От дам-патронесс до женотделовок. История женского движения России - Ирина Владимировна Юкина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Таким образом, коллективный портрет российской равноправки представляет нам образованную женщину среднего возраста (по меркам того времени), имеющую семью, высшее или среднее образование и работающую в общественной сфере.
Съезд закрылся в торжественной обстановке в здании Петербургской городской думы. На банкете в ресторане Контана участницы съезда, поднимая бокалы с минеральной водой, провозглашали тосты за равноправие женщин, за освобождение женщин от мужского влияния, за свободу женской души. М. К. Цебриковой в ссылку была послана приветственная телеграмма.
Съезд презентовал на политической арене новую жизнеспособную демократическую силу, сплачивающуюся под идеями феминизма. Может быть, недостаточно еще идейно консолидированную, в большей степени разделяющую общедемократические идеалы и только осваивающую феминистские. Несмотря на все партийные интриги, русский феминизм продемонстрировал свою самостоятельность и самобытность, а также свои претензии на роль субъекта социальных преобразований, идеологией которого выступала интенсивно развивающаяся феминистская мысль. Кадеты не смогли подчинить своему влиянию движение, явно тяготеющее к социалистическим идеалам, а социал-демократы, в свою очередь, оттолкнули многих своих идейных союзниц из рядов равноправок. Лозунгами движения стали: «Женщины вне демократии обречены на неполноценное существование» и «Женщина должна сама проложить себе путь к свободе, не надеясь ни на какие партии». Реализация решений съезда возлагалась на «Русское женское взаимно-благотворительное общество».
Резонанс съезда был огромный. Через свою прессу на него откликнулись все политические силы: официальные – в газете «Санкт-Петербургские ведомости», правые – в «Русском знамени» и «Новом времени», октябристские – в «Голосе Москвы», кадетские – в «Речи» и «Русских ведомостях», а социал-демократические – в «Социал-демократе».
Реакция политиков, прессы, общественности была самая разная – от восторженных откликов до уничижительных. Лидер черносотенцев, депутат Государственной Думы от Бессарабской губернии В. М. Пуришкевич послал письма оскорбительного содержания Философовой, Шабановой и Покровской как главным устроительницам съезда. Философова сочла оскорбление делом не личным, но политическим, а поведение «народного избранника» недостойным его статуса – она подала в суд и выиграла дело. Судья Ю. М. Антоновский приговорил Пуришкевича к месяцу лишения свободы без права замены штрафом. И хотя бессарабский депутат, выхлопотав высочайшее помилование, наказания не отбывал, решение суда подтвердило вывод равноправок, что «общественное воззрение на женщину изменилось». Кроме того, проявленная социальная активность в этом случае была знаком высокой степени институционализации женского движения.
Первый Всероссийский съезд по борьбе с торгом женщинами (21–25 апреля 1910 года)
Организатором съезда выступило «Российское общество защиты женщин» – благотворительная организация аболиционистской направленности, созданная в 1900 году в ходе подготовки к Всемирному конгрессу по вопросу торга женщинами. Эта организация была создана под высочайшим покровительством, ее почетными председательницами стали принцессы Евгения Ольденбургская и Елена Саксен-Ольденбургская. По своим уставным целям Общество должно было «содействовать предохранению девушек и женщин от опасности быть вовлеченными в разврат и возвращению уже падших женщин к честной жизни»1265. Благотворительные женские и феминистские организации рассматривались «Обществом защиты» как союзнические, с которыми оно «входит в сношение»1266 для достижения общих целей.
В подтверждение этого соглашения в распорядительный комитет съезда в качестве вице-председательниц были избраны известные лидеры феминистского движения – А. П. Философова, А. Н. Шабанова, В. П. Тарновская; секретарем съезда стала М. И. Покровская. Многие известные активистки женского и феминистского движения приняли участие в работе съезда: Е. В. Авилова («Вз.-благ. общество»), М. Е. Бландова, Е. И. Гарднер (Лига равноправия), О. Г. Закута (Лига равноправия), А. А. Кальманович («Вз.-благ. общество», Лига равноправия), П. Н. Шишкина-Явейн (Лига равноправия), Е. А. Кладищева (Моск. отд. Лиги равноправия), А. С. Милюкова (СПб. женский клуб), С. И. фон Рутцен (СПб. женский клуб), А. В. Тыркова (СПб. женский клуб), Н. Мирович (Первый Московский женский клуб), А. С. Забелло (Союз польских женщин), С. Н. Воскобойникова, О. В. фон Кубе, С. В. Панина («Общество охранения прав женщин»), М. Л. Вахтина (Клуб Женской прогрессивной партии), Р. Л. Депп, З. С. Самойлова (Женская прогрессивная партия). Впервые в движенческой акции участвовали представители власти: на съезде присутствовали ответственные лица министерств внутренних дел, иностранных дел, юстиции, торговли и промышленности.
Целью съезда было рассмотрение проституции как «явления экономического, социального и этического», определение ее причин и мер по ее ликвидации.
В отношении к проституции в российском обществе существовало две взаимоисключающие позиции и две политики: политика государственной регламентации и аболиционизм. Известный петербургский социолог И. А. Голосенко очень четко определил суть каждого направления: так, аболиционисты были сторонниками социологического объяснения проституции, а регламентисты – генетико-антропологического1267. Феминистское крыло аболиционистов, кроме того, переводило проблему проституции в плоскость прав человека, рассматривая регламентацию как правовую дискриминацию. Покровская прямо называла регламентацию проституции разновидностью гражданской смерти.
Российский аболиционизм собрал в свои ряды немало крупных исследователей – врачей, юристов, философов, писателей. Среди них были, например, Д. Д. Ахшарумов, Б. И. Бентовин, А. И. Елистратов, Е. С. Дрентельн, Д. Жбанков, И. И. Канкарович, П. Н. Обозненко. Они считали, что регламентация проституции и деятельность Врачебно-полицейского комитета усиливает общий социальный гнет, дискриминирует женщин из «невладеющих общественных групп» и не только не препятствует росту проституции, но даже способствует ее развитию. Выход из положения они видели в нравственном возрождении народа, расширении образования и гражданских прав женщины, воспитании подрастающего поколения в духе уважения к женщине, в организации «справедливого рынка труда».
Позиция феминисток актуализировала тему неравенства женщин в отношении к проституции, развивала идею сексуальной эксплуатации женщин. Феминистки использовали феномен проституции как увеличительное стекло, сквозь которое становились хорошо видны проблемы прав женщин вообще. «Проституция – самое яркое отражение современного положения женщин», – утверждала Покровская1268. Они требовали установления «равности прав и ответственности» проституток и их клиентов, в частности в вопросе медицинского освидетельствования последних: оно рассматривалось как уравнивающая проституток и посетителей публичных домов мера, которая, по мысли феминисток, должна препятствовать развитию проституции. Представление о том, что мужчина-потребитель является разносчиком венерических заболеваний не в меньшей степени, чем проститутка, было поддержано на съезде. В качестве дополнительных мер воздействия на потребителей проституции
