Burglars trip - Valley

- От меня?

- Никогда не замечал в тебе такого эгоцентризма. Нет, не от тебя. Старый проныра счел возможным использовать ваши отношения, чтобы навязать мне еще одного глупого мальчишку.

- От кого он хотел защитить Люци? От тех, кто в итоге убил его самого?

- Его смерть была вопросом времени. Причем очень короткого.

- Почему его убили?

- Потому что он Малфой.

- Ну тебя. – Я ненавидел, когда он смеялся непонятно над чем.

- Я не интересовался настолько плотно его делами, Севочка. Но уверяю тебя, что убили его за дело. Он слишком много совал свой длинный нос куда не надо.

Ладно, я все понял. Кроме одного.

- Почему Дамблдор вмешался в это дело? Насколько я понимаю, ты отца Люца не жаловал.

- Да не то слово, - скривил губы Кес. – Но они с Альбой были вроде как приятелями.

Что?!

Нет, сегодня решительно день чудес.

Приятелями были.

А я, дурак, удивлялся, почему Альбус так относится к Фэйту. К Фэйту, который его ненавидит.

Все-таки Дамблдор есть Дамблдор.

И я помогу ему, раз это так важно. За то, что он всегда был выше всех наших мелких злобных выходок. И за то, что все прощал этому моему самовлюбленному павлину.

И настойчивое беспокойство директора по поводу Драко как-то сразу перестало казаться мне глупым и навязчивым.

- Альбус очень переживает за Драко.

- У него есть повод.

- Причина у него есть, а не повод.

- И причина тоже, - согласился Кес. – Надежда только на то, что мальчик - Малфой. Он не решится на убийство. Хотя деятельность, скорее всего, развернет сногсшибательную.

- Какая разница, решится он или нет? Главное, чтобы не убил.

Я поднялся, собираясь возвращаться в школу.

- Не скажи, Севочка. Если человек решился на убийство, то дело уже почти сделано. Если Драко убьет по неосторожности кого-нибудь другого – это еще полбеды, а вот если у него хватит сил и решимости убить Альбу, то мальчик будет потерян насовсем.

- Почему?.. Мы… Мы ведь все убийцы, Кес. И Дамблдор тоже.

- Первое убийство, Севочка, – вещь невероятно серьезная. Накладывает отпечаток на всю жизнь.

Я попытался вспомнить, когда я убил в первый раз.

И не смог.

- А я не помню.

- Почему? - вкрадчиво спросил он.

- Темно было. И вообще путаница страшная.

- Разницы не видишь?

- Кес, я не понимаю.

- Ты не видишь разницы между убийством в бою, когда ты защищаешь собственную жизнь или жизнь того, кто рядом, и убийством директора школы учеником, которое планируется почти год? Ты понимаешь, что по воздействию на сознание человека это несравнимо? Ты потому и не помнишь. Ты и второго не вспомнишь, и третьего. Ты не только не уверен, попали ли твои смертельные проклятия в цель, ты ведь наверняка точно уже и не скажешь, как ты убил в первый раз. Может быть, все-таки отравил?

- Я… не помню… Но мне действительно все равно. Я ненавижу авроров. Они сами все убийцы.

- Возможно. Грош цена будет Альбе, если он не сумеет уберечь своего Гончара от убийства. Потому что запланированное убийство конкретного человека не идет ни в какое сравнение с войной. Ты вообще можешь себе представить, что в шестнадцать лет стоишь перед безоружным человеком в окружении собственных клевретов и вот так просто… убиваешь?

Это стоило обдумать.

Я медленно пошел к Восточному камину, потому что опоздал уже везде, где только мог.

Шестнадцать лет… Хотел ли я кого-то убить в шестнадцать лет? О, да. Хотел. Очень хотел. Теоретически. Но я не забыл, оказывается, сколько отвращения вызывала у меня мысль о том, что Кес позволил мне вернуться в школу именно потому, что надеялся на мою мстительность. Нет уж.

Я остановился, обернулся почти от самого Восточного камина и громко спросил его через весь Тревес:

- Кес, а ты помнишь?

«Помнишь… помнишь… помнишь…»

Звуки моего голоса глухо раздались под сводами, и у меня по спине поползли мурашки от предвкушения его ответа, который вот так же отзовется на весь Тревес.

- Что?

«Что… что… что…»

- Первое убийство.

«Убийство… убийство… убийство…»

- Да, - он усмехнулся. – Очень хорошо помню.

«Помню… помню… помню…»

- Это подействовало… так, как может подействовать на Драко или Поттера?

«Поттера… Поттера… Поттера…»

Мне стало противно, что это имя повторяют своды моего замка, и я бросился обратно к Кесу. Я не хочу так разговаривать. Точно не хочу.

