Том 14. М-р Моллой и другие - Пэлем Вудхауз

��Тебе удобно?�� наконец осведомился Джон.

��Спасибо, вполне.

Тут настроение снова сменилось, голос ее стал мягче.

��Как хорошо!�� сказала Пэт, устраиваясь на подушках.�� Помнишь, когда-то у вас была только плоскодонка?

��Хорошее было время!�� вздохнул Джон.

��Да,�� согласилась Пэт.

Очарование летней ночи снова оборвало беседу. Стояла тишина, если не считать шелеста крохотных волн и плеска весел. Вдруг над лодкой пронеслась летучая мышь, а у островка, пристанища птиц, что-то шумно подпрыгнуло.

��Щука?�� предположила Пэт.

��Очень может быть.

Пэт выпрямилась, а там � наклонилась вперед.

��Отец был бы рад,�� сказала она.�� Он спит и видит, как бы половить тут щук. Джонни, хоть бы кто прикончил эту дурацкую ссору! Отец упираться не будет, если твой дядя что-нибудь сделает. В конце концов, он очень плохо поступил. Мог бы попросить прощения.

Джон ответил не сразу, думая о том, что каяться дядя не любит. Упрям � это еще мягко сказано. Свиньи склонялись перед ним, а мулы с большой пользой могли бы у него поучиться.

��Понимаешь,�� выговорил Джон,�� он такой человек�

��Тебя-то он выслушает!

��Как знать�

��Ты попробуй. Пойди и скажи, что отец ждет первого шага. Господи, это же истинный пустяк! Он его чуть не убил.

��Попробую�

��Джонни, я тебя прошу! Мне очень трудно. Отец увидел, что я стою с Хьюго, и страшно разорался. Знал бы он, что я тут с тобой! Он запретил мне разговаривать со всеми вами, даже с Эмили, хотя с ней я и сама бы� В общем, ни с ослом, ни с волом.[95] Проклял всех до единого, даже мышей на кухне. Я всегда была здесь как дома, а уж ты мне�

Джон застыл, держа весло над водой.

��� просто как брат.

Весло шумно опустилось, куда следует.

��Наверное,�� продолжала Пэт,�� нынешнее девушки чихали бы на отцов, а я � не могу. Дело не в том, что он рассердится. Ему будет больно. Вот я и пришла тайком, хотя очень не люблю врать. Поговори ты со старым боровом! Нежно так, по-матерински.

��Пэт,�� сказал Джон,�� я не знаю, как это сделать, но непременно сделаю.

��Молодец! Смешной ты, честное слово. Вроде � размазня размазней, а вдруг�

��Размазня?�� переспросил Джон � Это в каком смысле?

��А ты сам не знаешь?

��Размазня!

��Ну, такая каша.

Звезды бодро сверкали, и все же было темно, лица ее он не видел; однако предполагал, что на нем, то есть на лице, играет насмешливая улыбка. Обычно это сражало его, но сейчас ввергло в неописуемую ярость. Лодка угрожающе накренилась.

��Какой ты прыткий!�� сказала Пэт.

��Да? Я же � каша. Пэт хихикнула.

��Ты обиделся, Джонни? Прости, пожалуйста. Ты не каша. Ты просто� ну, благоразумный. Или мудрый, что ли�

Опять эта мудрость! Проплыла ондатра, оставив на воде подобный вееру след. Звезды мерцали и подмигивали. На островке вспорхнула птица. Мудрость! Может быть, Пэт имеет в виду� или намекает�

Нет, конечно! С чего он взял? Там, в аллее, он действовал точно так, как надо. Послушайся он брутального предка в какой-нибудь медвежьей шкуре, ему бы не было прощения. Да-да, �как ты все испортил!�, именно так. Быть может, в свое время предок вполне преуспевал, но не в наши же дни!