История с продолжением - Екатерина Белецкая

– Бетон не гниёт, – возразила Валентина.

– Это вы так думаете, – отрицательно покачал головой Пятый. – На самом же деле…

– Исчезает всё, – добавил Лин. – Всё, даже то, что нам казалось вечным.

– Может, это и хорошо, – сказала Валентина. – А может, нет. Откуда мне знать? Я – простой фельдшер, а не пророк или святой. Спасибо, что предупредили, ребята. Мне не нравится говорить о смерти, но всё равно – спасибо.

– А что вы теперь будете делать? – спросил Лин. – После этого дурацкого и нелепого предупреждения? В которое вы, надо полагать, не поверили?

– Приму к сведению, – пожала плечами Валентина. – И буду жить дальше.

…Валентина вспомнила один осенний пасмурный вечер, конец сентября позапрошлого года. Пятница. Дождь на улице, а на “трёшке” – освидетельствование перед выходными. И ничего не хочется – ни сидеть в холодном медпункте, ни спускаться вниз, в промозглое сырое подземелье. Ничего. Но надо. Потому, что положено. И Валентина пошла вниз, внутренне заранее приготовившись к тому, что ждало её там, внизу.

На этот раз трупов было не так много – то ли на надсмотрщиков осень тоже действовала и они стали задумываться о бренности земного существования и жалеть “рабочих”, то ли народ ещё не отошёл толком после отпусков и ленился. Валентина увидела, что от “восьмёрки” на этот раз пришли Пятый и Лин, приволокли мёртвых рабочих и теперь стояли, ждали, когда начнётся утилизация – такой был порядок. Валентина подошла к ним поближе. Лина она, правда, осмотрела неделю назад, а вот Пятого не видела месяц, а то и больше. Пятый ей не понравился – даже не заметил, что она подошла. Стоял у стеночки, запрокинув голову, и молчал. А Лин заметил и направился к Валентине.

– Валентина Николаевна, – начал он шепотом, даже не поздоровавшись, – заберите Пятого отсюда, срочно!

– В чём дело? – спросила Валентина.

– Андрей вышел в смену, а этот, – Лин махнул рукой в сторону Пятого, – совсем плохой. Он его прибьёт!…

– Погоди, не телепайся, – попросила Валентина. Она подошла к Пятому и щёлкнула пальцами возле его лица. Никакой реакции не последовало. Валентина пощупала ему пульс.

– Ну что? – спросил Лин.

– Что, что… – проворчала Валентина. – Я же не рентген – “что”… Слабый очень, вот что. Как он сюда-то дошёл?

– На автомате ходит, – объяснил Лин. – Уже третьи сутки так…

– Посади его, а я пойду с Андреем пошуршу. Может, отпустит. Всё хреново, потому что нет патологии или травмы. Так – забирай без разговоров. А так…

– Я знаю, – ответил Лин. Он тоже подошёл к Пятому и усадил его на пол.

– Ты сам как? – спросила Валентина.

– Я-то? В порядке пока, – ответил Лин. – Я же отдыхал не так уж давно, если вы помните. А вот Пятый…

– Всё, сиди и молчи, ирод наш идёт, – шепотом сказала она. – Авось, получится… Хорошо?

– Хорошо, – согласно кивнул Лин. – Только бы вышло…

Всё получилось. Андрей пожал плечами, сказал, что пусть хоть обоих забирает, и пошёл куда-то по своим делам. Валентина отвела Пятого наверх, уложила, осмотрела… Пятый был словно в оцепенение – он вполне нормально шёл, не понимая, куда и зачем, выполнял простые команды или просьбы – сесть, лечь, постоять на месте. Валентина не стала даже пытаться дать ему поесть или напиться – знала, что бесполезно. Она немного привела Пятого в себя, но лишь на столько, чтобы он смог уснуть, не более. Потом спустилась вниз, отпустила делегации от оставшихся “тимов”, подписала всё, что требовалось и, тяжко вздохнув, отправилась наверх, в медпункт. Пятый всё ещё спал. Валентина посмотрела в окно долгим тоскливым взглядом, сняла трубку и набрала свой домашний номер.

