Золото Саламандры - Дмитрий Чернов

– Назвав тебя голубем, я не думала, что ты и вправду захочешь полетать… Знаешь, я чуть было не поверила, что ты действительно махнёшь туда. Так убедительно разгонялся… ан нет! Кишка тонка!.. Глядишь, сейчас уже бы и долетел… И, шлёп о воду!..

Сэлина продолжала издеваться, а Ксист лишь горестно слушал, поняв, что выхода у него больше нет. Лишь бы друзьям дали уйти, а там пусть делают с ним, что хотят. Отправиться на тот свет он всегда успеет… Но его горькие мысли были прерваны, – ставшим уже привычным для него, – способом: кто-то опять влез в его голову и принялся там орать…

Незнакомый голос принадлежал мужчине и был наполнен неподдельной тревогой.

«Не сдавайся! – кричал неизвестный. – Примиришься со своей участью, и тебе – конец! Прыгай! Доверься мне, и я помогу!»

«А мама в детстве мне говорила, чтоб я не слушал голоса в своей голове, – они плохому научат, – мысленно заметил Ксист. – Это произошло после того, как я попробовал грибов, растущих возле нашего дома, и впервые услышал эти голоса. Они убедили меня, что я – рыбка и могу дышать под водой, а я и поверил… К счастью, меня быстро вытащили из моря, и я не очень нахлебался. Зато морская вода хорошо прочистила мой желудок, и я остался жив. Только с тех пор я не доверяю голосам в своей голове…»

«Не время предаваться воспоминаниям! – твердил незнакомец. – Прыгай немедленно! Я замедлю твой полёт, ты не разобьёшься!»

Ксисту совсем не хотелось оставаться наедине с Сэлиной и, тем более, ещё раз встречаться с Саламандрой, и он решился поверить неизвестному доброжелателю, чьи слова звучали чрезвычайно искренно. Терять ему было особо нечего, и он не стал долго раздумывать. С внутренним криком: «А-а-а, топсель-стаксель! Лови!», он мгновенно развернулся лицом к обрыву и в два прыжка преодолел оставшийся до края промежуток скалы. Мощно оттолкнувшись от тверди в последний раз, он воспарил над пропастью и с диким криком полетел вниз.

Сэлину это застало врасплох. Она рассвирепела и бросилась к краю обрыва, шипя на ходу: «Он всё-таки прыгнул. Это невероятно!»

Эдвин и братья-бедокуры, отвязывавшие в тот момент тримаран от пристани, удивились ещё больше. Они сперва услышали крик, а потом увидели и самого Ксиста, летящего с чудовищной высоты, и обмерли от ужаса. Они не могли пошевелиться, пока их друг не врезался в воду, выбросив громадный фонтан брызг. Только тут они ожили и заорали все одновременно, выразив таким способом порыв к спасению товарища. Братья лихорадочно закончили отшвартовывать лодку, и Эдвин резко сорвал её с места, направляя туда, где приводнился Молчун, так и не показавшийся на поверхности…

Ксист пролетел половину пути, вопя от ужаса, но потом вспомнил, что приземляться придется в море, и набрал побольше воздуха в легкие. Вода была уже слишком близко, но обещанного замедления не наступало. Он крепко зажмурился, ожидая страшного удара о гладкую морскую поверхность, от которого у него переломаются все кости, но тут и вправду пришло радостное ощущение, как будто его подхватила какая-то мягкая, но сильная рука. Он, конечно, вошёл в воду на приличной скорости, но это уже было не смертельно. Несколько секунд он ещё погружался на дно, пока плотные глубины не остановили его продвижение, после чего осчастливленный Молчун начал всплывать…

Сэлина злобно смотрела сверху на то, как его голова возникла над поверхностью, и везунчик размашисто поплыл навстречу тримарану, спешащему к нему на выручку. Вскоре они сошлись в одной точке, и невредимого Ксиста подняли на борт. Она ещё никак не могла решить, как ей следует дальше поступить, но тут кто-то осмелился заговорить с ней путем телепатического контакта:

«Всё не успокоишься? Ты же видишь, что проиграла».

– А-а, это ты, старый болтун! – узнала говорившего Сэла. – Значит, он не разбился, благодаря тебе… Не слишком ли много ты на себя взял, вмешавшись в мои дела?

«Имею полное право. Ведь я – обычный ЧЕЛОВЕК, – в отличие от некоторых…»

– Ты – старый дурак! Надеешься взять его под своё крылышко? Смену себе подыскиваешь? Посмотри на него, – он же слишком ничтожен!

«Тем не менее, ты очень старалась заполучить его…»

– Я – другое дело! У меня с ним старые счёты.

«Созналась бы честно, что боишься его. Такого ничтожного!»

