Том 4. Стихотворения 1930-1940 - Демьян Бедный

Я никому не жалуюсь на свое безвыходное положение и помощи ни у кого не прошу, а выхожу сам. Выходи и ты так же.

Буслаев.

Пред нами явственный «герой»На свой особенный покрой.В Сибири, в области Хакасской,Партийною прикрывшись маской,– Подумать странно даже: где? –Он восседает… в крайсуде,Он – правосудия икона,Он – ну, не дикий разве бред? –Он – нашей совести полпред,Он – страж советского закона!

Ну что ж? Успех лихой игры,Как говорится, до поры.Рассказ подкован мной солидно.Героя сам я не встречал,Но мне, однако, ясно видно,Где роковой его причал.Да, ни вином уже, ни бромомНе успокоит нервов он,Когда над ним ударит громомВот этот самый фельетон,Когда амурные аферы,В которых он преуспевал,Преобразятся вдруг в провалЕго удачливой карьеры.Я, впрочем, лично не спесивИ, документы огласив,«Топить» героя не намерен:Бедняжка выплывет авось.Но я, признаться, не уверен,Что он, проверенный насквозь,Докажет, что, имея виныПо части лично-бытовой,В болотный смрад мещанской тиныВсе ж не погряз он с головойИ не прогнил до сердцевины.По части «женской половины»Ему, допустим, «не везло».Но подозрительно в героеНе просто лично-бытовое,В нем воплотившееся зло.Всего вернее, пророслоВ нем нечто чуждо-типовое,Что нас не может не колоть,Что губит лучшие породы,Что мы обязаны полоть,Оберегая наши всходы,Что грязью падает с копытСкотов, чинящих нам потраву,Что в наш здоровый новый бытВливает гнойную отраву.

И, наконец, – нельзя забыть! –С «цветами жизни» как же быть?Мы их защита и опора.Мы коммуниста-прокурораИ столь отпетого отцаДолжны проверить до конца:Кто эту темную фигуруМог пропустить в прокуратуру?Как отпрыск чуждой нам средыПроник в партийные ряды?Ведя борьбу с партийным «чванством»,Где им глупцы заражены,С «коммунистическим мещанством»Шутить мы тоже не должны.Проверкой строгой и искуснойВсе обнажая вереда,Не пожалеем мы труда,Чтоб нам с «буслаевщиной» гнуснойПокончить раз и навсегда!

Уверенная сила*

Бойцы и вождь. Единая семья.Горят глаза отвагою орлиной.     Завороженный думал я:Жизнь героической оформилась былиной:     Вот – от станка и бороны –     Рожденные из глубиныМогучих недр народной силы нашей,Богатыри родной советской всей страныСидят с вождем своим за дружескою чашей.И как далек их юный, крепкий ростОт старости, надломленной и хилой!Звенят слова, и дышит каждый тостУверенной в себе, спокойной силой.Все те, кто, в бешенстве над пропастью скользя,Пытается нас взять нахвальщиной отпетой,Рискуют в горький час узнать, что с силой этой     Шутить нельзя!

Всепобеждающее геройство*

В Германии на днях в семье одной      Порой ночной,   Законспирировавшись крайне,   Отец – с ним сын его родной –   Московской радиоволнойДух ободряли свой и наслаждались втайне.Но не дремали тож фашистские чины:   Любители советской были   В проступке столь ужасном были   Фашистами уличены,   Уличены, к суду привлечены   И в каземат заключены.   Там, в недрах каменного гроба,Мертвящей тишиной они казнятся оба.К ним, как фашисты в том уверены вполне   (Была проверочная проба!),Не проложить никак пути в глухой стене   Советской радиоволне.   Волне отрезан путь!      Одначе   Я думаю иначе:   Чрез чье-то сердце, чью-то грудь,Горячей радости порывом не случайным   К преступникам необычайнымСоветская волна найдет кратчайший путь,Путь к их сердцам найдет и укрепит их песней,   Которой в мире нет чудесней,В которой все слова – геройские словаО том, как, встречные свои ряды построив,   Вся пролетарская МоскваПриветствует своих арктических героев!   Да, песня наша такова:Всех вымыслов слова ее простые краше!В «челюскинцах» мы чтим геройство их и – наше,   Геройство братьев, жен, отцов и матерей,   Геройство всех богатырей,   Чья исполинская работа   Над укреплением оплотаТрудящихся всех стран дала уже плоды,Объединивши всех соратников в ряды,Где все бойцы сильны их общим   кровным свойством –      всепобеждающим геройством!

