Корабль дураков; Избранное - Себастиан Брант

Что можно и чего нельзя,

Всем нарушителям грозя

Суровой карой или пеней.

Для каждого из преступлений

Своя есть мера наказанья.

Все тяжбы и все злодеянья

Разбору подлежат суда,

Который справедлив всегда

И к пострадавшим и к виновным, —

Согласно с правом уголовным.

Судить слугу иль господина

Для наших судей — все едино.

Уставы, стража и законы

В сем граде создают препоны

Для всяких злостных покусительств;

И лучшее из всех правительств —

Наш магистрат — ценим вельми

Любого звания людьми».

143

Шел мне пятидесятый,

Когда, тоской объятый,

Лежал я как-то раз

В глухой и поздний час

И думал о раздорах,

Страдала от которых

Империя144 тогда.

Хоть часто в те года

Рейхстаги собирались,

Дела не поправлялись,

И смутой вся страна

Была истощена.

Стремясь понять причины

Столь бедственной годины,

Я долго размышлял,

И под конец устал

Мой возбужденный разум.

Я обессилел разом,

Вздохнул, глаза смежил,

И сон меня сморил.

Чрез несколько мгновений

Предстал мне ангел Гений

В тревожном сне моем

И говорит: «Идем!

Увидишь ты воочью,

Что будет этой ночью».

Меня он поднял ввысь,

И мы стрелой взвились

В небесные просторы

К дворцу богов, который

Сверкал во тьме ночной

Под яркою луной

И звездным небосклоном.

В окне неосвещенном

Велел мне Гений встать,

Чтоб мог я услыхать,

Как боги в этом зале

Большой совет держали,

Воссев за круглый стол,

И спор меж ними шел.

Вот с трона золотого

Юпитер145 держит слово:

«О боги! Издавна

Германия полна

Безжалостной и лютой

Междоусобной смутой.

Коль силой нашей власти

Не успокоить страсти,

Мир не восстановить,

Вражду не прекратить,

То государство скоро

Погибнет от раздора

Двух лагерей врагов.

Решай, совет богов,

Как нам от распаденья

Имперские владенья

Спасти и уберечь».

Тут, обнажив свой меч,

Встал Марс,146 одетый в латы,

И молвит: «Раз объята

Империя враждой,

Я дам совет такой:

Столкнуть в бою кровавом

Врагов, решив, что правым

Быть должен тот из них,

Кто к бегству остальных

Оружием принудит».

Юпитер крикнул: «Будет!

Совет твой не хорош.

Ты только крови ждешь.

Пожар войны гражданской

Погубит край германский,

Ибо польется кровь

Вслед за победой вновь.

Лишь дружба нам поможет

Тех, коих зависть гложет,

Сплотить в один союз

Посредством крепких уз.

Супружеством, Юнона,

Враждебные короны

Прошу тебя связать,

Чтобы в стране опять

Единство наступило».

Юнона147 возразила:

«Устроить я могла

Брак лилий и орла,148

Но труд затрачен даром:

Конца не видно сварам.

Поверь жене своей,

Что золото быстрей

Уймет раздоры злые,

Смягчив сердца людские».

Сказал верховный бог:

«Что ж! Твой совет неплох.

Пусть Плутос149 золотою

Несметною казною

Немедля одарит

Князей и водворит

Мир и единство в крае».

Ответил Плутос: «Зря я

Растратил бы казну.

Ведь золото в войну

Еще скорее втравит

Тех, кто землею правит.

Чем больше их доход,

Тем глубже в них живет

Стремление к стяжанью.

Лишь бедность в состоянье

Мир сохранить в стране».

Кронид сказал: «По мне,

Ты рассудил разумно.

Пенурия,150 бесшумно

Зажми в тисках нужды

Зачинщиков вражды.

К единству вновь принудь их.

Ведь в обнищавших людях

Сил для раздоров нет».

Пенурия в ответ:

«Я подчинюсь без споров.

Но край ярмом поборов

Они отяготят

И убыль возместят,

В народ вселяя злобу.

Иные средства пробуй!

Вели гонцу богов,

Меркурию,151 врагов

Словами убежденья

Принудить к примиренью,

И объединены

Два стана без войны

Тобою будут снова».

Меркурию сурово

Юпитер рек: «Лети

И людям возвести,

Что, волею Кронида,

Их споры и обиды

Ты прислан разрешать.

Того ж, кто раздувать

Дерзнет огонь раздора,

Веди без разговора

Ко мне на строгий суд».

