Мятежный - Л. Дж. Шэн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Маленькие мерзавцы на Camaro. – Он прочистил горло. Я сделала глубокий вдох. Я делилась откровенностями только с миссис Белфорт, и то это было не в счет, поскольку она не помнила большую часть наших разговоров. С Майрой я тщательно подбирала слова. Но с Бэйном… кто знал, как я должна вести себя рядом с ним? Я все еще не выяснила – враг он или друг.
– Что ж, я думаю тебе известно о том видео… и об оргии. – Я тяжело сглотнула. Челюсть Бэйна дрогнула под густой бородой, и он сделал большой глоток своего напитка. – Я никогда не соглашалась.
– Это было изнасилование, – сказал он сухо, но в его взгляде больше не проглядывалось прежней твердости.
Мое тело застыло. Никто не называл это так… так никогда.
Нападение. Жестокое обращение. Надругательство. Сексуальное домогательство. Люди смягчали ситуацию, будто меня там не было, будто все это не происходило в реальности. Изнасилование. Меня изнасиловали. Я отделила локон волос и принялась жевать его.
Бэйн покачал головой, кладя ладонь на стол.
– Я незнаком с людьми, которые устраивают оргии в переулке, а потом отправляют себя в спонтанное путешествие на машине «Скорой помощи».
Я опустила взгляд.
– Отец Нолана работает в больнице. Он смог скрыть факт моего поступления, – призналась я, задаваясь вопросом, какого черта я все это рассказываю Бэйну – какого черта я вообще с ним разговариваю? – и ненавидя себя за каждое произнесенное слово и каждый сорванный слой. – Лечилась я дома, самостоятельно. Ко времени моего возвращения в школу только хромота напоминала об «Инциденте».
И шрамы на животе. Они все еще со мной. Дрожь прокатилась по моей коже. Нынешняя Джесси умоляла меня: Не рассказывай ему. Не открывайся. Но прежняя Джесси отметила: Он назвал это изнасилованием. Никто раньше этого не делал. Рискни. Интересно, с каких это пор она со мной разговаривала?
– К тому времени, как я вернулась в школу, ученики соскучились по драме. Приглушенные перешептывания, жалостливые взгляды. Все думали, что я шлюха, из-за того домашнего видео, на котором Эмери обнаружил, что я не… – Я не собиралась говорить слово «девственница». Потому что я ею была. До него я ни с кем не спала. Но мне никто не верил. Я склонила голову. – Во всяком случае, именно так я и стала Неприкасаемой. Каждый раз, когда кто-нибудь хотел коснуться меня, я убегала или того хуже. Как будто существовало две версии меня: старая Джесси – девушка, которая когда-то была веселой, уверенной в себе и дружелюбной, и новая Джесси – та, что сейчас сидит перед тобой. Эта девушка до сих пор ждет, когда ты набросишься на нее и сорвешь одежду, просто потому, что физически можешь это сделать.
Тишина накрыла нас, подобно плотному одеялу. Он не выразил ни капли сочувствия.
– И поэтому ты никогда не выходишь из дома?
– Я выхожу, – защищаясь, ответила я. Кофейня была переполнена, и струйка пота стекала от затылка вниз, вдоль спины. Шум. Смех. Толпы людей. Все это вызывало во мне тревогу, но я старалась держать себя в руках.
Бэйн наклонился еще ближе. Его запах достиг моего носа. Я откинулась назад.
– Правда? И куда же? – спросил он.
– К своему психотерапевту.
– Максимум раз или два в неделю. Куда еще?
Я постукивала костяшками пальцев по краю стола, смотря куда угодно, только не на своего собеседника.
– В лабиринт.
– Лабиринт?
Я торжествующе кивнула.
– У моей соседки есть лабиринт из живой изгороди. Я хожу туда, когда мне надоедает слушать постоянное ворчание Даррена и Пэм о моем нежелании искать работу и друзей.
Будто их так просто найти.
– Сколько тебе лет, Джесси?
– В сентябре исполнится двадцать.
– Тебя устраивает твоя жизнь?
– Что это за вопрос такой?
– Тот, на который я хотел бы получить ответ. Жизнь заключается в том, чтобы суметь без дрожи смотреть на себя в зеркале.
– Поэтому ты вымогаешь деньги у невинных людей, а свое тело продаешь? – Я вызывающе вздернула подбородок. Мне не нравился его покровительственный тон. Было неприятно, что я открылась ему только потому, что он единственный, кто проявил хотя бы какую-то заботу. И мне ненавистна мысль, что он был прав. Я не жила. Не по-настоящему.
Однако ни одна из причин моей грубости не имела значения, как только я увидела его лицо. Его прищур, раздутые ноздри и короткие ногти, впившиеся в модное белое деревянное покрытие стола. В этих венах застыл лед. Эта мысль пронзила меня насквозь. Обычно Бэйн вел себя непринужденно, но теперь я видела его настоящего. Он снова натянул на лицо комбинацию из злости и скуки, мне хотелось сорвать ее и увидеть, что он на самом деле чувствовал по поводу моих слов, чтобы и мне почувствовать боль за то, что ранила его.
– Это правда. – Я повысила свой дрожащий голос, выпрямляя спину. – Вот кто ты. Преступник и мальчик по вызову.
«Вышвырни меня отсюда. Отпусти. Я не так уж хороша, – умоляла я про себя. – Ты разрушишь меня, вот только рушить уже практически нечего. Пожалуйста, позволь сохранить то малое, что у меня осталось».
– Ты сама в это не веришь, – сказан он, его баритон звучал тихо и расслабленно.
– Что ты мужская версия шлюхи? Верю.
– Что ж, тогда убирайся отсюда к чертям, – он жестом указал на дверь, все с той же скучающей маской на лице. – Сейчас.
Я уставилась на него, обдумывая свой следующий шаг. Его глаза пугали меня больше слов. Они проникали в мою душу. Я схватила рюкзак из-под стула и встала. Во мне что-то шевельнулось. Что-то тревожное. Я чувствовала… ярость. Неожиданно сильно. Я не привыкла к этому чувству. Волновалась ли я? Конечно. Боялась? Больше, чем готова была признать. Но ярость была другой. Наполненной страстью.
Но это же бессмысленно. Я оскорбила его – и он меня выгнал. Что естественно. И даже понятно. Так почему же мне тогда хотелось швырнуть стакан со смузи ему в лицо и бросить вызов каждому произнесенному им слову? Все, что угодно, дабы вызвать больше разногласий, насмешек и впитывать его внимание, его взгляд и секреты.
Почему мне так хочется дать отпор этому парню? Может, потому, что после сегодняшнего дня я знала без тени сомнений, что он не будет использовать физическое преимущество, чтобы выиграть.
– Спасибо за коктейль. – Я развернулась и вылетела на улицу, облегчение оттого, что я покинула переполненное людьми место, смешалось с раздражением и странным чувством утраты. Я схватилась за ручку двери своего автомобиля и распахнула ее.
– Тебе кто-нибудь