Наша родина*

Дворяне, банкиры, попы и купечество,В поход обряжая Тимох и Ерем,Вопили: «За веру, царя и отечествоУмрем!»«Умрем!»«Умрем!»И умерли гады нежданно-негаданно,Став жертвой прозревших Ерем и Тимох.Их трупы, отпетые нами безладанно,Покрыли могильная плесень и мох.«За веру!» –   Мы свергли дурман человечества.«Царя!» –   И с царем мы расчеты свели.«Отечество!» –Вместо былого отечестваДворян и банкиров, попов и купечества –Рабоче-крестьянское мы обрели.

Бетоном и сталью сменивши колодины,Мы строим великое царство Труда.И этой – родной нам по-новому – родиныУ нас не отбить никому никогда!

Героическая родина*

Давно ль? Но кажется, что так давно, давно,Страною будучи пространственно великой,Мы жили тягостно, и бедно, и темноПод гнетом старины, под игом власти дикой.Порфироносное рубили мы бревноВ борьбе с помещичьей и биржевою кликойИ завершили бой с дворянством и царемПобедною грозой, великим Октябрем.

Глядело прошлое на нас трухой и сором.Из каждой фабрики, из каждой борозды,На бой с разрухою, с наследственным позором,Мы ринулись, сомкнув рабочие ряды.Путь пройденный теперь окинув светлым взором,Мы подвигом своим заслуженно горды,Горды могучею советскою страною,Нам ставшей родиной по-новому родною.

За эту родину мы лили кровь и пот,Крепя культурное ее благоустройство,Невиданный размах невиданных работВсесветно выявил страны советской свойство.Страны, где армия, и поле, и заводИмеют общий стиль, и этот стиль – геройство.Неиссякаемой энергии полнаНесокрушимая советская страна.

Да, не в чести у нас остатки разгильдяйства,Да, сорнякам у нас простора нет уже,Да, необъятен рост советского хозяйства,Да, с каждым годом мы на новом рубеже.Но расслабляющий геройство дух зазнайстваНам чужд, и каждый миг наш глаз настороже,Мы за врагом следим, доверясь нашей броне,Всегда готовые к труду и сбороне.

Мы чтим восторженно героев имена,Нас вдохновляет вид их статуй и портретов.Герои – у станков, у пушек, у зерна,Средь чертежей и книг ученых кабинетов.Их нынче назовет любовно вся страна,Перекликая их на выборах советов.Всем, богатырский дух играет в чьей груди,Им в списках выборных всем место – впереди!

Симфония Москвы*

   И красочный и песнезвонный   Весь день – такой неугомонный! –   Звенел в ушах, сверкал в очах.Москва, отпраздновав Октябрьский день парадом,Вся изукрашена сверкающим нарядом,Купалась вечером в прожекторных лучах.

Так было радостно, торжественно-бравурно!   Так необычен был для глаз   Людской поток, спадавший бурно   К проспектам, зримым в первый раз.

В Охотном выросли два дивных исполина.   Как будто лампа Аладина   Их в ночь в одну произвела.На месте Моховой асфальтная долина   Волшебным видом расцвела.

Проспект, ликующий и светом и простором,   Открылся удивленным взорам   Там, где бесследно сметены   Остатки хилой старины:   Поросшей мхом, покрытой сором   Китайгородской нет стены!

Затмивши древности величие седое,Там, где грядущего строительства крыльцо –Ряд площадей слился в одно полукольцо.Явилось нам Москвы советски-молодое,Неузнаваемо-прекрасное лицо.

С сияющих витрин перед народной гущей,Перекрывая гул восторженной молвы,Звучала красками строительной канвыАрхитектурная симфония грядущей,Великой, Сталинской, победно-всемогущей,   Гранитно-мраморной Москвы!

Ярость обреченности*