Неделя — и ты моя - Alphard Македонская)

— По вечерам, значит, — заключила девушка таким голосом, словно обвиняла Глафиру во всех смертных грехах. Тон Карины показался именно таким, хотя в действительности Кара произнесла все со своей обыденной интонацией.

— Мне пора бежать! — выдала Глафира и, даже толком не попрощавшись с Кариной, выбежала из квартиры.

Кара постояла в задумчивости какое-то время, но затем, решив про себя, что это дело только кареглазой. Раз она не хочет посвящать девушку в свои дела, Карина не посмела на нее обидеться за это. Однако тревожное ощущение не покинуло душу девушки. Туман чувствовала, что эти лотерейные билеты не просто являются вечерним развлечением — тем более что Глафира по вечерам читала, а не играла, — а хранят в себе какую-то неведомую девушке тайну.

— Неважно, — вслух произнесла Карина и только собралась идти в душ, как услышала, что у нее звонит мобильный телефон.

На дисплее высветилось «МелочЪ» — чувство юмора у синеглазой было своеобразное.

— Как быстро мы пришли в себя, — усмехнулась девушка и подняла трубку. — Да-а? — даже Локи, бог коварства в скандинавской мифологии, обзавидовался бы такому переливчато-дурманящему голосу.

— Карин… привет.

«Боже, какой застенчивый и милый голос», — улыбнувшись, подумала про себя синеглазая. Но как только до нее дошло, о чем она подумала, девушка разозлилась на саму себя. Когда человек злится — на самого себя или нет, не важно, — он редко может контролировать оба мира: внешний и внутренний, то обычно достается тем, кто находится рядом.

— Да ладно? — слишком грубо ответила Кара.

— Хорошо, доброе утро, раз привет не нравится! — крикнула в трубку «МелочЪ», которая, казалось, и вовсе не обиделась на резкий выпад Кары.

— Ну-ну, доброе-доброе, — загадочным голосом ответила Туман.

— Мы же сегодня увидимся? — наивным голосом спросила светловолосая.

«Какие мы сегодня немногословные. Кто-то выключил наконец-то свою трещалку? — усмехнулась Карина. — А быстро она, однако, отошла от недавнего…» — последняя фраза было приправлена каким-то далеким отголоском обиды. Обида заключалась в том, что Карину где-то в глубине души задело, что Катя ведет себя относительно непринужденно, в то время как Каре требовалась масса усилий, чтобы сохранить внешне то, что она планировала изначально.

— Увидимся, если хочешь, — как бы безразличным тоном ответила Кара.

В этот момент в голову девушки словно ворвался шар с шипами, который скакал внутри черепной коробки и впивался своими иглами везде, где касался. Боль стала настолько невыносимой, что синеглазая выпустила из рук мобильный телефон. Пока взволнованный голос Кати что-то кричал в трубку, девушка надрывно стонала сквозь стиснутые зубы. Но внезапно Карина замолчала, потеряв сознание.

========== Глава 10. Четвертый день ==========

Глафира сидела в задумчивости и, держа за руку спящую Карину, почти не шевелилась. Тень глубокой печали оставила свой след на бледном лице девушки. Казалось, что кареглазая постарела за один день на несколько лет. Но бледность Глафиры меркла в сравнении с бледностью Карины. На изможденном лице были заметны следы страданий девушки.

По счастливому стечению обстоятельств, Глафира забыла дома свой проездной билет, поэтому девушке пришлось вернуться за ним домой. Когда кареглазая заметила лежавшую без сознания Кару, про проездной, про Вику, про щенков — в общем, про все было забыто в мгновение ока. Пытаясь привести девушку в чувство, Глафира лихорадочно вспоминала все то, что ей когда-то говорил Михаил Викторович, главврач.

«— Я не уверен в том, что правильно поставил ей диагноз, — в задумчивости мужчина поднес палец к губам, а затем, дотронувшись до носа — признак того, что человека «осенило», — продолжил: — Я никогда с таким не сталкивался, но, думаю, что не ошибся в том, что жить ей осталось…

— Как это? Что значит, что Вы не уверены в том, какой диагноз поставили ей? — Глафира словно вынырнула из своих мыслей в реальность, и теперь девушка немного тормозила, запоздало реагируя на слова главврача.

— Никто не знает, что это…

***

— Головные боли будут преследовать ее беспрестанно. Но такого рода боль не заглушить обычными таблетками. То есть цитрамон тебе тут не помощник, Глафира, — устало произнес мужчина, с грустью глядя в карие глаза. — Я бы и рад помочь тебе советом, потому что мне невыносимо смотреть, как ты страдаешь. Ох, и сдалась тебе эта де…

— Да, сдалась! — выкрикнула медсестра, еле сдерживая слезы.

Мужчина с тоской смотрел на девушку. Глафира была Михаилу Викторовичу как дочь. Мужчина не был женат ни разу в жизни, детей у него не было, и именно поэтому невыраженный отцовский инстинкт находил свой выход в общении с этой милой и невинной девушкой. Нерешительно положив руку на плечо Глафиры, он произнес:

— У меня есть коллеги в Германии. Как раз Циммер скоро приедет сюда, я посоветуюсь с ним. Может, мы и сможем что-то предпринять, — улыбнулся мужчина.

— Спасибо, — благодарным шепотом вырвалось с соленых от слез губ кареглазой.

— Только ты пойми, если мы найдем выход и сможем как-то вылечить твою… подругу, то это будет стоить недешево, — каким-то виноватым голосом произнес Михаил Викторович.

— Я найду деньги, если понадобится, — решительным тоном заявила Глафира и красными от слез глазами твердо посмотрела мужчине в глаза. — Жизнь свою отдам, если это будет нужно».

— Карина…

Тиканье часов — отмеренное время жизни.

— Я знаю, ты спишь, — шепотом произнесла Глафира, убирая черную прядь с бледного лба девушки. — Ты не волнуйся, я позвонила тебе на работу и объяснила, что сегодня у тебя не получится прийти. Мне сказали, что все понимают, и так как ты работаешь хорошо, то один денек можешь побыть дома. Какой-то паренек, заикаясь и путаясь в словах, сбивчиво пожелал тебе скорейшего выздоровления. Такой забавный…

Синеглазая, которая постоянно жмурилась сквозь сон от головной боли, теперь дышала спокойно и размеренно. Боль, вдоволь наигравшись с девушкой, решила отступить на какое-то время. Теперь Карина спала сном младенца. Лицо ее постепенно стало приобретать более или менее нормальный цвет. Глафира, глядя на умиротворенное лицо — а ведь какие-то минуты назад на лице Кары отражалась дикая боль вперемешку с жуткими мучениями! — теперь просто грустила. Испуг прошел, оставив место тоскливой печали, которая никуда не собиралась уходить. Девушка думала о разных вещах. Сможет ли Михаил Викторович что-то решить со своим другом из Германии. Достанет ли Глафира крупную сумму денег на лечение девушки — то, что сумма должна быть колоссальной, кареглазая не сомневалась. Что испытывает Кара, когда болезнь дает о себе знать.

Представив, как тяжело девушке справляться с болью, кареглазая прикусила нижнюю губу и, зажмурив глаза, тихо склонила голову вниз. Едва заметное дрожание плеч — слезы маленькими ручейками покатились по скулам девушки и, добравшись до кончика носа, сорвались. Прокатившись по тонкому запястью Карины — Глафира прислонила руку девушки к своему лицу, — немногочисленные капельки заунывно полетели к простыне.

Кто знает, сколько бы времени так просидела Глафира, если бы не одно обстоятельство, которое вернуло кареглазую в реальность. Мобильный Карины завибрировал как трактор, а мелодия, стоявшая на звонке, грозилась разорвать барабанные перепонки к чертям собачьим. Подскочив на месте от неожиданности, Глафира тряхнула головой, моргнула пару раз и только потом пошла за телефоном.

— Да? — шмыгнув носом, спросила девушка.

— Кари… на? Карина? Нет, Вы же не Карина! Кого Вы обманываете? — возмутилась Катя на другом конце трубки. — Так Вы и есть тот злой гомофоб, который украл у Карины телефон? Как Вам не стыдно! А у нее, между прочим, жена и дети!

Глафира, которая постепенно начала оседать, стала рукой искать под собой хоть какую-то опору. Присев на краешек стола, моргнув еще пару раз, открыв и закрыв рот от неспособности сказать что-то в свою защиту, она неуверенно начала:

— Простите, а Вы кто?

— Где она? Где Карина? — возмущенный тон был Глафире ответом. — Вы вообще кто?

— Глафира, — вновь неуверенно пролепетала кареглазая.

В трубке повисло неловкое молчание. Но затем, когда светловолосая, видимо, уже надавала себе по голове за то, что ляпнула глупость, обвинив «жену» Карины в том, что она является злым гомофобом, Катя извиняющимся тоном произнесла:

— Ой, простите, я перепутала Вас с кем-то очень плохим…

— С кем? — уже более спокойно спросила Глафира.

— С кем-то очень плохим!

— То есть Вы не знаете, с кем Вы меня перепутали?

— …А что такого? — обиженно надулась сероглазая.

— Да ничего, — улыбнулась Глафира. — А Вы подруга Карины, я так понимаю? Она мне о Вас не расска… — тут Глафира резко замолчала.

До девушки внезапно дошло, кто же позвонил на мобильный синеглазой. Взглянув на экран телефона, девушка заметила, что на нем крупными буквами светилось «МелочЪ». Да, без сомнений, это была Катя.