Избранное - Давид Самойлов

Скоморошина

Поводырь ведет слепого,Любопытного такого.

— Что там, что там, поводырь?— Это город Алатырь.

— Почему ж не слышен город?— В этом городе был голод.А потом повальный мор.Целый город перемер.

Идут лесом и болотом.А незрячий: — Что там, что там?

Надоел поводырю.— Что молчишь, горбатый?— Зрю.

— Что там?— Девка молодая.— Каковая?— Таковая:Губошлеписта, толста.— Сколько лет-то ей?— С полста.

— Ах ты, зрячий, сын собачий!..Что там, что там пахнет клячей?

— Ехал с ярмарки цыган,Дурака с собой тягал.

Под ракитой опростался,А дурак со мной остался…

Так бредут слепой с горбатым.За леса свалился день.И под месяцем рогатым:— Что там, что там? — Вор? Пень?

«В августе, когда заголубели…»

В августе, когда заголубелиОкна, словно сонные глаза,Закричал младенец в колыбели,Но не пролилась его слеза.

Мать легко, разбуженная плачем,Сон с ресниц стряхнула, как песок,И склонила голову над младшим,И младенцу подала сосок…

«Распутица. Разъезжено. Размято…»

Распутица. Разъезжено. Размято.На десять дней в природу входа нет.Лишь перелесков утренняя мятаСтудит во рту. Преобладает свет.Свет беспощадный, ярый свет весны,Срыватель тайн с морщинок и веснушек,Припухших век, очей полузаснувших,С болезненной и страстной желтизны.Свет. Ярое преображенье духа.Размяты в тюрю колеи дорог.Невнятица, распутица, разруха.А там — опушек тюлевый дымок.

«Неужели всю жизнь надо маяться!..»

Неужели всю жизнь надо маяться!А потомот тебяостанется —Не горшок, не гудок, не подкова,—Может, слово, может, полслова —Что-то вроде сухого листочка,Тень взлетевшего с крыши стрижаИ каких-нибудь полглоточкаЭликсира,который — душа.

«Старушечье существованье…»

Старушечье существованьеЗимы под серым колпаком.И неустанное снованьеМахровых нитей шерстяных.И даже наше расставаньеМахровым обнято чулком.И теплым было целованье —Последнее из всех земных.

Из стихов о Польше

1939-й

Вперед на прицел и на целикВ шеренге завзятых рубакШагал молодой офицерикС улыбкой и розой в зубах.

Он шел впереди не для позы.Он просто хотел умереть.Он жить не хотел без улыбки и розы —С улыбкой и розой хотел умереть.

Походкою мерной и медной,Построенный в четкий квадрат,Полк шел на последний, последний,Последний, последний парад.

Еще с укрепленных позицийСтрелки не открыли огня.Казалось, что вечно продлитсяНачало последнего дня.

Казалось, что смертное телоНамного сильнее души…И юная роза летелаНа каменные блиндажи.

1944-й

Польских смут невольный современник,Рано утром прибыл я в Мендзыжец.Праздник был. И служба шла в селеньях,В тех, что немцы не успели выжечь.

Комендант меня устроил чудноВ старом добром тихом доме. Помню,Как Марыля АдамовичувнаВечером читала Сырокомлю.

Брат ее, довольно кислый парень,Шляхтич и один в дому добытчик,Полагал, что он принципиален,Потому что не менял привычек.

Утром отправлялся на толкучку,Предварительно начистив обувь.Там торчал, распродавая кучкуБарахла из старых гардеробов.

А потом он торопился бриться(Жокей-клуб был в доме брадобрея).Между прочим, юная сестрицаМне стихи читала в это время.

Ах, моя чахоточная панна!Маленького зальца воздух спертый!Как играла ты на фортепьяноО себе — беспомощной и гордой.

От костлявых клавиш мерзли руки.И сжимал я в тайном трепетаньеПольшу сеймов, королей, мазурки,Бледных панн, Мицкевича, восстаний.

Я покинул этот город в полночь,Собрался и отвалил бесшумно.Спали пан Станислав АдамовичИ Марыля Адамовичувна.

Перед Седлицем едва серело,И не знал я, что еще увижуРебра искалеченной сиреныИ за Вислой снег, от крови рыжий.

Балканские песни

Эти стихи навеяны чтением народных песен сербов, болгар и румын. В их поэзии я нахожу много общего. «Подражание» не кажется мне словом более зазорным, чем «учение» или, как чаще говорят в наше время, «учеба».

1. Песня о кузнеце

Подъезжает солдат:— Ты подкуй-ка мне, брат,вороного! —А кузнец бьет-бьет,он солдату куетподкову.

Подъезжает на рысяхэскадрон: — Так и сяк,ты подкуй нам конейтолково.—А кузнец бьет-бьет,эскадрону куетподковы.

Подъезжает целый полк:— Ты в работе знаешь толк,не сыскать кузнецатакого! —А кузнец бьет-бьет,и полку он куетподковы.

И в пыли, как в дыму,войско целое к нему:— Ты подкуй нам конейпо-свойски! —А кузнец бьет-бьет,он подковы куетдля войска…

Ускакал солдат,ускакал отряд,скрылся полк за холмом,скрылось войско за полком…а кузнец бьет-бьет,а кузнец бьет-бьет,бьет-бьет,бьет.

2. Прощание юнака

Ты скажи, в стране какой,в дальнем городе какоммне куют за упокойсталь-винтовку со штыком?

Грянет выстрел. Упаду,пулей быстрою убит.Каркнет ворон на дубуи в глаза мне поглядит.

В этот час у нас в домумать уронит свой кувшини промолвит: — Ах, мой сын!И промолвит: — Ах, мой сын!

Если в город Банья Лукаты приедешь как-нибудь,остановишься у букасапоги переобуть,

ты пройди сперва базаром,выпей доброго вина,а потом в домишке староммать увидишь у окна.

Ты взгляни ей в очи прямо,так, как ворон мне глядит.Пусть не знает моя мама,что я пулею убит.

Ты скажи, что бабу-ведьмумне случилось полюбить.Ты скажи, что баба-ведьмамать заставила забыть.

Мать уронит свой кувшин,мать уронит свой кувшин.И промолвит: — Ах, мой сын! —И промолвит: — Ах, мой сын!..

3. Песня о построении кладенца

Надо выкопать колодец,надо выкопать его.Пусть живет в колодце жаба —неземное существо.

Будет, будет эта жабапеть в колодце по ночам.Будет месяц литься слабок золотым ее очам.

И увидит эта жабанаверху одну звезду.И уронит эта жабасеребристую слезу.

И придет к колодцу странник,и опустит он бадью.И со дна слезу достанетсеребристую твою.

И отыщет странник местона горе в густом лесу.И построит целый городна одну твою слезу.

В этом городе во храмезасияет семь лампад.Грянет колокол утрамии в дробинку и в раскат.

Семь невест придут к колодцу.Бросят в воду семь колец,чтобы семь веков не падалсемивратный Кладенец.

4. Песня о походе