Invider. Печати 3 и 4 - Иван Будист
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Не очень… А как это – бездну?
– Вместо размытых очертаний себя, погруженец в зеркале не видит ничего. То есть, вообще ничего. Абсолютная тьма несуществующего ничто. И оно поглощает. Человек чувствует, как нечто начинает высасывать его разум, одновременно накатывает волна сильнейшего неконтролируемого ужаса, становится физически больно. В этот момент мозг разрушается, а погруженец просыпается, если просыпается вообще, уже без извилин. Говорят, бездну видят раз на тысячу или даже на десять тысяч погружений. Некоторые не верят. Но я знаю, что в шестом году один из новосибирской тусовки бездну словил… Хоронили через полгода – полное разрушение нервной системы.
– Какая жуть. Может, тогда не стоит этим вообще заниматься?
– Ну, что ты, девочка, – засмеялся Тимьян. – Кто не рискует, тот не пьёт шампанского. И потом… Просто следуй простым правилам. И всё будет в порядке.
– А как вы определили, что это была именно бездна? Ну, у того несчастного? И откуда вы вообще знаете о ней, если все, кто видел бездну сходят с ума?
– Были случаи, когда погруженцы вырывались. Чисто случайно их будили в момент всасывания. Им повезло. Некоторые, правда, успели слегка тронуться умом, но всё же более-менее связно рассказали о своих ощущениях. Так сей феномен и был определён. Дальше была статистика, сопоставление фактов, анализ, разборы случаев смерти в осознанных снах… В течение всего прошлого века изучалось. Таким образом, опытным путём и установили, что есть бездна и что она коварно поджидает неопытных погруженцев. Лично я смотрелся в зеркало всего один раз, думал, что это необходимо, ну, как пройти крещение огнём, что ли… Ничего не увидел, кроме какого-то нелепого розового пятна, – Тимьян засмеялся. – Но больше не тянет. Однако в этот четверг я стоял определённо перед зеркалом, в котором видел ту самую женщину. И она начала говорить. Она рассказала мне о тебе, что это – твой сон, что я сейчас тебя увижу, чтобы запомнить. И что в скором будущем я должен буду встретить тебя в реальной жизни. И должен буду тебе кое-что передать…
– И что же это такое? – нахмурилась Полина.
– А ты вспомни.
Полина принялась вспоминать свои сны, но ей, как назло, ничего толком не вспоминалось.
– Не, Тимьян, не помню. У меня, вообще, плохая память на сны. Вот, хоть убей.
Тимьян улыбнулся:
– А гигантские пассатижи помнишь?
Полина с секунду молчала, а потом вскрикнула:
– Точно! Автозаправка! И кафе! И кролик там ещё был!
– Всё верно. А меня вспомнила?
Полина вспомнила. Фигура человека в тёмном плаще с вырывающимися из-под капюшона белыми прядями, глядящая то на неё, Полину, то – на растопыренную ладонь своей руки. Ей уже не надо было напрягать память: сон вырвался из небытия, предстал перед ней во всех своих деталях.
– Я помню, ты тогда произнёс: «Экзалтум…»
– Именно так, – резюмировал Тимьян. – Я произнёс именно это слово.
Наступило молчание. Полина с интересом ждала продолжения разговора, но «эльф» не спешил.
Морфиус же принялся возиться с кружкой и кипятком, который незаметно подогрел в перепачканном сажей металлическом чайничке.
– Полина, – резко сказал Тимьян. – Та женщина назвала тебя героем. Она сказала, что ты окажешься на этом месте в ближайшие дни, и велела мне отдать экзалтум тебе. И ещё сказала, что только он сможет дать тебе шанс на спасение. Поверь, я не знаю, что именно с тобой стряслось, но те, кто подобно мне испытывал контакты такого рода, в пояснениях не нуждаются. Я отдам тебе экзалтум, но сперва ты должна пройти инициацию. Иначе он попросту убьёт тебя. Это необходимо.
– Конечно, – горько усмехнулась Полина. – Я давно уже делаю то, что необходимо. И что это за инициация такая? Надеюсь…
– Нет, нет, ничего страшного. Всё, что ты должна сделать – это выпить нашего отвара. Поверь, он безобидный, просто, немножко стимулирует психическую активность. Ты как бы заснёшь, но это будет не совсем сон. Скажем так: путешествие в некоторые уголки собственного подсознания.
– Ясно. Наркоту какую-то хотите…
– Да не наркота, – быстро перебил её Тимьян. – Лёгкий стимулятор на основе местной растительности.
Видя, что Полина колеблется, Тимьян заговорил ещё энергичнее:
– Полина, клянусь тебе, пока будешь в трансе, никто тебя пальцем не тронет. Последствий никаких. Просто забавное путешествие. Понимаешь?
