Реверс - Михаил Юрьевич Макаров

17 июня 2004.

Четверг 14.00–14.30

Не обмолвись Глеб, что рубоповец его брат, да ещё близнец, родство осталось бы незамеченным. Полковник был худощав и спортивен, за счёт чего казался выше ростом. Одет модно и дорого, стильно подстрижен. Солнцезащитные «хамелеоны» в золотой оправе американизировали мужчину окончательно. Подкатил он на крутом чёрном джипе с хромированным кенгурятником. По ступеням, ведущим к летнему кафе, вспорхнул, не коснувшись перил.

Острожские опера с Глебом ждали его под тенью полотняного тента с надписью «Балтика». Здороваясь за руку, рубоповец явно пытался составить первое впечатление о гостях. Оно оказалось скорее негативным.

Потасканного вида брюнет, забурившись носом в кружку, жадно хлебал пиво. На худой плохо выбритой шее поршнем толкался кадык.

У второго, одетого в чёрные джинсы и короткую ветровку, заштопанную на локте, взгляд был цепкий и пил он минералку. Но подле его стакана, за стенкой которого роились пузырьки газа, лежал бутерброд с толстенным ломтём домашнего сала. В меню центрового заведения упомянутая закуска стопудово отсутствовала.

Рубоповец быстро переглянулся с братом. Тот пожал налитыми плечами, вкладывая в жест встречный вопрос: «А где я других возьму?».

Заказав гранатового сока, приехавший взял быка за рога.

— Какие планы у вас на Жидких?

— П-прину-удительный п-привод к с-с-с…следователю про-окурату-ры, — Сутулов не стал темнить.

— В качестве кого?

— С-свидетеля.

— А дальше чего? Закроет его следак по подозрению?

— На с-со…сорок в-восемь ч-ча…часов по любому. И…иначе м-мы бы в та-акую д-даль не по-опёрлись.

— Потом арест?

Вопрос заставил Сутулова заёрзать на скользком сиденье.

— Доказухи не густо?! — рубоповец наседал.

— Ка-ак в-всегда. Н-н…надеемся, на де-есять с-су…суток за-а…акроют.

— С прокуратурой нормально живёте?

— По та-аким д-делам договариваемся. Они ж н-на се…себя р-ра-або-тают. П-поможете нам или как? — Сутулову надоело играть в поддавки.

Рубоповец пригубил сока, взяв секундный тайм-аут. Он думал, стоит ли браться за гуж. Смущала кондовая провинциальность товарищей по оружию. За ней виделось дилетантство. Если заика ещё выглядел более-менее смышлёным, то носатый алкаш был безнадёжен наглухо.

Но вряд ли в обозримом будущем выпадет другой повод убрать «Залётного» чужими руками. Неразумно пренебрегать подвернувшейся возможностью.

Жидких мешал карьере одного из лидеров «дельтовской» ОПГ. Человек этот, многолетний бесценный источник информации, был для полковника гарантом служебных показателей и материального благополучия. Их отношения давно миновали стадию банальной крыши, выйдя на уровень коммерческого сотрудничества. В совместном бизнесе каждый из партнёров трудился по профилю. Рубоповец отвечал за благоприятный инвестиционный климат. Он периодически очищал делянку от сорняков.

Сейчас на повестке дня стояла окончательная легализация бизнеса ОПГ «Дельта». Её верхушка скупала акции крупнейшего ярославского предприятия — мясо-молочного комбината. «Залётный» вознамерился попасть в круг посвящённых. Полковник надеялся, что он станет жертвой своего неумеренного аппетита. Однако в последний момент Жидких сумел рассчитаться с долгами и запрыгнуть на подножку отходящего трамвая. Усиление его экономических позиций в группировке категорически не устраивало рубоповца…

В ожидании продолжения разговора Сутулов обмахивался полами куртки. Палящее солнце достигло зенита, а скинуть верхнюю одежду мешала сбруя с табельным «Макаровым».

— Вы по месту прописки фигуранта собираетесь ехать? На Автозаводскую?

— Угу.