- Полагаю, что нет, - прозвучал спокойный ответ. – Впрочем, это было так давно… Ты бы, Севочка, спросил что-нибудь попроще.

- Ты сожалеешь?

- О чем?

- О том, о первом?

- Нет, - засмеялся он. - Могу тебе совершенно определенно сказать, что я бы сожалел до сих пор, если бы этого не сделал.

Он встал.

- А сколько тебе было лет, Кес?

Мне отчаянно хотелось, чтобы он был еще молод. Не просто человеком, а именно молодым. Желательно моложе, чем был в свое время я.

- Двенадцать.

- Сколько?!

Он опять засмеялся.

- Севочка, не бери в голову. Тогда люди жили совсем по-другому. Самозащита или, например, месть не оставляют таких последствий, как спланированное заранее убийство беззащитного человека.

- Альбус не беззащитный человек.

- Уверяю тебя, он не станет защищаться, если Драко придет его убить. Он сейчас ни от кого защищаться не станет.

- А ты… Ты убил проклятьем?..

- Нет, я убил ножом. Очень похожим на тот, с которым ты за Касси по крыше бегал примерно в том же возрасте. Еще вопросы есть?

Нет у меня вопросов. Если бы я тогда снес ей башку, то тоже не сожалел бы ни секунды. Она Фэйта чуть не угробила. Дура.

Глава 3. II. Тостуемый пьет до дна (часть 2)

А Сова говорила и говорила какие-то ужасно длинные слова, и слова эти становились

все длиннее и длиннее... Наконец она вернулась туда, откуда начала.

Кес ворожил. Плавно обходил меня то с одной стороны, то с другой и говорил, говорил, говорил.

Я знал, что он колдует. Может быть, не нашим обычным волшебством, а как-то иначе. Но колдует точно. Потому что так же делал иногда Темный Лорд. Только Кес, в отличие от Лорда, не пугал меня, а успокаивал. Даже усыплял. Хотя я и не спал.

Кес появился почти мгновенно. Я даже не успел как следует прочувствовать все прелести, которые сулила мне разбитая о камень рука. Если бы они оставили меня в таком виде хотя бы на одну ночь, чего я, честно говоря, и ожидал, зная мстительный нрав Айса и любовь к нравоучениям Кеса, мне бы не было так неловко за то, что я столь некрасиво сорвался.

Но они не оставили.

Не дали провести бессонную ночь в тяжелых раздумьях и сомнениях. Не дали почувствовать, что, пока я сижу тут, они могут делать со мной что хотят. Не дали возможности на них обидеться.

Кес не дал.

Он быстро нашептал над моей разбитой рукой совсем непонятные слова, а потом только поил меня чем-то очень вкусным и раз за разом объяснял, что общество Криса придется потерпеть еще хоть немного.

В какой-то момент мне это надоело.

- Я его ненавижу.

- Представь, что он твой сокамерник. Или один хочешь остаться? Рехнешься ведь.

- Пусть убирается, - глухо сказал я.

Кес помолчал.

- Может быть, тебе даму прислать?

- И она потом останется здесь жить?! Вместо Криса?! Да никогда!

- Ну что же я могу сделать? – он развел руками. – Томми очень зол, тебе пока лучше там не появляться. И вообще, тебе это ни к чему. Если побега можно избежать, то лучше избегать его до последнего.

- Вдруг они вернут дементоров? – нехотя озвучил я свой самый страшный ночной кошмар.

- Нет, что ты. Не вернут, конечно.

- А вдруг?

- Тогда отправишься домой. Тебе не о чем волноваться.

Слишком настойчиво он мне это внушает.

- Как там Драко?

- Замечательно. Севочка же рядом с ним. Значит, все в порядке.

- Почему Крис не носит Севу моих писем?

- Так ведь я ношу.

- Ты делаешь это редко. А я хочу всегда.

- Хорошо, он будет носить всегда, - сдался Кес. – Но учти, что на это время тебе придется оставаться одному.

- Ты же говоришь, что никакой опасности тут нет.

- Теоретически ее нет. Но мало ли.

- Я прекрасно справлюсь. Только палочку пусть мне отдаст, а то он держит ее при себе.

- Здесь нельзя колдовать.

- Я знаю. Но пусть отдаст.

Он кивнул, и мы еще полтора часа обсуждали перспективность открытия двух ирландских филиалов банка «Возрождение».

Когда Кес улетел, я немного поспал и написал Айсу письмо. Не потому, что мне надо было что-то ему сказать, а потому, что хотелось отомстить Крису. Он не любил летать через море и побаивался воды. Это я точно знал.

«Айс, мне скучно».