– Понимаю…
– Мы будем рядом, аскорбинка у нас есть, она мигом снимает эффект, если что. Да и трезвяк-трава наготове, уж ей-то мы и не в таких случаях… э… вытаскивали. Но я уверен, всё будет нормально.
Подошёл Морфиус, держа в руках горячую кружку. В ней плескалась тёмная коричневая жидкость. Он протянул её девушке. Полина смотрела на неё, никак не решаясь принять.
– Хорошо, – наконец сказал она. – Я выпью эту гадость. Сколько будет длиться приход?
– Да не приход! Ну что у тебя за терминология, – Тимьян хотел казаться спокойным и беспечным. – Это стимулятор. Всё, что ты увидишь, ты таишь в себе. А этот отвар лишь позволяет раскрыть эти тайны в вымышленных образах.
Он взял кружку, понюхал содержимое. Посмотрел на Морфиуса, хотел что-то ему сказать, но махнул рукой:
– Полина, решайся. Это неизбежно, если хочешь использовать экзалтум. А ты должна его использовать, и не мне это решать…
Полина смотрела на кружку. Должна… Опять ей навязывают чужую волю. Она находится в лесу в компании двух малоизвестных типов с эзотерическими наклонностями. Со знаком третьей печати на лбу у одного из них. Её близкий друг храпит в палатке под действием снотворного. И сейчас ей нужно выпить какую-то дрянь. А потом использовать ещё и какой-то экзалтум. Но, с другой стороны, как объяснить тот сон? Ведь Тимьян всё рассказал верно. Но что за женщина беседовала с ним? О, боже!
Полина вскрикнула, инстинктивно зажав рукой рот:
– Я знаю! Знаю!
– Что знаешь, – почти в оба голоса спросили «эльфы».
– Я знаю, кто говорил с тобой! Это же Друзь! Тьфу, то есть, Грузь!
– Груздь? – не понял Тимьян.
– Да не груздь, а Грузь! Фамилия такая. Это женщина, которая…
Полина замолчала. Она обвела взглядом своих собеседников.
– Ребята. Я согласна выпить это. Но с условием. Что в течение ближайших десяти дней вы ни с кем не обмолвитесь об этих событиях.
Парни переглянулись. Тимьян (все-таки в их компании он, похоже, был за главного) сказал первым:
– Клянусь природой!
– Клянусь матерью-землей! – добавил Морфиус.
Полина отметила, что их лица не выражали ни капли иронии. Сама же Полина чувствовала, что с неё свалился огромный камень. Ведь, если Тимьян выполнял волю той странной женщины, значит, он на её стороне! На нашей стороне!
– Итак, что надо делать?
– Для начала приляг на спальник, вот сюда, – Морфиус указал на спальник, который он положил невдалеке от костра. Полина выполнила эту просьбу.
Тимьян подошёл к ней и сказал:
– Полина, ты должна сказать какое-нибудь хитрое слово, вокруг которого будет построен воображаемый мир.
– Слово… – Полина замешкалась. – Я не знаю…
– Ну, что-нибудь такое, что ты слышишь очень редко в своей жизни. Может быть, даже, слышала всего один раз.
Полина наморщила лоб (Марни в таких случаях тут же щёлкала её по лбу пальцами). Что же придумать? Какое такое слово? Может, что-то про лес?
Она прислушалась. Парни не мешали ей, спокойно ожидая, что она скажет. Шумел ветер в кронах елей. Волнами набегал приглушённый гул с шоссе или далекий перестук вагонных колёс. Шум самолётов. Со стороны болотца доносилось отчаянное кваканье лягушек. Что-то смутное зашевелилось в голове у Полины…
«Квакают, – подумалось ей. – Вот квакальники, ёпт, как бы сказал Василич… Квакальники… Квакеры… Северная Америка… Индейцы… Жидальго… От Мексики до Британской Колумбии… Слышала один раз…»
И тут она вспомнила название индейского племени, о путешественнике из которого рассказывал Вячеслав. Имя самого индейца стёрлось из её памяти, но название племени буквально вырвалось наружу, и Полина почти выкрикнула его:
– Квакиутли!
– Ого! – Тимьян улыбнулся. – Мудрёное слово, не слышал. Но пусть будет оно. Держи.
И он подал ей металлическую кружку с отваром. Полина сделала три глотка, выпив всё содержимое. Отметив при этом, что по вкусу это был самый обыкновенный чёрный чай.
Выход зверя
– Да ты не бойся, глюки, они интересные. А в твоём случае ещё и полезные. Расслабься. – Тимьян поставил пустую кружку на землю, когда Полина закончила пить. Подкладывая под её голову сложенное одеяло, он добавил уже откуда-то из обволакивающей девушку сгущающейся неопределённости:
– Да помогут тебе лесные духи и мясные мухи!
Тимьян, конечно, знал, что одного слова недостаточно. Поэтому слегка скорректировал его. Что ж, не стоит недооценивать профессионала.
