Писания про Юного мага - SoNew

Оказывается, в Ланае существовал обычай, по которому бесплодные женщины отдаются Грэн Кайну, если их бесплодие доказано жрецами. Мы оказались меж двух огней. Если бы моя жена понесла, я потерял бы ее после родов. Если же нет, то я выиграл бы всего три месяца. Через год ровно жрецы объявили бы ее бесплодной и отдали Грэн Каину.

— Что это значит? — спросил я у нее, подобно глупому ребенку, который ищет защиты от страха у смертельно больной матери.

— О, всего лишь очередной богохульный обычай. — ответила мне моя храбрая женушка. — На самом деле жрецы воспользуются моим телом и вскоре похоронят меня, ибо их оргий не пережила еще ни одна несчастная. Смерть — там и там. Только в одном случае я умру медленно от изнуряющей работы, подарив тебя еще одно дитя, а в другом — быстро и позорно, вот и вся разница.

Что мне оставалось делать? Понятно, что я поторопился зачать третьего ребенка, потому что второй путь пугал нас обоих больше чем рабство.

Жена рассказывала мне по вечерам, усыпляя собственный страх, про истинное служение Грэн Кайну и прочим богам. Она уверяла, что обряды ланайцев извращены и не достигают истиной цели. Не знаю, как мне пришло это в голову, но однажды я решил попросить ее провести со мной истиный обряд моления Грэн Кайну. Мы построили крохотный алтарь прямо в нашей спальне, ибо это было единственное место в доме, куда не входили без спросу жрецы. Жена сшила мне черно-красные одеяния, приготовила свечи из чистого воска, воду и песок.

Я начал обряд и долго молился, ничего не ощущая, но впервые изо всех сил пытаясь выйти за положенный смертному предел. Я был подобен слепцу, который упрямо пытается разбить лбом камень, не зная, скала это или только стена, где в двух шагах распахнута дверь.

Наверное, я сильнее всего желал избавить жену от того проклятого ошейника. В какой-то миг, в тусклом свете свечей, я потянулся к нему руками — а я мог тогда согнуть гномью кирку — и попытался разорвать. Шипы должны были убить мою жену, но этого не произошло. Потому что я, разгибая металл, непрерывно исцелял ее, раз за разом, и заклинания давались мне легко, словно я полвека посвятил жреческому служению.

Я пришел в себя на крохотном суденышке, качающемся в открытом море. Моя жена смеялась и плакала от счастья. Она рассказала мне, что произошло. Когда я освободил ее и упал без чувств, у нее хватило мужества быстро собрать кое-какие вещи и детей, нанять носильщиков и отвезти меня в порт. Не знаю, послал ли разорванный ошейник жрецам какой-либо сигнал, или нет, но за моей женой им поспеть не удалось. В порту она нашла рыбака, который согласился обменять свою шаланду на нашу мастерскую. Как она убедила его, я ума не приложу. Может быть, заколдовала? Но через несколько часов мы уже вышли из ланайских вод, и тут-то ко мне вернулось сознание.

Так началась моя третья жизнь — жизнь клирика. Мы достигли земли, называемой Инавия. Там многие расы жили мирно в небольших селениях, и различные Храмы стояли бок о бок. Меня учили и человеческие жрецы, и эльфы, и гномы, и орки. Я возносил молитвы всем богам и наслаждался этой свободой. Моя семья… они были горды видеть меня в новом обличии, в одеянии жреца. Я был уважаем, моя роба вызывала добрые чувства у встречных. Конечно, немало пользы приносили и мои новые возможности — исцеление ран, лечение отравлений и болезней.

Но моя жена видела, что я не вкладываю в это служение душу. Я оставался колеблющимся между жреческой стезей и моей семьей, между мирскими заботами и церковной жизнью. Всегда эта расщепленность души толкала меня на необратимые шаги.

— Что же случилось на этот раз? Ведь, судя по описанию, вы попали в идеальное место. Мир и полная терпимость к инакомыслящим — разве это не идиллия?

— Конечно, нет. Идиллия существует в наших мечтах и еще, когда мы сравниваем что-то лучшее с отвратительным. После Ланая Инавия действительно казалась раем — первые несколько лет. Но затем наши дети отправились в школу и мы с удивлением узнали, что естественные науки в Инавии в загоне уже много лет. Жители уповали только на помощь богов и на авось. Не было ни аптекарей, способных сварить целебный эликсир, ни алхимиков, покрывающих доспехи составом от ржавчины.

— Но разве в этом главное? — возмутился Клайд. — Главное — хорошие люди, отсутствие войн, религиозных фанатиков, вражды в любом виде.

— Ну, вражду не так просто искоренить. Среди разумных всегда отыщутся такие, кто готов ненавидеть не похожих на себя. За цвет кожи, за язык, за рост, за таланты в ремесле или колдовстве. Кстали, ни на моей родине, в Тариме, ни в Ланае я не встречал магов. Только жрецы могли пользоваться там волшебной силой. Я подозреваю, что проявлявших способности к волшебству в этих странах просто уничтожали. О колдунах рассказывали только страшные сказки и жуткие легенды.

Поэтому и я, и жена были очень встревоженны, когда узнали, что в Инавии кодуны ходят прямо по улицам и колдуют сколько хотят. А уж когда один из них явился к нам и сказал, что обнаружил у нашего старшего сына врожденный магический дар, мы ощутили себя почти проклятыми. Это трудно понять человеку вроде тебя, всю жизнь прожившему бок о бок с повседневной магией. Мы же снова решили спасаться бегством.

— Это уже вошло у вас в привычку, не так ли? — зло усмехнулся Клайд. Чем-то рассказ Грома задевал его, но он не понимал, чем. Ему хотелось говорить невидимому собеседнику колкости.

Может быть, это было эхо его собственных сомнений?

— Да, мы опять продали дом, опять наняли кораблик поустойчивее, погрузили на него самое ценное и отчалили. — спокойно продолжил Гром. — Ты, наверное, удивишься нашей наивности. Мы были слепы — и как родители, и как не знавшие магии люди.

Наш сын, которому уже сравнялось 14 лет, не собирался никуда бежать. Он хотел учиться магии и давно упрашивал нас отпустить его в ученики к тому магу, что первым обнаружил его дар. Но мы не слушали его, мы все решили сами. Даже моя разумная, начитанная жена была против колдовства. Но парень решил не сдаваться. О чем и объявил нам спокойно, когда судно вышло из гавани. Я был рассержен, но полагал, что постепенно сломлю его упорство — уговорами или наказанием, я не задумывался над этим. Но сын обнял нас с женой на прощанье и… достал из-за пазухи Свиток Перемещения.

Клайд сдавленно хихикнул. Действительно, что может быть проще! Такого мог не предвидеть только абсолютно незнакомый с магией человек. Но вообразить себе страны, где есть жрецы и нет магов, Клайду было сложно. Все равно что придставить себе мир без насекомых. Или без Луны.

— Вы не стали возвращаться за ним? — скорее утвердительно сказал маг.