Вендари. Книга первая - Виталий Вавикин

За окнами была глубокая ночь. Габриэла спала. Эмилиан знал это, потому что свечи в его комнате давно прогорели. Габриэла всегда меняла их, когда не спала. Габриэла всегда заботилась о нем. Он прошел в ее комнату, пытаясь не думать о голоде. Габриэла лежала на кровати. Эмилиан улыбнулся, позвал ее по имени. Она не проснулась. Вместо нее пробудились тени в углах комнаты. Они укрыли Габриэлу, спрятали от взгляда Эмилиана. Осталась пульсирующая вена на шее и голод. Эмилиан зажег пару свечей, надеясь прогнать тени, но они не боялись слабого желтого света.

– Убирайтесь прочь! – зашипел на них Эмилиан, отыскал на стене выключатель.

Лампы под потолком вспыхнули. Тени спрятались под кроватью, выскользнули в темный коридор. Но лампы под потолком замигали, потухли. Эмилиан испугался. Страх породил голод, потому что без пищи у него нет сил, чтобы защищаться. Все звуки стихли. Остались лишь удары сердца Габриэлы. Вернее, не Габриэлы. Нет. Тени изменили ее. Теперь это снова была незнакомая женщина.

Эмилиан подошел и прокусил ей шею. Он пил долго и жадно. Затем забылся, заснул. Пустота заполнила сознание, но теперь к ней прибавилось чувство вины за то, что он пил кровь Габриэлы, не спросив разрешения. «Но разве это была Габриэла?» – думал Эмилиан. Нет. Он пил кровь незнакомого ему человека. Пустота, в которой парил Эмилиан, сгустилась. Он увидел себя со стороны. Увидел свое новое, подвергшееся метаморфозам тело. Оно было сильным и крепким. С таким телом не будет страхов и сомнений. Затем Эмилиан увидел, как его новое, едва похожее на человека тело идет в комнату Габриэлы. Он понял, что это не сон, лишь когда утолил голод. Но метаморфозы продолжились.

Эмилиан вырос как человек, но он не был человеком. Он был кем-то другим. Эта особь, этот вид жил в нем, маскируясь под человека. И Эмилиан не мог контролировать эту сущность. У нее были свои мысли, свои чувства, свои желания, свой голод. Особенно голод. И этой сущности было наплевать, умрет Габриэла или нет. Она, сущность, была готова выпить Габриэлу до дна, потому что для нее этот человек был просто сосудом, пищей. Любой человек.

Когда приехал шериф Вэлбек, темная сущность начала нашептывать Эмилиану, чтобы он осушил гостя, забрал его жизнь, особенно после того как шериф начал задавать неприлично много вопросов: сначала о Габриэле, затем о самом Эмилиане.

– Ты слишком взрослый, чтобы быть ее сыном, – сказал шериф и хитро подмигнул мальчику. Эмилиан нахмурился, пожал плечами. – Да я шучу! – рассмеялся неожиданно шериф и хлопнул его по плечу. – У тебя просто очень молодая мать.

– Да, – Эмилиан нервно улыбнулся.

Он сказал, что Габриэла больна, и теперь шериф хотел навестить ее, хотел попасть в ее комнату. Он не спрашивал разрешения. Просто вошел в дом, огляделся.

– Где ее комната? – спросил шериф. Эмилиан указал в конец коридора.

Был вечер, но зашторенные окна создавали полумрак. Шаги шерифа гулко раздавались в тишине. Дверь в комнату Габриэлы скрипнула, открылась. «Убей его», – сказала Эмилиану его темная сущность. Эмилиан замер. Шериф подошел к кровати, тронул Габриэлу за плечо, позвал по имени. Эмилиан слышал его настойчивый голос человека с армейской выправкой. «Убей его. Он все узнает. Он встанет у нас на пути», – шептала ему его вторая сущность. Ноги сами понесли его вперед к комнате, где находился шериф. В дверях он остановился. Шериф обернулся.

– Она, должно быть, крепко спит, – неуверенно сказал Эмилиан.

– Очень жаль, – вздохнул шериф. – Может быть, нужно вызвать для твоей матери врача? – предложил он, словно бросая темной сущности Эмилиана вызов.

– Не надо врачей.

– Но…

– Со мной все будет в порядке, – неожиданно сказала Габриэла.

Она проснулась, села в кровати. На бледном лице появилась улыбка. Пустота покинула мысли. Голос был слабым, но она ловко врала шерифу, убеждая, что с ней все в порядке.

– Возможно виной всему те консервы, что я видел на вашей кухне? – сдался наконец шериф.

Он взял с Габриэлы слово, что как только ей станет лучше, они снова встретятся и поужинают. Она начала засыпать. Силы закончились. Эмилиан видел, как пустота снова начинает поглощать ее мысли. Шериф покинул ее комнату, но вместо того, чтобы идти к выходу, начал осматривать дом.

– Нет. Вы определенно не должны жить здесь, – сказал он Эмилиану. Тени сгустились. Они крались за гостем по пятам, контролируемые темной сущностью Эмилиана. – Что ты скажешь, если я предложу тебе с матерью перебраться в мой дом? – спросил шериф.

– В ваш дом?

– Ну да!

Шериф встретился с недоверчивым взглядом Эмилиана и спешно начал объяснять, что в его предложении нет никакого умысла. «Убей его, – сказала Эмилиану его сущность. – Он все знает. Он все понял. Он просто сосуд, который сделает тебя сильнее». Тени взобрались по стенам, нависли над шерифом, потянулись к его шее. Еще мгновение, и они убьют его – Эмилиан не сомневался в этом.

– А могу я посмотреть ваш дом? – попросил он шерифа. – Прямо сейчас.

– А как же твоя мать?

– Она не так сильно больна, как вы думаете, – Эмилиан широко улыбнулся.

«Давай же! – думал он. – Проваливай из дома!» Шериф нахмурился. Тени почти дотянулись до его шеи.

– Пойдемте на улицу! – позвал шерифа Эмилиан. Он все еще не мог понять: жалеет он шерифа на самом деле или спасает его, потому что этого хотела бы Габриэла.

Алый закат пробивался сквозь шторы. В его лучах лицо шерифа выглядело каким-то серым, бескровным, мертвым.

– А знаешь, что… Черт с ним. Поехали! – неожиданно сдался шериф.

Тени почти дотянулись до него, схватили невидимыми зубами пустоту, где он стоял мгновение назад. Шериф и Эмилиан вышли на улицу. Патрульная машина была старой и пахла пылью. Дорога до дома шерифа заняла чуть меньше четверти часа. Эмилиан все время оглядывался, надеясь, что тени не преследуют их. Что касается самого дома, куда привез Эмилиана шериф, то он показался мальчику слишком большим и слишком светлым. Неприлично светлым. Шериф показывал свободные комнаты и говорил, что Эмилиан и его мать могут выбрать любые.

– Кроме моей комнаты и комнаты моей дочери, – широко улыбнулся он, показав свои маленькие крысиные зубы.

– У вас есть дочь? – спросил Эмилиан.

– Она чуть старше тебя, – шериф отвел его в гараж и долго хвастался старым «мустангом», внутренности которого были вынуты, а двигатель подвешен над капотом. – Тебе нравятся машины?

– Это просто машины, – Эмилиан подумал, что ему совершенно не нравится шериф и его дом. Особенно дом. – Мне хочется вернуться к Габриэле.

– Так быстро? – шериф чувствовал себя обиженным. – Но если тебе не нравятся машины, может, ты захочешь завести друзей?