Русская Армия в изгнании. Том 13 - Сергей Владимирович Волков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На Рождество был оглашен приказ начальника штаба Главнокомандующего: «…После долгой борьбы, совместными усилиями Главного командования и всех чинов армии, одержана блестящая моральная победа. Больше года, в ужасных условиях ждала армия переселения в славянские страны и столько же времени неустанными трудами Главнокомандующего созидалось это дело. Ныне тяжкий труд закончен. Почти весь 1-й корпус в Болгарии. С великой радостью я приветствую в Болгарии войска корпуса и прибывшего с последним эшелоном неизменно доблестного их командира, генерала от инфантерии Кутепова, и поздравляю с завершением переброски. Дай Бог вам сил так же честно творить великое дело любви к Родине здесь, как вы творили его в Галлиполийской пустыне. Генерал от кавалерии Шатилов».
Прочитан был также и приказ командира 1-го армейского корпуса от 22 декабря 1921 года за № 965:
«Больше года тому назад разрозненные остатки регулярной Русской Армии были высажены в Галлиполи и сведены в 1-й армейский корпус. За год пребывания на чужбине корпус стал стройной, могучей единицей, сплоченной одной идеей беспредельной любви к Родине и проникнутой высоким сознанием долга. Когда последний эшелон, назначенный в Болгарию, уезжал из Галлиполи, его провожало все местное население, все местные, греческие и французские власти, армия, которую весь мир считал беженцами, осознала себя и приобрела общее уважение как армия. Во время стоянки эшелона в Константинополе ко мне явились и поднесли адреса с приветом корпусу от 18 общественных организаций, объединяющих людей различных политических убеждений. Русские люди увидели в Русской Армии крепкое ядро государственности и своим приветом показали единение с нами. Проводы в Галлиполи и приветствия русских людей в Константинополь я отношу не к себе, а к той стойкости, с которой все части поддерживали честь армии и достоинство русского имени на чужбине. Я уверен, что на новых местах все чины корпуса, помня заветы основоположника армии генерала Алексеева, исполнят до конца свой долг и донесут на Родину незапятнанным наш трехцветный флаг, который мы гордо держали в Галлиполи, и честь армии, которую мы свято блюли. Беспредельная преданность делу борьбы за счастье Родины и непоколебимая твердость духа при всех тяжких испытаниях, проявленные нашим любимым вождем, генералом Врангелем, да будет для всех нас примером в наших переживаниях на пути достижения нашей заветной цели – создания Великой России. Генерал от инфантерии Кутепов».
Новый год ударники встречали в своей чайной, а 450 господ офицеров – дружной семьей в Офицерском собрании; приглашен был генерал Калитин (герой взятия Эрзерума); когда хор пропел «Святая Русь», он, в слезах, поцеловал наши знамена. Гостем был и командир болгарской артиллерийской бригады.
Один из бараков превратили в театр. Стали функционировать курсы для ротных командиров. Приезжали профессора-лекторы. Весь состав полка получил новые «корниловские» фуражки. 20 февраля дорогим гостем прибыл к нам генерал Кутепов. Он сделал смотр полку, осмотрел помещения и церковь. Был парадный обед, а затем спектакль. Хор наших «Смычков» и общее настроение привели генерала в восторг.
Почти вся болгарская печать жестоко травила нас. Еще 27 марта Главнокомандующий отдал приказ (№ 243): «Последние дни вновь травят армию. На нее клевещут, ей грозят. Сомкнув свои ряды, мы ответим презрением. Родные знамена, пока мы живы, не вырвать из наших рук. Да помнят это те, кто дерзнет на них посягнуть. Генерал Ърангель».
Правительства Болгарии и Югославии нашли нежелательным посещение корпуса генералом Врангелем: оно могло быть истолковано как «вмешательство во внутренние дела СССР» и быть предметом обсуждения на происходившей в то время Генуэзской конференции. Но приехал в корпус генерал Шатилов. Он не скрыл от чинов корпуса, что средства генерала Врангеля иссякают. Поэтому одиночками или небольшими группами начинают корниловцы подыскивать какой-либо заработок.
К середине мая приезжавшие из штаба генерала Кутепова (город Тырново) говорили, что болгарские власти приступают к обыскам и к угрозам самому генералу Кутепову. 15 мая Болгария, которую Российская Императорская армия столько раз спасала, «заплатила» свой долг: батальоны двух болгарских полков с пулеметами и двумя орудиями, жандармерия оцепили казармы, занятые корниловцами, обвиненными в «заговоре» против правительства страны. С грубыми оскорблениями было взято 360 винтовок и около 30 легких пулеметов. Потом были арестованы командующий полком полковник Гордиенко, командир 1-го батальона полковник Дашкевич и его помощник полковник Челядинов (у них при обыске нашли огнестрельное оружие) и под конвоем отправлены в город Казанлык. Все это было сделано по приказу большевизанствующего правительства Стамболийского.
Но вскоре оно было свергнуто, и царь Борис взял власть в руки. Тем не менее «звонок» 15 мая открыл глаза на реальную обстановку: не отказываясь от идейной непримиримости к большевизму, не теряя связи и морального общения с соратниками для взаимной поддержки в предстоящих испытаниях, надо становиться на работу. Кто пошел в села, кто стал землемером, а большинство пошло в шахты. В истории «рассеяния» корниловцев Перник – особый и положительный факт: несмотря на тяжелую, грубую работу шахтеров, корниловцы жили там крепкой войсковой семьей и наладили, помимо быта (кооператив, ресторанчики и т. д.), и культурную жизнь – «Смычки» возродили театр. Не лишена интереса их песенка на первых порах нашей шахтерской жизни:
Вот наконец мы у тихой обители —
Перник-поселок, кругом рудники…
Станция, церковь… угрюмые жители…
Улица, мост на изгибе реки…
Узкоколейка, тропа каменистая,
Белые здания вдоль полотна…
Между холмами площадка холмистая,
Угольной пыли на всем пелена…
Вот и казармы – дома двухэтажные —
Комнаты – стен угнетающий вид,
Окна – простенки пятнистые, влажные…
Печка, вся в трещинах, сильно дымит…
Нары досчатые, пыль, насекомые…
Грязная тряпка, ботинок, чулок…
Вот та ночлежка, так русским знакомая,
Вот наш уютный, родной уголок.
Много таких злободневных песенок, добродушно рисующих подлинную трудовую новую жизнь корниловцев, было собрано в брошюру.
Постепенно – самотеком или организованно – разбрелись мы по Балканам и по Западной Европе. В 1924 году
