Легенда о яблоке. Часть 1 - Ана Ховская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мэри медленно переменилась в лице, опустила голову, чтобы украдкой смахнуть набежавшие слезы. Потом она долго не сводила пристальных глаз с Ахматова и мысленно продолжала убеждать себя, что завтра все будет иначе. Однако эту неудачницу – Мэри Синкли – стоило задушить: она сбивала с толку, и Мэри тут же перевоплотилась в Жанну Фурье.
Ахматов сосредоточенно наблюдал за поведением Мэри и уже ничего не мог прочесть на ее лице. Эти красивые непроницаемые, словно застывшие черты, казались высеченными из камня. Еще минуту назад они выдавали все движения ее души, а теперь наглухо закрыли дверь в сердце.
Губы Жанны изогнулись в учтивой улыбке, и она сказала:
– Довольно сантиментов! Поужинай со мной?
Резкая перемена в настроении показалась Алексу подозрительной. Но, поскольку весь этот вечер был отдан Мэри, он согласно кивнул и подозвал официанта.
Жанна первая сняла напряженное молчание беседой о своей жизни во Франции, о путешествиях и стажировках. Вечер был наполнен ностальгическими воспоминаниями и обсуждением светской жизни Хьюстона. Жанна выразила желание войти в круг местной элиты, бизнесменов, государственных чиновников, и Ахматов с удовольствием предложил ей свою помощь в этом. Но все это время у него было впечатление формальности ужина. Между ними стояла какая-то недосказанность.
Время подходило к девяти вечера, и Жанна украдкой взглянула на часы, а потом как бы невзначай уронила салфетку на пол.
– Ой,– воскликнула она и наклонилась за ней.
Мельком оценив обстановку вокруг и, убедившись, что за ней никто не наблюдает, она с силой надавила пальцами на каблук своей туфли. Хрупкий каблучок отошел от подошвы. Затем Жанна подняла салфетку, деликатно поправила упавшие на лицо волосы и зевнула.
– Ужин был замечательный! Но мне завтра очень рано вставать. Проводишь меня?– по-дружески спросила она.
– Только до парадного входа,– учтиво улыбнулся Ахматов.
– Ничего не имею против.
Они вышли из ресторана. Пока служащий подгонял автомобиль Ахматова, Фурье внимательно осматривала асфальт перед собой в поиске выемки или трещины, за которую можно было бы зацепиться каблуком. Когда машину подали к выходу, Жанна приметила небольшую ступеньку, разделяющую тротуар и проезжую часть перед рестораном, и нацелилась на нее.
Ахматов открыл дверцу и жестом пригласил Мэри внутрь. Она с улыбкой пошла ему навстречу и вдруг неожиданно оступилась – раздался щелчок, и женщина с визгом испуга села на асфальт.
Алекс обеспокоенно устремился к Мэри и поднял ее за плечи.
– Осторожно… Мэри, что с тобой такое? Все в порядке?
Испуг на лице Жанны отразился бледностью кожи. Она талантливо играла. Переведя огорченно-испуганные глаза на Александра и заикаясь, она проговорила:
– Бог мой, я думала, земля разверзлась подо мной…
Она взглянула вниз, на туфли, а затем на асфальт и увидела свой каблучок, одиноко лежащий у колеса машины Ахматова.
– Мои туфли!– досадно воскликнула Жанна и только хотела твердо встать на ноги, как тут же жалобно застонала.– Ай-й, моя нога-а!
Алекс не смог удержать оседающую вниз женщину. Она с болью в голосе и в выражении лица проныла:
– Дьявол, это опять случилось!
– Мэри, что? Покажи мне ногу,– потребовал Александр и, в тревоге закатав рукава пиджака, откинул вверх подол ее платья.
Осторожно сняв туфлю, он бережно ощупал пальцами лодыжку Мэри. Она резко отдернула ногу.
– Ай, больно же!
– Думаю, перелома здесь нет, а вот растяжение вполне возможно.
– Я догадалась,– расстроенно сказала Жанна.– Со мной такое уже было и именно с этой ногой. Она у меня несчастливая. Я три дня провалялась в постели. Это было ужасно – полная беспомощность и дикая боль.
Ахматов понимающе кивнул и попробовал еще раз поставить Мэри на ноги.
– Отвези меня домой, пожалуйста. Придется снова просить у начальника отдела выходной.
– Тебе нужен врач…
– Единственное, что мне нужно, – это твоя помощь. Доведи меня до квартиры, а там я сама справлюсь. Приложу лед к лодыжке, напьюсь и буду петь песни…
– Замечательно, что в такой ситуации ты сохраняешь чувство юмора,– похвалил Александр, усаживая ее на переднее сиденье своего автомобиля.
– Мои туфли от Guchi!– жалобно всхлипнула Жанна, разглядывая сломанный туфель в руках.
– «Мои туфли от Guchi!»– шутливо передразнил Ахматов Мэри и ободряюще коснулся указательным пальцем кончика ее носа.
В лифте своего дома Жанна оперлась на плечо Ахматова, а он поддерживал ее за талию. Оба молчали. Она устало склонила голову на его плечо и закрыла глаза, наслаждаясь теплом его ладони через шелковую ткань платья. Вот если бы лифт никогда не останавливался!
Но двери шумно распахнулись, и Жанна разочарованно открыла глаза.
– Сейчас приложи лед к ноге и постарайся не напрягаться,– посоветовал Ахматов и помог Мэри вставить ключ в замочную скважину.
Два поворота, и дверь с легкостью подалась вперед.
– Выключатель справа-а,– зевая, пробормотала Фурье.
Алекс протянул руку, включил свет и завел Мэри в холл квартиры. Но вдруг она резко отстранилась от него, попятилась к выходу и, глядя куда-то в сторону, пришла в ужас. Ахматов проследил за ее взглядом и повернулся в сторону гостиной. Неожиданная картина повергла его в оскорбленное недоумение.
В гостиной, на ковре в обнимку лежали нагие двое: мужчина и женщина, окруженные несколькими рядами зажженных свечей.
– Вот дьявол!– занервничала Жанна и схватила Алекса за полы пиджака.– Как я могла забыть, что одолжила ключи подруге? Быстренько пойдем отсюда, пока они нас не заметили, а то как-то неловко получится…
Лицо Алекса приняло серый оттенок, его взгляд потемнел, и он холодно отвернулся. Ахматов четко различил лицо женщины и те эмоции, которые оно выражало: она улыбалась во сне и крепко обнимала молодого мужчину. Это была Мишель Жако. Невинная, застенчивая, обаятельная Мишель…
– Ну чего ты стоишь? Идем отсюда, а то они скажут, что мы извращенцы,– с чувством неловкости поторопила Жанна и на одной ноге запрыгала в сторону выхода.
Ахматов твердым шагом вышел за дверь и, тряхнув головой, довел Мэри до лифта.
Жанна прислонилась к стене и с внутренним ликованием наблюдала за поведением Александра.
