Элохим - Эл М Коронон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Между тем в последний день Мархешвана все неженатые родственники Мариам предстали перед старейшинами в Храме. Из Вифлеема приехали холостые сыновья Эл-Иафафа, двоюродные племянники Элохима, а также несколько более отдаленных родственников из колена Иуды. Из Назарета был вызван также Иосиф, брат Элохима.
Старейшины долго совещались, как определить жениха. Сначала было предложено бросить жребий между претендентами, но жеребьевка была отвергнута большинством старейшин на том основании, что нельзя предоставлять случаю решать судьбу воспитанницы Храма, посвятившей себя Богу. Кто-то вспомнил, как Бог после бунта Корея, Дафана и Авирона выбрал Аарона из числа глав двенадцати колен Израиля. Тогда все они оставили свои посохи перед Ковчегом на ночь. Утром посох Аарона «пустил почки, дал цвет и принес миндали».
Всем претендентам было указано, чтобы они передали свои посохи Первосвященнику. У Иосифа не было посоха, поскольку он был плотником, а не пастухом, как прочие претенденты. Ему вручили маленькую палку и повелели начертать на ней свое имя. Первосвященник палку Иосифа и посохи остальных претендентов как, гласит предание, просунул под Завесу Святая Святых. Утром только на палке Иосифа распустились почки. Так выбор жениха Мариам пал на Иосифа.
124
Весь месяц Мархешвана Элохим и Мариам блуждали по пустыне Негева, скрываясь в дневное время в пещерах или между скалами. К концу месяца они дошли до ее южных краев. Далеко на востоке была видна дорога, пересекающая пустыню с севера на юг.
На очередную пещеру их вывел старый бедуин с традиционной куфией[77] на голове. Это был последний по счету кочевник, с которым они встретились в пустыне. До того они несколько раз набредали на одинокие бедуинские шатры. Каждая бедуинская семья жила отдельно, кочуя с одного места на другое со своим обычно небольшим стадом. Бедуины их всегда встречали гостеприимно, помогали сориентироваться в пустыне, а на дорогу снабжали едой и водой. Элохим платил им щедро, несмотря на их возражения. Деньги были выручены от продажи пары золотых перстней в Газе, которые Элохим обнаружил наряду с золотыми браслетами, цепочками, подвесками и сережками в шкатулке, присланной Давидом.
– Вас ищут по всей пустыне, – сообщил ему старый бедуин, – но не бойтесь, никто вас не выдаст. Тут у нас свои обычаи. Пустыня царю не подвластна.
Предать гостя в пустыне считалось тягчайшим преступлением. Предательством бедуин наложил бы несмываемое пятно позора на весь свой род.
– Дада, бедуинам в пустыне можно верить, – тихо сказала Мариам. – Никогда не предадут. У них законы суровые, как их пустыня. Предателей пустыня не терпит.
Элохим пристально посмотрел на бедуина. Из-под белой куфии выразительно выступало обветренное смуглое лицо, покрытое морщинами. В прищуренных глазах бедуина высвечивалась твердость духа.
– Нам надо выйти на дорогу в Египет, – сказал Элохим бедуину.
Тот предложил им поводырем своего сына, юношу лет шестнадцати.
– Он выведет вас на египетскую дорогу. Там в скалах есть одна пещера. В случае чего можно спрятаться в ней.
Элохиму импонировало, что бедуин не задал ни одного праздного вопроса.
– Насколько проходима та дорога? – спросил Элохим.
– Дорога, – ответил бедуин, – исчезает в песках после Бене-Яакона. Оттуда до самого Египта тянется пустыня Сур. Песок да песок. И ни души.
– Да, конечно, – сказал Элохим, словно что-то вспомнив, – на песке тропинку не протоптать. Ветер, песчаная буря заметают следы.
– Только караванные поводыри знают путь в Египет. Новичку не мудрено там заблудиться.
– Откуда караваны идут?
– Из Вавилона. В Бене-Яаконе они задерживаются на три дня.
– А когда пройдет очередной караван?
– Через месяц. А то и позже. Точно вам скажут в Бене-Яаконе.
– Дада, нам надо дождаться прихода каравана.
– Придется. Иного выхода нет.
Сын бедуина привел их к пещере, о которой им говорил его отец. Тут же у скал находился колодезь. Они освежили себя, утолили жажду и напоили мула. Вдруг далеко на горизонте появились три движущиеся точки.
– Это царские всадники, – тревожно сказал юноша. – Вам лучше спрятаться в пещере. А я попытаюсь их направить на ложный след.
Всадники прискакали к колодцу. Элохим и Мариам могли слышать их голоса. Потом они исчезли. Сын бедуина попрощался и ушел. Но вскоре после его ухода всадники опять вернулись к колодцу, но теперь их было в три раза больше. Весь день они рыскали по пустыне от края до края, а ночью вновь собрались у колодца за костром. Из их разговора Элохим узнал, что Сарамалла перекрыл дорогу на Бене-Яакон.
Утром всадники куда-то умчались. Чуть позже Элохим вышел из пещеры окинул взглядом всю равнину и не увидел ни одного всадника. Он пополз к краю скалы и осторожно выглянул из-за ее выступа. У колодца не было ни души.
– Адда, кажется, ушли. Нам скорее надо добраться до дороги.
Они быстро спустились между скалами к колодцу. Элохим посадил дочь на мула.
– Я только мигом наберу воду.
Не успел он отойти от Мариам, как в ста шагах от него, из-за скал выскочили трое всадников. Элохим бросился назад к дочери. Стрелы одна за другой со свистом пролетели мимо его ушей. Одна попала мулу в живот, вторая в шею, третья пролетела над головой Мариам. Мул пошатнулся, но прежде чем он свалился на землю, Элохиму удалось подхватить дочь на руки.
– Скорее назад в пещеру! – крикнул Элохим, подсадив Мариам на выступ скалы.
Он обернулся, и тут же одна стрела попала ему в грудь, но отскочила от подаренного Габри-Элом камня.
– Осторожно, не ранить девицу! – бросил идумейский всадник двум галлам.
Галлы были уже рядом. Один из них бросился за Мариам. Она вскрикнула. Элохим быстро обернулся и увидел, как галл ухватился за ступни дочери. Мариам отбивалась, как могла. В долю секунды Элохим вынул меч и одним ударом отрубил ему руки. Тот с жутким воплем сполз на землю, оставив на скале кровавые следы. Он прижал руки с отрубленными запястьями друг другу, но сразу же отдернул от боли и засунул их подмышки. Весь побледнел и упал.
С окровавленным мечом в руке Элохим прыгнул на второго галла и идумея. Те одновременно обнажили свои мечи.
Между тем Мариам вскарабкалась вверх по скале. Сверху и галл, и идумей показались ей намного крупнее отца. Стало страшно за него.
Галл в прыжке нанес Элохиму рубящий удар. Элохим упал на спину. Душа Мариам ушла в пятки. Но Элохим ловко перекувыркнулся, уйдя от удара, вскочил на ноги и в мгновенье ока пронзил мечом галла в шею. Клинок прошел насквозь, вышел
