Отдел убийств: год на смертельных улицах - Дэвид Саймон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Мистер Доан рассказал вам о головоломке – и он прав, – находит Полански общее место со стороной обвинения. – Картинку можно увидеть и с недостающими деталями, если не хватает трех, четырех или пяти. Но если не хватает слишком много…
В приемной Гарви мучают головоломки совсем иного рода. Когда суд уходит на обеденный перерыв, он углубляется в разгадывание кроссворда «Ивнинг Сан», доведя сражение с ним до ничьей. Дэйв Браун спит сидя, с папкой Букера на коленях.
Наконец они делают перерыв на обед. Детективы уходят, едят, затем возвращаются на скамейки, чтобы наблюдать за постоянным парадом входящих и выходящих свидетелей обвинения. Старшая дочь Лины Лукас – дает показания об отношениях Фрейзера с ее матерью и опровергает утверждение, что в квартиру имел доступ Винсент Букер; сосед сверху из дома 17 по Северной Гилмор-стрит – рассказывает об обнаружении тела и установлении времени смерти; патрульный из Западного района, первый на месте преступления, – рассказывает об охране места и сборе улик; Уилсон из лаборатории – показывает фотографии места преступления и докладывает о снятии отпечатков пальцев; Первис из трасологии – рассказывает о сравнении скрытых отпечатков и о том, что отпечатки с Гилмор-стрит совпадают только с Шарлин Лукас.
Когда бейлиф наконец выходит за Гарви, тот уже почти расправился с «Ивнинг Сан», запнувшись только на какой-то реке во Франции из пяти букв. Оставив газету на скамье, он идет за свидетельскую кафедру в темно-синем пиджаке в тонкую полоску – деловой костюм придает ему нужный авторитет. Галстук в расцветке республиканцев, очки: дамы и господа присяжные заседатели, встречайте вице-президента отдела продаж полицейского департамента.
– Добрый день, – театрально начинает Доан. – Сколько вы уже служите в Балтиморском департаменте полиции?
– Больше тринадцати лет, – говорит Гарви, поправляя галстук.
– Из этих тринадцати лет сколько вы служите в отделе по расследованию убийств?
– Последние три с половиной года.
– Будьте любезны, скажите присяжным заседателям, сколько убийств вы вели за это время.
– Лично меня назначали где-то на пятьдесят дел.
– И, – говорит Доан, направляя разговор, – полагаю, в том или ином виде вы участвовали в других делах.
– Во множестве расследований, – подтверждает Гарви.
Доан постепенно проводит детектива через место преступления в доме 17 по Северной Гилмор. Гарви описывает квартиру, особое внимание уделяя безопасности, в том числе отключенной сигнализации. Он рассказывает во всех подробностях, и коллегия снова слышит об отсутствии следов взлома, кучке одежды, царапинах на изголовье, предполагающих, что жертву ударили ножом, когда она лежала в кровати. Затем, по указанию Доана, Гарви подходит к скамье присяжных, где прокурор показывает ему фотографии, уже приобщенные к делу.
Фотографии – тоже вечный источник немалых конфликтов в зале суда: адвокаты заявляют, что изображение окровавленной жертвы без нужды влияет на беспристрастность, а прокуроры – что фотографии имеют доказательную ценность для коллегии. Побеждают обычно прокуроры, как в этом случае и Доан. Поэтому вопреки нескончаемым протестам Полански присяжные видят Лину Лукас и ее раны во всей глянцевой красе с разных ракурсов. Они впечатлены.
Гарви проводит перед коллегией десять минут, после чего возвращается на место, где Доан расспрашивает его об осмотре места преступления и опросе соседей. Прокурор задает вопрос об уличном освещении возле дома на Гилмор-стрит, и Гарви описывает натриевый фонарь посреди квартала, закладывая основу для будущих показаний Ромейн Джексон.
– На данный момент больше вопросов к детективу Гарви не имею, – говорит через двадцать пять минут Доан. – Однако я бы хотел вызвать его позже.
– Разрешаю, – говорит Горди. – Перекрестный допрос, мистер Полански.
– По тем же причинам я ограничусь показаниями, полученными при прямом допросе.
Да пожалуйста, думает Гарви, спокойный и собранный. Сегодня речь только о месте преступления, а значит, рассуждает он, особых препирательств не будет.
Полански углубляется в тему характера ран, получив у детектива подтверждение, что ножевые ранения нанесены раньше огнестрельного в голову – это доказывают защитные раны на руках. Еще какое-то время адвокат уделяет пустой сумочке, порванной пачке риса и пустым желатиновым капсулам на полу спальни.
– Похоже ли, сэр, что злоумышленники, напавшие на мисс Лукас и убившие ее, забрали ее наркотики?
– Протестую, – говорит Доан.
Судья согласен, что вопрос адвоката слишком спекулятивный, но в зале и так блуждает тень Винсента Букера. В конце концов, зачем Фрейзеру убивать человека ради наркотиков, и так принадлежавших ему? Никаких причин, если только он не хотел инсценировать ограбление.
Полански идет дальше и описывает принадлежности для наркотиков, разбросанные на месте преступления, чтобы зайти с другой стороны. Возвращается к кучке одежды. В квартире было чисто, так? Очень чисто, соглашается Гарви.
– Как дома у человека, который не разденется, бросив одежду на пол, а разденется, сложит одежду и уберет. Вы согласны?
Ого, думает Гарви, хитрожопый ты какой.
– Нет, – говорит детектив. – Не согласен.
Полански оставляет кажущееся противоречие на усмотрение присяжных и переходит к улике 2U – фотографии пола спальни после того, как подняли кровать. Адвокат указывает на мягкую пачку сигарет «Ньюпортс» на полу.
– А была ли там пепельница? – добавляет он.
– Да, сэр, – говорит Гарви.
– Вы установили, была ли мисс Лукас курильщицей или нет?
Вот черт, думает Гарви. С этой фигней он далеко зайдет.
– Не помню.
– Как считаете, это может иметь значение?
– Уверен, этот вопрос всплывал во время следствия, – говорит Гарви, стараясь пройти на цыпочках по минному полю. – Очевидно, ответ не имел значения для следствия.
– Вы спрашивали ее дочерей или близких, курила она или нет?
– Не помню.
– Если она не курила, вы согласны, что наличие пачки сигарет стоило изучить?
– Согласен насчет пачки сигарет, – отрывисто отвечает Гарви.
– Стоило узнать, кто был с ней близок и при этом курил, – продолжает Полански. – Ведь вы решили, что с ней находился кто-то близкий, раз не было взлома, верно?
– Верно, – говорит Гарви.
– Поэтому, возможно, было бы важно выяснить, курил ли – и курил ли конкретно «Ньюпортс» – кто-то из ее близких или кто-то из возможных подозреваемых, о которых мы поговорим позже.
– Протестую, – говорит Доан, пытаясь выручить детектива. – Есть ли у стороны защиты вопрос?
– Да, – говорит Полански. – Вы согласны, что это важно?
– Нет, – отвечает Гарви, успевший перестроиться. – Потому что мы не знаем, когда там оказалась пачка сигарет. Она лежала под кроватью. Это действительно стоило бы изучить, но я бы не стал строить