— На «Пятёрке»[334] его нет. На той неделе он по дешёвке толкнул свою хату и переехал к сожительнице. Её адрес будет у меня к вечеру. Мужики, момент крайне деликатный. Если «Залётный» просто прокатается с вами взад-вперёд, у моего человека будут проблемы. Понимаете о чём я? Отнеситесь к вопросу серьёзно.

— А ка-ак по-другому? У н-нас «с-сто пятая-вторая»! П-перспективная! Если се…сейчас не п-поднимем, за-ависнет!

— Ну, а я на упреждение работаю. Давно пытаюсь приземлить вашего Жидких, но он, сука, склизкий! — полковник обналичил свою мотивацию.

Прозвучала она достаточно естественно. Сомнения насчёт того, что кручёный чистодел «Залётный» белым днём копеечной выгоды ради пошёл на кровавую мясню, остались за кадром.

Вслух рубоповец сказал диаметрально противоположное:

— То, что у него были проблемы с капустой в Ярославле, хороший мотив для вашего разбоя. Найдем вам человечка, чтоб под протокол дал.

— Хо…хорошо бы. Д-до-окументы о п-продаже к-квартиры — т-тоже до-оказательство.

Полковник глянул на собеседника одобрительно. Голова у того оказалась не только приспособлением для поглощения сала.

— Ездит он по доверенности на «BMW 316» цвета «зелёный металлик». Госномер я записал, — рубоповец с треском вырвал лист из перфорированного блокнота.

— М-мы з-знаем, — сообщил Сутулов, но бумагу, руководствуясь библейским заветом «не отвергай руку дающего», взял.

— Молодцы, — кивнул полковник, оборачиваясь к брату. — Слушай, Глеб, как к себе вернёшься, запроси-ка на Жидких административную практику по линии ГИБДД. За этот год и за прошлый. Вдруг его «бэха» к адресу сожительницы привяжется? Типа, он подвозил её и что-то нарушил… Сойдёт даже в радиусе трёх километров. Если повезёт, напряги гиббонов, пусть рапортишко черкнут. Под твою диктовку, разумеется…

— КОК! — взбодрённый разливным ярославским пивом, Валера Петрушин молвил первое слово.

— Вот именно. Всё новое — хорошо забытое старое, — покивал головой рубоповец.

Аббревиатура означала «кратковременный оперативный контакт». В начале девяностых руководство МВД помешалось на этих «КОКах». Требовали, чтобы каждый мент раз в неделю писал коротенькую информацию, полученную в ходе текущей работы. Якобы таким макаром количество перерастёт в качество и сформируется колоссальная аналитическая база. На деле получили груды макулатуры, попытки систематизировать которую повсеместно закончились пшиком.

Петрушин развернулся вместе с пластмассовым креслом и закинул локоть на фигурную ограду. Невысокая чугунная решётка отгораживала кафе от теннисного клуба, с комфортом устроившегося в искусственной котловине. Откосы позитивно зеленели стриженной газонной травкой. На гребне высилась белоствольная шеренга кудрявых берёз, красавиц на выданье. Корты имели твёрдое покрытие — многослойный акрил по асфальтобетону. Яркая разметка (белые линии на свеже-зелёном фоне) была безукоризненна в плане геометрии. Изящные вышки для судей выглядели игрушечными.

На ближнем корте шла игра. Поджарые женщина и мужчина, должным образом экипированные, вооружённые теннисными ракетками, легко перемещались по площадке. Мерно раздавались сочные удары по мячу, по разным траекториям летавшему над сеткой. Со стороны элитный вид спорта казался пустячной забавой.

Настроенный на лирический лад Петрушин без труда представил рубоповского полковника в майке, шортах, кроссовках «Nike» и с ракеткой в руке. Затем он попробовал силой воображения перенести на корт своего напарника Сутулова и не смог. Слишком смачно Володя чавкал. Налетевший с Волги ветерок подхватил чесночный аромат свойского сальца, дразня обоняние сидевших за столом мужчин, всех без исключения.

10

17 июня 2004. Четверг 20.00–21.00

Генсек Никита Хрущёв обещал построить коммунизм в 1980 году. «От каждого по способностям, каждому по потребностям» — гласил лозунг идеального общества. Конкретика светлого будущего не афишировалась. Вероятно, она содержала массу деталей, без которых не реализуется ни один мегапроект. Узнать