– Не смеши меня! Даже если он попадёт к тебе, и ты сможешь добиться от него какого-то толку… Представь, сколько на это уйдёт времени, за которое я так развернусь, что никто не сможет мне уже помешать властвовать в этом мире.

«Так уже было, и, как показывает история, ни какая власть не вечна. И твоей придёт конец рано или поздно».

– Лучше поздно, чем рано… Ты так на него надеешься, а я вот возьму и убью его сейчас!

«Ты же знаешь, что ничего этим не добьёшься! Он снова вернётся, но ты уже не будешь знать – кто он. Этим ты лишишь сама себя того маленького преимущества, которое сейчас имеешь… Ведь временное устранение его с физического плана не является твоей окончательной целью. Ты ведь хочешь всевозможными соблазнами материального мира погубить его бессмертную душу?.. Я правильно понял твои намерения?»

– Ты догадлив, старый хрыч! Только не всё учёл… Допустим, я уничтожу сейчас его тело. Прежде, чем он снова вернётся после реинкарнации, пройдёт некоторое время. Даже если он сразу переродится, то всё равно, потребуется много лет, пока он вырастет… А ты, между прочим, уже и так пережил свой век на мно-о-ого лет. Вряд ли ты доживёшь до его очередного возвращения, в чём я могу тебе посодействовать… А кто, кроме тебя, сумеет его опознать и, тем более, обучить уму-разуму? Разве что, только я… А я не упущу такой шанс.

«Но ты можешь не упустить его и сейчас…»

– Ах, как заговорил! Боишься за него! Смерть, как боишься! Ну так попробуй уберечь его вот от этого!..

«Хаяр» приближался к каналу, ведущему из бухты, как вдруг над ним возник громадный огненный смерч. Ксист уже видел такой в своих снах, и вот теперь смог увидеть наяву. Он знал, что эта погибель сейчас обрушится на тримаран, и от него не спастись даже в воде, которую он просто вскипятит, сварив их заживо. Вновь он пожалел, что не остался на острове, – этим он хотя бы спас друзей.

Смерч начал опускаться, но неожиданно наткнулся на какую-то незримую преграду. В воздухе, в самой нижней точке пламенного вихря вспыхнул белый свет, и из него возникла копия вихря, мгновенно вознёсшаяся до небес. Красный и белый вихри, вращавшиеся в противоположные стороны, сшиблись с громоподобным треском. Воздух вокруг ревел и кружился, наводя ужас на команду тримарана частыми разрядами молний.

Вдруг белый отделился от красного и окунул своё основание в море, в один момент насосавшись воды вместе с морскими обитателями, – стайкой мелкой рыбёшки, привлечённой световой иллюминацией. Превратившись из белого огненного в водяной, вихрь снова ударил по красному, и от них с адским шипением повалили клубы пара. Они опять перекрутились между собой, закружившись в бешеном танце и разбрасывая по сторонам поджаренную рыбу.

Оба смерча, сцепившиеся своими узкими местами, начали медленно подниматься вверх, попутно пожирая друг друга. Потом они резко сместились в сторону, и, поборовшись ещё несколько мгновений, врезались в скалу, взорвавшись громче, чем в первый раз, и рассыпавшись на множество капель огненного дождя, вперемешку с готовыми к употреблению морепродуктами и каменной крошкой… Напоследок над бухтой пронёсся тяжкий стон, и всё смолкло.

«Хаяр» остался невредим и прибавил ходу, несмотря на то, что команда и так выбивалась из сил, вращая маховик. Ксист не знал, кто помог им вторично в этот день, но был очень признателен неизвестному благодетелю.

А Сэлина, стоя на скале, злорадно смотрела вслед тримарану и насмешливо говорила:

– Ничего, старый болтун. В этот раз ты смог отразить мой удар, но это всё на что ты способен. Не знаю, слышишь ли ты меня сейчас, или валяешься под кустом в агонии, но знаю, что второго удара тебе не отбить… Так и быть, не стану убивать его сейчас, однако, знай, что я не отступилась! Это была не последняя наша встреча, и в следующий раз он будет моим! Это я тебе гарантирую!

Ксист – как самый уставший – стоял за штурвалом, а остальные надрывались в трюме, помогая Грэму в его нелёгком деле. Лодка стремительно пронеслась по каналу и через залив, пока не вышла в открытое море. Там крыльев мельницы коснулся вольный ветер, облегчив беглецам задачу. Но они все равно не прекращали самоотверженно крутить маховик, стараясь поскорей убраться из этого опасного места. И только когда остров стал для них нечётким пятном вдали, команда позволила себе расслабиться.

Эдвин с братьями выбрались на палубу, а Молчун, направив судно на восток, принялся стягивать с себя мокрую одежду. Эшмериец, присевший было на балансир катапульты, опомнился, глядя на него, и поспешил обратно в трюм со словами: