де Круаль. Леон, от изумления забыв про все правила приличия, скользнул рукой под рубашку и без особого труда определил, что хвост растёт из того же места, из которого растут хвосты у всех существ, их имеющих. Он выходил из самого низа спины, и Леону сразу стало ясно, что это именно настоящий хвост, а не часть хитрого маскарадного костюма.

Пока бывший капитан приходил в себя, не в силах оторвать взгляд от едва шевелящегося хвоста, зашевелилась и его обладательница. Луиза медленно открыла глаза, и Леону показалось, что в полумраке они засветились зелёными огоньками. Ещё несколько мгновений она оставалась в полуобморочном состоянии, потом осознала, что лежит на кровати перед Леоном почти голая, выставив наружу свой хвост, и с коротким взвизгом села, одёрнув рубашку, хотя от такого резкого движения у неё закружилась голова, и она обессиленно привалилась к стене.

— Какого чёрта вы меня раздели? — попыталась возмутиться Луиза, но её голос прозвучал слабо и тихо.

— Какого чёрта у вас хвост под рубашкой? — Леон не мог думать ни о чём другом. Его охватило нестерпимое желание снова посмотреть на хвост, чтобы убедиться, что тот ему не привиделся, и он уже готов был сорвать с де Круаль рубашку, но та чуть переменила позу, и кончик хвоста снова показался на свет.

— Значит, успели рассмотреть, — с тихой злобой проговорила она. — Зачем вы вообще сняли с меня одежду?

— Потому что вы промокли до нитки, и я спасал вас от простуды! — огрызнулся Леон, но сбавил тон, заметив выражение её лица. — Успокойтесь, на вашу честь я не покушался, — усмехнулся он. — Вы пробыли без сознания каких-то десять минут, я бы не успел…

— На то, чтобы залезть женщине под юбку, не нужно много времени, — взгляд зелёных глаз всё ещё оставался подозрительным. — А вы, я вижу, залезли.

— Он у вас всегда был? — сын Портоса кивнул на пушистый рыжий кончик, нервно колотящий по кровати. В его голове метались мысли, и он судорожно пытался ухватить хотя бы одну из них. «Эжени ведь рассказывала мне про женщин с лисьими хвостами!» — всплыло в голове. «Дьявол, как же они называются?».

— С самого рождения, как ваша шпага у вас, — Луиза подобрала с пола обронённое Леоном одеяло и закуталась в него, спрятав хвост от пристального взора капитана.

— Шпагу мне отец подарил, когда мне был год, — поправил он гостью. — Но как… Почему я ничего не заметил тогда, на корабле, когда мы с вами… — он умолк, исподлобья прожигая Луизу взглядом.

— Вы тогда были в таком состоянии, что не заметили бы, даже если бы у меня выросли рога и копыта! — де Круаль усмехнулась, румянец понемногу возвращался на её лицо. — Похищение королевских сокровищ взвинтило вас настолько, что я до сих пор поражаюсь, как вы могли вообще хоть что-то соображать. Кроме того, я умею очень ловко прятать хвост, скрывая его под платьем или закидывая на спину.

— Вы — хюльдра! — Леон вспомнил-таки слово, которое ему говорила Эжени. Де Круаль сразу перестала улыбаться и настороженно уставилась на него.

— Откуда вы вообще знаете, как называются такие, как я?