Вскричал Меркурий тут:

«Нет толку в этой мере.

Ведь каждый, свято веря,

Что прав лишь он вполне,

Перечить станет мне.

То, что одних устроит,

Злость в остальных утроит.

Испорчен род людской

Притворством и такой

Гордынею греховной,

Что поступает, словно

Лишен ушей и глаз.

Меня судьей сейчас,

Во время мрачной смуты,

Послал бы зря к нему ты.

Ищи других путей!»

Сказал Кронид: «Рассей,

О светлый Феб,152 своими

Лучами золотыми

Мрак озверелых душ

И правду обнаружь!

В людей добро вселяя,

Их разум просветляя,

Соперников смягчи,

Сдружи и приучи

Не ссориться, не биться,

А к истине стремиться.

Пусть мир упрочат вновь

Единство и любовь».

Феб молвит: «Видит небо,

Нет пользы и от Феба.

Сейчас, когда страна

Враждой разделена,

Мой свет смутьяны скроют,

Себе его присвоят,

Чтоб правду затемнять

И добрых притеснять.

Хоть истину безмерно

Все эти слуги скверны

В речах притворных чтят,

Они ее грязнят

Бесстыдством и обманом.

Вот почему туманом

Мой светлый лик закрыт,

Когда на мир глядит,

Где видит лишь пороки».

Вскричал Сатурн153 жестокий:

«Мне позволенье дай

Смирить немецкий край,

Чтоб тех, кто непослушен,

Кем будет мир нарушен,

Я зверски истребил!

Юпитер возразил:

«Нет, ибо мир не кровью,

А дружбой и любовью

Должны мы уберечь.

Держи, Минерва,154 речь!

О, мудрая, что́ нужно,

Чтобы в единстве, дружно

Опять страна слилась?»

Минерва поднялась:

«Нет, укрощен не мною,

А некою женою

Быть должен гнев князей,

А если даже ей

Не совладать с князьями,

То мы бессильны с вами».

Юпитер ей в ответ:

«Кто ж та, без коей нет

Надежды на спасенье

От бедствий и смятенья?»

Минерва говорит:

«Res-publica,155 Кронид!»

Юпитер рек: «Обсудим.

Она знакома людям?»

Минерва молвит:

«Ах! Знакома на словах.

А прежде в древнем Риме

Она жила меж ними,

Единство их блюла

И римлян привела

К господству мировому.

В те времена любому

Из граждан был не прочь

Согражданин помочь,

И люди всех сословий

Для Общей пользы крови

Привыкли не жалеть.

Вот почему владеть

Всем миром их держава

Тогда имела право.

Когда же родились

В них зависть и корысть,

Богатств и славы жажда

И стал стремиться каждый

Повелевать другим, —

Пришел в упадок Рим.

Всеобщею враждою,

Гражданскою войною

И тиранией он

Был в рабство обращен.

Народ, терпя лишенья,

Стал к Общей пользе рвенья

Так мало проявлять,

Что ей пришлось бежать.

Не знаю я, что с нею.

С тех пор вражда сильнее

В империи пошла.

Так плохи в ней дела,

Что новые раздоры

Ее, наверно, скоро

Сотрут с лица земли.

За Общей пользой шли

Посланца неотложно.

Лишь ей одною можно

Единство возродить

И мир восстановить

В империи священной».

Такой совет мгновенно

Привел богов в восторг,

Но злобный крик исторг

У Марса и Сатурна.

Юпитер, молвив: «Дурно

Кричать на большинство!»,

Посланца своего

Меркурия отправил,

Чтоб он к богам доставил

Ту дивную жену,

Которая страну

Имперскую способна

Спасти от смуты злобной.

Кронид гонцу сказал,

Чтоб тот и не дерзал

Вернуться в зал совета

Без Общей пользы этой.

Гонец в ответ: «Лечу,

Но прежде знать хочу,

Где разыскать ее мне».

Кронид сказал: «Я помню,

Что скрыться встарь под кров

Имперских городов156

Она от смут старалась».

Меркурий рек: «Случалось

Мне к людям в день подчас

Летать по десять раз,

Но с ней, могу ручаться,

Мне не пришлось встречаться,

Хоть довелось о ней

Наслушаться речей

В харчевнях, в замках, в селах,

На ярмарках веселых

И в городских стенах.

Вот почему мне страх,

Что не найду ее я,

И не дает покоя».

Кронид вскричал тогда:

«Понятна мне вражда,

Грозящая всечасно

Империи несчастной,