– Олежа, привет, это я, – сказала она. – Ты как, на дачу поедешь?… Как – нет? Простыл?… да ты что… ладно. Слушай, а ехать-то надо, гравий на завтра заказали, надо же машину встретить… одна? Может, я кого с собой возьму отсюда, а?… Нет, Лина не дадут, Пятого могу взять, тут он… спит… хорошо, Олеж, я поехала, люблю, целую, и всё такое… пока.

Она повесила трубку и поглядела на Пятого. Вроде бы ему стало получше. По крайней мере, с ним не так страшно ночью будет, да и с машиной поможет, если что. Надо ехать, а то темнеет быстро, как бы не застрять там в какой-нибудь яме по дороге.

– Пятый, – позвала она, – вставай, ехать надо.

Пятый приоткрыл мутные глаза и посмотрел куда-то мимо Валентины. Потом, наконец, сообразил, что к нему обращаются, и спросил хриплым со сна голосом:

– Куда ехать?…

– На дачу поедем, – объяснила Валентина, – а то ты что-то слишком бледный и не соображаешь ничего. Хоть воздухом подышишь.

Пятый кивнул и снова закрыл глаза. Валентина оделась, застегнула сумку, проверила, плотно ли закрыт кран (последнее время краны стали течь, а ремонтировать их не спешили), и, с трудом заставив Пятого встать, повела его к выходу. Он шёл еле-еле, медленно, неуверенно, постоянно старался прислониться к стене, чтобы хоть немного отдохнуть.

На улице Валентина оставила его возле двери, а сама пошла открывать и заводить машину. Вернувшись, она увидела, что Пятый успел за время её отсутствия сесть на ступеньку (ноги не держали), и что он дрожит. “Идиотка! – обругала она себя. – Вытащила человека из-под одеяла, и поволокла, в чём был, на холод… вот ведь дура, а!” На ней самой был тёплый толстый свитер, а поверх него – пуховая куртка. На Пятом, кроме балахона и штанов – ровным счётом ничего. Он сидел, обхватив себя руками, прикрыв глаза, и, казалось, не замечал ничего вокруг.

– Холодно? – сочувственно спросила Валентина. Он кивнул. Валентина сняла с себя куртку и накинула её Пятому на плечи. – Подожди немножко, я сейчас машину подгоню, в ней тепло, согреешься. – Он снова кивнул. Валентина подвела машину вплотную к крыльцу, помогла Пятому перебраться на заднее сиденье и села за руль. Пятый, скорчившись, забился в угол кабины, он дрожал так же сильно, как и на улице. Валентина включила печку, но толку от этого пока было мало – мотор ещё не прогрелся. Валентина укрыла Пятого всё той же курткой, подрегулировала зеркало и сказала:

– Прости меня, дуру такую, ладно? Не сообразила я. Надо было нам с тобой чайку перед дорогой выпить, а я что-то заторопилась… Поехали, хорошо? А чаю на даче попьём.

– Хорошо… – прошептал Пятый в ответ. – Мне всё равно…

– Тогда поспи пока, ехать почти два часа, – предупредила Валентина. – Можешь лечь, если хочешь.

– Потом… – ответил Пятый. – Не сейчас… что ж меня так знобит-то?…

– Это не озноб, ты просто замёрз. Осень на улице.

– Опять лето пропало, – прошептал Пятый. – Не везёт мне с погодой…

Ехали они действительно долго. Быстро темнело, начался дождь. Валентина вела осторожно, не торопясь, старалась не гнать. Пятого немного отпустило, он стал засыпать, и Валентине пришлось из-за этого остановить машину – Пятый пытался лечь поудобнее, да всё никак не мог сообразить, как это сделать. Валентина устроила его с комфортом, подложила ему под голову курку, включила печку на полную мощность – пусть согреется как следует, и поехала дальше. Не смотря на то, что была пятница, погода распугала большинство дачников и дорога была практически пустой. Валентина свернула на грунтовку и потихонечку, на второй передаче, поехала, лавируя между лужами и ямами. Перед одной особенно глубокой и широкой ямой она в нерешительности остановила машину.